Сергей Алексеев - Пятый всадник

– Пу… пусто… – прохрипела не своим голосом женщина, с какой-то щемящей тоской глядя на мальчика. – Пу… пу…

«Я схожу! Схожу в аптеку!» – хотел крикнуть во внезапной догадке мальчонка. Но из горла вырвалось лишь привычное мычание – немые, как известно, говорить не могут.

Тётка поняла его и без слов, потому что давно жила и ухаживала за мальцом. Кивнула, мол, сходи, родненький. Тут не далеко.

Закряхтела:

– Де… ден-г…

«Да, знаю, тёть Валь, деньги в вазочке. Я возьму сколько надо. И флакон пустой возьму, чтобы аптекарю показать этикетку с названием. Он помнит меня, я уже брал вам, он продаст. Я скоро, тёть Валь, только держитесь!».

Женщина, услышав Максимкины мычания, кивнула. Одними глазами одобрила: «Иди сынок, иди скорее. Плохо, совсем придавило».

Мальчика вдруг начало колотить так, что он едва не выронил вазу с деньгами. В кровь ударил адреналин, оглушая и вымораживая спину и лоб. Вдруг особенно тонким стало это ощущение реальности, угловатой и страшной, острой и серой как скальпель, без тёти Вали, где он совсем один.

Трясущимися руками Максимка сгрёб деньги и пулей вылетел из квартиры.

До аптеки ходьбы минут пятнадцать. Находится она в двух остановках от дома. Бегом, без передышек, можно управиться и за семь.

«Но ведь семь минут – это только в одну сторону, – подумал Максимка, ловко обходя идущих с остановки хмурых людей, укутанных в одинаковые серые пальто. – А ведь ещё назад столько же. Итого четырнадцать получается. Да минуту сверху, чтобы объяснить жестами аптекарю, что от него надо. А если там очередь будет…».

Многовато получается. Сбивая дыхание, которое до этого времени старался держать, мальчик со всех ног бросился сквозь толпу, жмущуюся как стая воробьёв к остановке, побежал к когда-то белой, теперь же грязно-серой, вывеске «Данте+».

В аптеку влетел взмыленный, едва не выплёвывая лёгкие – морозный осенний воздух улицы вперемешку с дымом кочегарки сильно обжёг нутро.

На взъерошенного парнишку лениво повернулись три покупателя. Ещё одна женщина, лет тридцати, с черной бородавкой на щеке, не обращая внимания ни на кого, ругалась с аптекарем.

– Говорю вам, мне не эти таблетки нужны. У этих побочка сильная!

– Другие не могу продать, они только по рецепту. Да и нет их у меня! Закончились уже три дня назад. Заказ сделал, но ещё не привезли. Либо эти берите, либо в другой аптеке уточняйте…

– Почему вы так со мной разговариваете?! Я нормально у вас спросила, а вы хамите сразу! Вам трудно мне нужные таблетки продать, а не это дерьмо?!

– Уважаемая, я не…

– Перестаньте со мной разговаривать в таком тоне!

Максимка попытался протиснуться ближе к кассе, но его грубо отодвинули чьи-то крепкие руки.

– Куда прешь, малолетка? – процедил лохматый мужик, глядя на парня рыбьими глазами. От незнакомца даже пахло по-рыбьему, то ли селёдкой, то ли тиной. Максим скривился. – Очередь тут, не видишь, что ли?

– Толик, не забудь баяны взять, – прогундосил спутник лохматого, нетерпеливо пружиня на ногах и нервно почёсывая руки выше локтя. – Баянов у нас нет. Толя, а другой каличной не было? Чё-то я на измене весь. Толя, херово мне. Толя, ну что там так долго?

– Стой тихо! С такими терками стрёмными только тут и дадут, так что терпи. А ты, – он взглянул на Максима. – За мной будешь!

И грубо оттолкнул мальчика к самой двери.

Пришлось ждать. Когда подошла очередь Максима, он уже успел досчитать до двухсот девяти. Это значит три минуты потрачено впустую.

– Чего тебе? – устало спросил аптекарь, глядя на парнишку сквозь толстые линзы очков.

Тот протянул флакон и свёрнутые в несколько раз, влажные от вспотевших ладоней деньги. Как мог, показал жестами что ему нужно.

Аптекарь глянул на пузырек, потом на парня, узнав оба объекта. Спросил:

– Ты ведь Валентинин… пасынок, да? Или кто ты ей приходишься?

Максимка промычал, показывая на горло.

– А, да, вспомнил. Немой же ты, она говорила. Лекарства ей нужны? Кончились? Ну сейчас, обожди минутку.

«Некогда ждать!», – хотел крикнуть Максим. Но ничего не сказал.

Через долгие, слишком долгие, тридцать две секунды аптекарь принес нужные лекарства. Максимка схватил их и выбежал из аптеки, не взяв даже сдачи. Потом, всё потом, сейчас самое главное доставить пилюли тёте Вале.

На улице, возле лавочки, сидели двое уже знакомых людей – пахнущий рыбой мужик и его спутник. Оба нетерпеливо набирали в шприц прозрачную жидкость из ампулы. Максимка проскочил мимо них, не обернувшись на свист и окрики.

«Много времени потратил! – звенело в голове. – Слишком много! Тёте Вале может быть совсем нехорошо».

О плохом думать не хотелось. Поэтому Максимка стал лихорадочно соображать, как можно ещё срезать путь. Через стройку? Там раньше дом хотели отгрохать, а потом что-то передумали. Так и остался пустырь, который со временем облюбовали бомжи и собаки.

Идти через запущенное место не хотелось. Не нравилось оно Максимке. Но по-другому сократить путь не получится. А так минут пять можно выиграть, это точно, считай, сразу напрямик к дому и выйдет.

Ладно, была не была.

Мальчик прошел по скрипучей доске, прокинутой через ливневый канал, юркнул сквозь дыру в заборе. И едва не врезался в собачью будку, стоящую прямо возле лаза.

«Кто её тут установил? Раньше вроде не было», – Максимка вздрогнул и весь сжался, едва увидев хозяев будки. Из конуры торчали три собачьи морды. Псы спали.

Стараясь не шуметь, мальчик обошел четвероногих охранников как можно дальше стороной и бросился наутёк, мимо куч строительного мусора, прямиком к дому тети Вали, который уже виднелся вдалеке.

«Хорошо сокращаю! Нагоню потраченное, тут рукой подать! Лифт тоже ждать не буду, на четвертый этаж вмиг…».

Мысль внезапно оборвалась ворвавшейся в его мир болью. Ухнуло в груди, нога резко ушла вниз. Ударившись правым боком так, что клацнули зубы, Максима полетел вниз, в темноту. Успел лишь заметить, как перед глазами быстро проскочила вверх кирпичная кладка и толстые похожие на змей корни деревьев. А следом затылок будто ужалила огромная пчела и все поглотила нестерпимая боль и темнота.

* * *

Он не сразу пришел в себя, все плавал в каком-то кроваво-красном киселе, задыхаясь и не в силах пошевелить конечностями чтобы вынырнуть. Потом, когда воздух в легких совсем закончился, а на шею упали капли воды, Максим очнулся. Не сразу сообразил, где находится, не мигая глядя вверх, в сырую черноту, и пытаясь понять почему минуту назад шел по пустырю, а теперь лежит в темном незнакомом помещении.

«Провалился… – с трудом собираясь с мыслями, понял он. – В колодец… или ещё куда-то».

Не успев толком испугаться, Максимка злобно подумал: