Михаил Стрельцов - Узют-каны [litres]

Подтянулись остальные, кроме Шурика. Тот усердно копал могилу, желая поскорее закончить и забыть про Спортсмена и его золотую челюсть.

Слегка подумав, ноутбук показал, что сообщение отправлено. И тут же замаячил конвертик ответа. Иван виновато принялся читать вслух: «КИЕВ. СОВНАРКОМ. РАКОВСКОМУ. ПОСЫЛАЮ В КИЕВ И ХАРЬКОВ ПО ТРИСТА, ЗАВТРА ПОСЫЛАЕМ ДЛЯ ЕКАТЕРИНОСЛАВА И ОДЕССЫ ПО СТО. НА БУДУЩЕЙ НЕДЕЛЕ ВЫШЛЕМ ВСЕГО 500, В ДАЛЬНЕЙШЕМ ПО З50 НА НЕДЕЛЕ. КРЕСТИНСКИЙ. СООБЩАЯ ВАМ ЭТОТ ОТВЕТ, ПРОШУ ОТВЕТИТЬ МНЕ УДОВЛЕТВОРЕНЫ ЛИ ВЫ ИЛИ НЕТ, ЧЕГО ИМЕННО ХОТИТЕ?»

– А сами знают, чего они там хотят? – не поняла Маруся.

– Засранцы! Уже и на наш сервер влезли!

– Кто?

– Хакеры – коммерсанты, – Иван показал предыдущие послания и уныло перешёл на mail.ru. – Причём здесь Совнарком, Екатеринослав? Бред. Сейчас, только пароль введу. У нас запасной ящик имеется. Прямо в центр. Там передадут.

Ответ на этот раз был более чем доброжелательным:

«ДОРОГОЙ АЛЕКСЕЙ МАКСИМОВИЧ! ЕЙ-ЕЙ, ВЫ, ВИДИМО, ЗАСИДЕЛИСЬ В ПИТЕРЕ. НЕХОРОШО НА ОДНОМ МЕСТЕ. УСТАЕШЬ И НАДОЕДАЕТ. СОГЛАСИТЕСЬ ПРОКАТИТЬСЯ, А? МЫ ЭТО УСТРОИМ».

– Они издеваются, что ли? – разъярился Иван.

– Погоди-ка, – склонился Молчун, – писал, что погиб наш человек? Попробуй ещё!

Отправитель на этот раз решил подписаться:

«НИЖНИЙ НОВГОРОД. РЕКА. ТЕЛЕГРАФИРУЙТЕ, ГДЕ ПАРОХОД ВСЕЦИКА «КРАСНАЯ ЗВЕЗДА». ЗАПРОСИТЕ ЕГО, НЕ МОЖЕТ ЛИ ОН ПОДОЖДАТЬ В КАЗАНИ ГОРЬКОГО И ДАТЬ ЕМУ КАЮТУ. ОЧЕНЬ ПРОШУ ОБ ЭТОМ. ПРЕДСОВНАРКОМА ЛЕНИН».

– Вот это да! – лицо Балагура от удивления вытянулось, насколько может вытянуться лицо упитанного человека.

– Не нравится мне это, – зашипела Маруся.

– А мне, думаешь, нравится? – взревел Бортовский, насупился и начал разматывать бинт на руке. – Постучи своему Егорову, может, там ответят что-нибудь путное.

Молчун оставил замечание без ответа и сосредоточено повторил набор операций, за компьютером он сидел впервые в жизни. Но и новичку не повезло. Отправитель упрямился:

«12 ИЛИ 13 ПРИЕЗЖАЕТ ГОРЬКИЙ. МОЖЕТЕ ЛИ РАСПОРЯДИТЬСЯ ДАТЬ ЕМУ ДРОВ? МАШКОВ ПЕР., Д 1, КВ. 16».

– В вашей конторе так шутят? Точно не шифр? – спросил Молчун, упрямо отправляя вновь.

Почта молчала. Балагур неожиданно заволновался, как-то заегозил, потирая ладони, потом неожиданно вприпрыжку потрусил к избушке.

– Попробуй ещё, – ухватившись за плечи, попросила Маруся.

Молчун повторил комбинацию, послав в конце послания нецензурное ругательство с угрозами. Странный запах шибанул по носу, как будто останки Спортсмена незаметно подтащили и положили рядом. Молчун даже посмотрел на это предполагаемое место. Но там сидел Иван и старательно перебинтовывал запястье. «Пахнет от него, как от свиньи» – вспомнилось. Спортсмен? Это говорил Спортсмен когда… Но тут замигал конверт, Молчун прочёл, помрачнел и кивком головы попросил Ивана взглянуть. Тот отмахнулся. Маруся принялась читать.

– Хотите знать, что там написано? – подбежал Борис, он держал раскрытую толстую книгу. В один голос с Марусей процитировал:

«ПОВЕСИТЬ

1/ СЕКРЕТАРИАТ СОВЕТА ОБОРОНЫ И СНК

2/ КОПРОД

3/ КОМПОТЕЛЬ

4/ КОМВОЕН

ЗА ВОЛОКИТУ И ОПОЗДАНИЕ».

– Этот парень шурует прямо по книге! – Балагур потряс тёмно-синим томом. – Владимир Ильич. Полное собрание. Том пятьдесят первый. Как вам?

– И эту тяжесть ты с собой волок? Коммунист что ли?

– Зачем? – толстяк сунул книгу под нос девушке. – Всегда с собой вожу, тут у меня документы, деньги, фотографии. Чтобы не мялись.

– Как у шпиона, – съязвил Иван, заинтересовавшись книгой.

Внутри её аккуратной прямоугольной нишей зияло отверстие, на дне которого красовались паспорт и несколько крупных купюр.

– Ловкач, – одобрил Молчун. – Но с чего ты взял, что передают по книге?

– И что интересно, – задумался Борис, – ведь посылают только целые сообщения: вверху и внизу страницы. А что в середине… Как будто знают что у меня… шкатулка, так сказать.

– Кто знает про эту книгу?

– Да никто, – пожал плечами Борис.

– А жена, дети?

– Знают, конечно.

– Дай-ка я что-нибудь отправлю, – Молчун выхватил книгу и отстукал из неё телеграмму на имя Л.Б. Каменева. Только потом, читая полученный ответ, он сообразил, что на этот раз его беспокоило больше всего. Когда очередной файл был загружен, отметил, что ноутбук был разряжен, на корпусе не горело ни одной лампочки.

«ТЭБЯ, ГЭНА, ОТПУЩУ. ЕСЛИ АДРЭС НЫНА СКАЖЭШЬ. НА ЗОНЭ ЖЭНЩИН НЭТУ».

Дальше сплошным текстом без пробелов:

«ЖИТЬНАДОВЕЧНОЖИТЬНАДОВЕЧНОЖИТЬ…»

Сергей Карлович утопал в мягком, пожалуй – слишком, до неудобства мягком кресле в верхней комнате своего особняка по улице Чехова. Комната была заставлена громоздкими пыльными шкафами резной работы прошлого века, в них хранились тысячи книг в аккуратных матерчатых футлярах. Огромные зеркала множили широкие переплёты, и отблески огня из камина играли на них подвижной цветовой гаммой. Врач держал на коленях каталожный ящик, меланхолично перебирая карточки, мучительно размышляя на какую букву искать создателя любимых афоризмов: на «К» – Козьма, либо на «П» – Прутков. Потом заторопился, так как по телевизору ожидался старый добрый фильм про трактористов с участием Крючкова и Ладыниной. Вместо ящика на коленях теперь устроился вальяжный и сонливый котёнок. Перебирая шёрстку на его загривке, почёсывая за мохнатым ушком, Сергей Карлович не мог понять, почему вместо обещанного фильма по телевизору передавали незатейливую, но трудно запоминающуюся песенку. Исполнитель, невзрачного вида мужчина в шляпе, на фоне голоногих красоток, искажаясь, всё время старался спрятаться за рамку экрана – и это раздражало.

Наконец, врач проснулся и долго не мог понять, где находится. Пальцы механически продолжали поглаживать тёплый комок котёнка, пока глаза не сфокусировались на животном, в действительности пригревшемся у него на животе. Вскрикнув, врач отбросил мерзкое существо, которое, посидев несколько секунд в полном недоумении, вращая зрачками-бусинками, степенно и проворно удалилось за рваное ведро. Желудок требовательно напомнил о себе. Он не ел ничего почти двое суток. Может быть, не стоило прогонять дерзкую крысу, а… Мысль вызвала позыв к тошноте. Чтобы справиться с ним, Сергей Карлович стал вспоминать прошедший день, стараясь не упустить ни мельчайшей детали – всё ли он сделал для того, чтобы выйти из подвала?