Стивен Кинг - Кристина

А в конце месяца на улице Кеннеди сбивают Уэлча.

Декабрь: в гараж наведывается полиция штата. Детектив Джанкинс. Один раз он приходит поболтать с Каннингемом, а в другой раз – уже просто так, когда парня нет в гараже. Ему надо знать, почему Арни врет о причиненном ущербе. Реппертон и его дружки (к которым относился и недоброй памяти Питер «Попрошайка» Уэлч) раскурочили его «плимут» в говно, так ведь? «А меня-то вы зачем спрашиваете? – отвечает вопросом на вопрос Уилл Дарнелл, кашляя сквозь облако сигарного дыма. – Разговаривайте с ним, это его «плимут», не мой. Я только приглядываю за этой конторой, чтобы простые работяги могли чинить свои машины и приносить домой хлеб».

Джанкинс терпеливо выслушивает его болтовню. Ему прекрасно известно, чем занимается Уилл Дарнелл, – но Уилл знает , что он знает, поэтому все в порядке.

Джанкинс прикуривает сигарету и отвечает: «Я разговариваю с вами, потому что с парнем уже поговорил – он молчит. В какой-то момент мне показалось, что он хочет все рассказать, но страшно чем-то напуган. А потом он опять зажался – и все. Молчок».

Дарнелл говорит: «Если Арни, по-вашему, убил этого Уэлча, так и скажите».

Джанкинс отвечает: «Нет, я так не думаю. Родители говорят, он был дома – и явно не врут. Но Уэлч тоже приложил руку к машине Каннингема, полиция в этом не сомневается. А я уверен, что Каннингем врет о причиненном ущербе – только вот не знаю почему, и это сводит меня с ума».

«Сочувствую», – говорит Дарнелл.

«Ну так что скажете, сильно машина пострадала? А, мистер Дарнелл?»

И тут Дарнелл произносит единственную за весь допрос ложь: «Честное слово, я не обратил внимания».

О нет, он обратил внимание, еще как обратил. И он знает, почему Каннингем врет, пытается скрыть истинный масштаб бедствия. Этот коп тоже бы догадался, да только не видит леса за деревьями. Каннингем врет, потому что ущерб был колоссальный , куда страшнее, чем этот легавый может вообразить. Негодяи не просто разбили тачку, они ее уничтожили . А Каннингем врет, потому что после происшествия никто не видел его за работой. Однако уже спустя неделю с небольшим машина была как новенькая, даже лучше .

Каннингем врет копу, потому что правде невозможно поверить.

– Невозможно, – вслух проговорил Дарнелл и допил кофе. Он взглянул на телефон, потянулся к трубке – и тут же отдернул руку. Надо было сделать один звонок, но сначала Уилл решил все обдумать и расставить по полочкам.

Он один (кроме самого Каннингема) мог по достоинству оценить невероятность происходящего: машина полностью регенерировала. Джимми был глуп, как пробка, а клиенты не торчали в гараже сутками и не видели всего. Однако многие замечали, какую фантастическую работу проделал Каннингем; несколько человек из тех, что чинили своих коней в ноябре, употребили слово «невероятно». И у парочки вид был не на шутку встревоженный. Как раз в ту пору Джонни Помбертон, торговец подержанными грузовиками, не раз приезжал в гараж поковыряться в очередной старой кляче, которую он пытался поставить на ноги. В машинах и грузовиках Джонни разбирался лучше всех в Либертивилле, а то и в Пенсильвании. Он сразу сказал Уиллу, что не может поверить своим глазам. «Колдовство какое-то», – проговорил Помбертон и сдавленно хохотнул. Ему явно было не смешно. Уилл лишь сделал вежливо-заинтересованное лицо, и через пару минут старик, покачав головой, ушел.

Сидя в кабинете и глядя на гараж, погрузившийся в мертвую тишину – так всегда бывало перед Рождеством, – Уилл подумал (не впервые), что большинство людей готовы принять все, что угодно, если это случится у них на глазах. В каком-то смысле на свете нет ничего сверхъестественного и паранормального; просто что-то происходит, и все.

Джимми Сайкс: «Прямо волшебство какое-то!»

Джанкинс: «Он врет – только вот не знаю почему, и это сводит меня с ума».

Уилл открыл ящик стола – тот врезался ему в брюхо – и достал свой ежедневник на 1978 год. Пролистал его и нашел собственные каракули: «Каннингем. Шахматный турнир. 11–14 декабря, Филадельфия, «Шератон».

Он позвонил в справочную, получил телефонный номер отеля и набрал его. Сердце забилось чуть быстрее, когда раздались гудки и трубку снял администратор.

– Алло, отель «Шератон Филадельфия».

– Здравствуйте. Подскажите, у вас там проходит шахматный турнир…

– Да-да, Большой турнир северных штатов, сэр! – перебил его администратор. Голос у него был бойкий и почти невыносимо молодой.

– Я звоню из Либертивилля, Пенсильвания, – сказал Уилл. – У вас там должен быть парень по имени Арнольд Каннингем, один из шахматистов. Мне бы хотелось с ним поговорить, если это возможно.

– Минутку, сэр, я посмотрю.

Звонок Уилла поставили на удержание. Он откинулся на спинку кресла и сидел так, казалось, очень долго, хотя красная стрелка настенных часов успела сделать лишь один оборот вокруг оси. Нет, Арни там быть не может, а если он там, я сожру собст…

– Алло.

Голос был молодой, настороженный и принадлежал несомненно Каннингему. В животе у Уилла Дарнелла что-то перевернулось, но виду он не подал – слишком был стар и опытен.

– Здорово, Каннингем, – просипел он. – Дарнелл.

– Ага. Что случилось, Уилл?

– Как дела?

– Вчера победил, сегодня – ничья. Отстойно сыграл. Никак не мог сосредоточиться. А что такое?

Да, это был точно Каннингем.

Уилл никогда бы не позвонил человеку без достойного повода – скорее вышел бы на улицу без трусов. Он тут же выдавил:

– Запишешь?

– Ага.

– На Норт-Броад-стрит есть магазинчик, «Юнайтед ауто партс». Можешь заскочить туда и посмотреть резину?

– Подержанную?

– Новую.

– Ладно, заскочу. Завтра у меня будет пара свободных часов – с полудня до трех.

– Вот и отлично. Тебе нужен Рой Мустангерра, скажи ему, что ты от меня.

– По буквам, пожалуйста.

Уилл произнес фамилию продавца по буквам.

– Это все?

– Да… Надеюсь, тебе надерут задницу на этом турнире.

– Скорее всего, – рассмеялся Арни.

Уилл попрощался и повесил трубку.

Да, это был Каннингем, точно он. В трехстах милях отсюда.

Кому он мог дать запасные ключи от Кристины?

Своему дружку Гилдеру.

Ну конечно! Только вот Гилдер лежит в больнице.

Своей девушке.

Но у нее нет прав – даже ученических, Арни сам говорил.

Кому еще?

Больше никому. Каннингем ни с кем не общался – разве что с самим Уиллом, но ему он точно ключей не давал.

«Колдовство какое-то».

Черт!

Уилл опять откинулся на спинку и закурил вторую сигару. Когда один кончик хорошенько разгорелся, а второй, аккуратно отрезанный, лежал в пепельнице, Уилл уставился на вьющийся дымок и задумался. Никаких догадок. Каннингем в Филадельфии, поехал на школьном автобусе, а его машины в гараже нет. Джимми Сайкс видел, как она выезжает из гаража, но водителя не видел. И как это все понимать? Что это значит?