Дин Кунц - Ангелы-хранители [litres]

В двадцати ярдах к востоку от дома стоял небольшой ржаво-красный амбар, за которым сразу же начинались деревья. При доме не было пахотной земли, но прежний владелец построил амбар, чтобы держать там пару лошадей и кур. Трэвис с Норой использовали его как гараж, потому что идущая от шоссе грунтовая дорога длиной двести ярдов упиралась прямо в двустворчатые двери амбара.

Трэвис подозревал, что, когда здесь появится Аутсайдер, он будет следить за домом из-за деревьев, а затем прячась за амбаром. Возможно, Аутсайдер даже устроит там засаду в ожидании, когда они придут за пикапом «додж» или «тойотой». Поэтому Трэвис устроил в амбаре несколько сюрпризов.

Ближайшие соседи Трэвиса с Норой, с которыми они встречались лишь однажды, жили в четверти мили к северу отсюда. И их дом был скрыт деревьями и зарослями чапарели. Шоссе, расположенное гораздо ближе, не отличалось интенсивным движением, тем более ночью, когда Аутсайдер, скорее всего, и предпримет атаку. Если во время столкновения будет много пальбы, звуки выстрелов эхом разнесутся по лесам и голым холмам, вернувшись обратно, так что немногочисленные обитатели этого района – соседи или проезжающие мимо автомобилисты – не смогут определить, откуда доносится стрельба. А значит, Трэвис успеет убить Аутсайдера и закопать труп прежде, чем кто-нибудь начнет вынюхивать, что к чему.

Однако в данный момент Трэвиса больше волновала Нора, нежели Аутсайдер. Трэвис поднялся на крыльцо, открыл ригельный замок задней двери и в сопровождении Эйнштейна вошел в дом. Просторная кухня, служившая одновременно и столовой, была очень уютной: обшитые дубом стены, выложенный мексиканской плиткой пол, столешницы из бежевой керамической плитки, дубовые кухонные шкафы, покрытый декоративной штукатуркой потолок, современные кухонные принадлежности. Большой дощатый стол, четыре удобных стула с мягкой обивкой и каменный камин делали кухню сердцем этого дома.

В доме было еще пять комнат: огромная гостиная и кабинет на первом этаже, три спальни на втором, а также по ванной комнате на каждом этаже. Одну из спален занимали Нора с Трэвисом, одна служила Норе студией, где после переезда сюда она понемножку занималась живописью, ну а третья пока пустовала в ожидании прибавления в семействе.

Трэвис включил свет на кухне. И хотя дом казался уединенным, от шоссе его отделяло всего двести ярдов, а вдоль ведущей к амбару грунтовки стояли электрические столбы.

– Я, пожалуй, выпью пива, – сказал Трэвис. – Ты что-нибудь хочешь?

Эйнштейн подошел к стоявшим в углу пустым мискам для еды и воды, оттащив последнюю к раковине.

Трэвис с Норой даже и не надеялись, что смогут позволить себе такой дом сразу после побега из Санта-Барбары. Более того, когда они в первый раз позвонили Гаррисону Дилворту, тот сообщил, что банковские счета Трэвиса заморозили, как тот и думал. Им еще крупно повезло, что удалось обналичить чек на двадцать тысяч долларов. Гаррисон, как и было запланировано, конвертировал средства на счетах Трэвиса и Норы в восемь банковских чеков, которые отправил Трэвису на имя мистера Сэмюэла Спенсера Хайатта, согласно новому удостоверению личности, в мотель в округе Марин, где они в результате провели около недели. Однако два дня спустя Гаррисон Дилворт, сообщив, что продал Норин дом за сумму, выражаемую шестизначной цифрой, отправил им в тот же мотель очередной пакет банковских чеков.

Позвонив Гаррисону Дилворту из телефонной будки, Нора сказала:

– Но даже если вы действительно продали дом, то не могли так быстро закрыть сделку и получить деньги.

– Совершенно верно, – согласился Дилворт. – Сделка будет закрыта через месяц. Но так как деньги нужны вам прямо сейчас, я решил выдать вам аванс.

Они открыли два счета в банке в Кармеле, в тридцати милях к северу от своего нового жилища. Купили новый пикап и, отогнав «мерседес» Гаррисона на стоянку в аэропорту Сан-Франциско, направились обратно на юг, мимо Кармеля, вдоль побережья, чтобы подыскать себе дом в районе Биг-Сур. И когда нашли этот дом, то смогли сразу заплатить за него налом. Купить дом было разумнее, нежели снимать, а платить налом – разумнее, нежели брать в кредит, поскольку в первом случае возникало меньше вопросов.

Трэвис не сомневался, что его удостоверение личности не подведет, но не видел необходимости прежде времени засвечивать состряпанные Ван Дайном бумаги. Кроме того, купив дом, Трэвис с Норой сразу стали более респектабельными гражданами: покупка словно придала весомости их удостоверениям личности.

Пока Трэвис доставал из холодильника пиво, откручивал крышку, делал глоток, наполнял миску Эйнштейна водой, ретривер прошлепал в кладовку при кухне. Дверь в кладовку была, как всегда, не заперта, и ретривер ее с ходу распахнул. Затем он поставил лапу на педаль, специально установленную для него Трэвисом, и в кладовке зажегся свет.

Помимо полок с продуктами в банках и бутылках, в кладовке находилось сложное устройство, которое Трэвис с Норой соорудили для удобства общения с Эйнштейном. Устройство располагалось возле задней стены: тридцать пять дюймовых акриловых трубок, установленных вплотную друг к другу в деревянной раме; каждая открытая сверху трубка высотой восемнадцать дюймов снизу была снабжена управляемым педалью клапаном. В первых тридцати трех трубках были вставлены фишки из шести наборов игры скребл, чтобы Эйнштейну хватало букв для длинных посланий. На каждой трубке спереди от руки была написана та буква, которая там находилась: «А», «Б», «В», «Г» и так далее. В последних двух трубках были пустые фишки, на которых Трэвис вырезал запятые, апостроф и вопросительные знаки. Трэвис с Норой решили, что точку вырезать совершенно необязательно, поскольку они и так смогут понять, где кончается предложение. Итак, Эйнштейн, нажимая на педали, мог доставать буквы из трубок, а затем, уже передвигая их носом, составлять фразы на полу кладовки. Трэвис с Норой установили приспособление в кладовке, подальше от посторонних глаз, чтобы в случае чего не пришлось объяснять, в чем дело, внезапно нагрянувшим к ним соседям.

И пока Эйнштейн деловито жал на педали, извлекая фишки, и укладывал их одна за другой, Трэвис вынес пиво и собачью миску с водой на переднее крыльцо, чтобы там дожидаться Нору. К тому времени как Трэвис вернулся на кухню, Эйнштейн уже успел составить послание:

МОЖНО МНЕ ГАМБУРГЕР? ИЛИ ТРИ СОСИСКИ?

На что Трэвис ответил:

– Я собираюсь поесть с Норой, когда она вернется домой. Не хочешь немного подождать и поесть с нами?

Ретривер облизнулся и задумался. Потом уставился на уже использованные буквы, отодвинул некоторые из них в сторону, после чего извлек из трубки апостроф, «Й» и «Д»: