Дин Кунц - Ангелы-хранители [litres]

Доверившись возникшему у Эйнштейна ощущению близкой опасности, они поняли, что времени пройти по дому и закрыть ставни у них нет.

Хитроумная схема с веселящим газом в амбаре была задумана в расчете на то, что Аутсайдер появится ночью и сперва произведет разведку. Но теперь, когда он явился средь бела дня, пока они разбирались с Винсом, этот план провалился.

Они стояли на кухне, напряженно прислушиваясь, однако монотонный шум дождя заглушал все звуки.

К сожалению, Эйнштейн не мог точно указать местонахождение противника. После болезни шестое чувство ретривера работало не в полную силу. Им еще крупно повезло, что пес смог учуять опасность. Его утреннее тревожное состояние, очевидно, было связано не с мужчиной, напавшим на Нору, а с появлением Аутсайдера.

– Наверх, – сказал Трэвис. – Все наверх.

На первом этаже Аутсайдер мог войти через двери или окна, а на втором – только через окна. И возможно, там удастся закрыть хотя бы часть ставней.

Нора с Эйнштейном поднялись первыми. Трэвис прикрывал тылы: он шел, пятясь и держа первый этаж под прицелом «узи». У Трэвиса от слабости кружилась голова. Он остро чувствовал, как боль от раненого плеча медленно разливается по всему телу, словно чернильное пятно по промокательной бумаге. Оказавшись наконец на площадке второго этажа, Трэвис сказал:

– Если мы услышим, что он пытается пробраться в дом, можно будет спуститься вниз, подождать, когда он полезет к нам, и, застав его врасплох, пристрелить.

Нора кивнула.

Сейчас им нужно было затаиться, предоставить Аутсайдеру шанс проникнуть на первый этаж, дать ему время сообразить, что они на втором этаже, позволить набраться уверенности, что опасности нет и можно спокойно подойти к лестнице.

Ослепительная вспышка молнии – впервые за сегодняшнюю бурю – озарила окно в конце коридора, загремел гром. Небо, казалось, раскололось от взрыва, и разверзлись хляби небесные.

Из двери студии в конце коридора вылетела одна из картин Норы и врезалась в стену.

Нора вскрикнула от удивления, и на мгновение все трое замерли, глядя на лежавшее на полу полотно и гадая, не связано ли это паранормальное явление с громом и молнией.

Между тем из студии вылетела вторая картина, также врезавшись в стену. И тут Трэвис увидел, что полотно разодрано в клочья.

Аутсайдер был уже в доме.

Они стояли в конце короткого коридора. По левую руку располагалась хозяйская спальня и будущая детская, по правую – ванная и студия. Мерзкая тварь находилась всего через две двери от них, в студии, и прямо сейчас уничтожала Норины работы.

В коридор вылетела очередная картина.

Насквозь промокший, грязный, потрепанный, до сих пор не оправившейся от чумки, Эйнштейн тем не менее злобно залаял, пытаясь прогнать Аутсайдера.

Сжимая «узи», Трэвис сделал шаг по коридору.

Нора схватила его за руку:

– Не надо. Пора сматываться отсюда.

– Нет. Мы должны встретиться с ним лицом к лицу.

– Только на наших условиях, – сказала Нора.

– Выбирать уже не приходится, – возразил Трэвис.

Еще два полотна приземлились на растущую гору изувеченных картин.

Эйнштейн уже не лаял, а утробно рычал.

Все вместе они направились к открытой двери студии.

Опыт спецназовца подсказывал Трэвису, что им следует разделиться и рассредоточиться, а не группироваться в единую мишень. Но здесь была не группа «Дельта», а их противником – не простой террорист. Если они рассредоточатся, то им может не хватить мужества, столь необходимого для встречи лицом к лицу с этой тварью. В данном случае единство придавало им сил.

Они уже были на полпути к двери студии, когда Аутсайдер издал пронзительный вопль. Этот леденящий кровь звук пробрал Трэвиса буквально до мозга костей. Они с Норой остановились, но Эйнштейн сделал еще два шага вперед.

Он трясся как в лихорадке.

Трэвис внезапно понял, что его тоже трясет, отчего плечо разболелось еще сильнее.

Сбросив липкие оковы страха, он ринулся в открытую дверь, спотыкаясь об изуродованные полотна и поливая студию непрерывным огнем. Карабин отдавал в плечо, и, хотя отдача была минимальной, Трэвису казалось, будто кто-то долбит по ране долотом.

Он никого не задел, ничего не услышал и не увидел даже признаков врага.

Пол был усеян изуродованными картинами и осколками стекла из разбитого окна, через которое тварь проникла в дом, забравшись на крышу крыльца.

Трэвис остановился, широко расставив ноги. Сжимая обеими руками карабин. Смаргивая пот с глаз. Стараясь не обращать внимания на жгучую боль в правом плече. Выжидая.

Аутсайдер, вероятно, слева от двери, а может, справа, за дверью, пригнулся, готовый к прыжку. Если потянуть время, возможно, ему надоест ждать и он кинется на Трэвиса, и тогда эту тварь можно будет уложить прямо на пороге.

Нет, он такой же умный, как Эйнштейн, сказал себе Трэвис. Неужели Эйнштейн оказался бы настолько глуп, чтобы кинуться на меня в узком дверном проеме? Нет. Нет, Эйнштейн сделал бы что-то более умное, непредсказуемое.

Небо взорвалось очередным ударом грома, таким мощным, что задребезжали стекла и затряслись стены. Зигзагообразная молния с шипением пронзила день.

Ну давай же, ублюдок, покажись!

Трэвис посмотрел на Нору с Эйнштейном, стоявших всего в нескольких шагах от него: хозяйская спальня находилась по одну сторону от них, ванная – по другую, лестница – позади.

Трэвис в очередной раз бросил взгляд на дверной проем, на осколки стекла среди кучи мусора на полу. И неожиданно понял, что Аутсайдера в студии нет, что он выбрался через окно наружу, на крышу переднего крыльца, и теперь собирается атаковать их с другого конца дома, через другую дверь, возможно, из спальни или из ванной комнаты, а возможно, он бросится на них с пронзительным криком с верхней площадки лестницы.

Трэвис махнул рукой Норе:

– Прикрой меня.

И, не дав ей возможности возразить, Трэвис пригнулся и вошел в студию. Он едва не упал, споткнувшись об устилавшие пол обломки, но удержался на ногах и стремительно развернулся, готовый открыть огонь, если бы тварь оказалась где-то рядом.

Но она исчезла.

Дверь шкафа была открыта. Однако в шкафу никого не оказалось.

Трэвис подошел к разбитому окну и осторожно выглянул наружу, на мокрую от дождя крышу крыльца.

Ветер голосил над острыми осколками стекла, торчащими из оконной рамы.

Трэвис направился обратно в сторону открытой двери в коридор. Нора бросила на него испуганный взгляд, однако продолжала храбро сжимать пистолет-автомат. И тут у нее за спиной распахнулась дверь в будущую детскую, и на пороге возникло оно, желтоглазое чудовище. Кошмарные челюсти, набитые страшными зубами, гораздо более острыми, чем осколки в оконной раме, были разинуты.