Дин Кунц - Ангелы-хранители [litres]

Тварь выжидающе смотрела на Трэвиса.

Трэвис сделал два шага вперед, целясь из «узи».

Подняв голову, с трудом работая челюстями, тварь хриплым, надтреснутым голосом смазанно, но отчетливо произнесла одно слово, которое Трэвис расслышал, несмотря на шум дождя и вой ветра:

– Больно.

Трэвис не был напуган, скорее удивлен. По идее, существо не должно было говорить, но все же ему хватило интеллекта выучить язык и желания общаться. Очевидно, за долгие месяцы преследования Эйнштейна это желание стало настолько сильным, что позволило в какой-то степени победить физические ограничения. Аутсайдер тренировал устную речь, найдя способ извлечь несколько вымученных слов из фиброзного речевого аппарата и деформированного рта. Трэвиса ужаснул даже не вид говорящего демона, а скорее мысль о том, как отчаянно это существо искало общения, все равно с кем. Трэвис не собирался жалеть Аутсайдера, не осмеливался жалеть его, поскольку хотел считать себя вправе стереть его с лица земли.

– Далеко зашел. Все кончено, – произнесло дьявольское существо с таким трудом, будто каждое слово вырывали у него из горла.

Глаза Аутсайдера казались настолько недобрыми, что не могли вызывать жалость, да и все его члены были явно предназначены для убийства.

Оторвав длинную руку от тела, существо подняло что-то, лежавшее рядом с ним на полу, но Трэвис успел заметить, что это была одна из видеокассет с Микки-Маусом, подаренных Эйнштейну на Рождество. На коробке был изображен всемирно известный мышонок в знакомой одежде; он улыбался своей фирменной улыбкой и махал рукой.

– Микки. – Слово это прозвучало странно, и жалко, и неразборчиво, в голосе Аутсайдера слышалась смертельная тоска одиночества. – Микки.

Трэвис сделал еще шаг вперед.

Кошмарное лицо Аутсайдера было настолько отталкивающим, что казалось почти совершенным. Это уникальное уродство обладало некой темной и странной притягательностью.

Раздался очередной раскат грома. Электрические лампочки в амбаре заморгали и почти потухли.

Чуть-чуть приподняв голову, Аутсайдер снова заговорил. И в этом царапающем голосе слышалось холодное сумасшедшее ликование.

– Убил собаку, убил собаку! – Аутсайдер издал скрипучий звук, похожий на смех.

Трэвис собрался было разнести тварь в клочья, но не успел нажать на спусковой крючок, как смех Аутсайдера перешел в нечто похожее на всхлипывания. Трэвис завороженно следил за происходящим.

Аутсайдер устремил на Трэвиса горящие глаза.

– Убил собаку, убил собаку, – повторил он, но на сей раз в его голосе слышалась раздирающая душу печаль, словно это адское существо понимало всю чудовищность преступления, которое он совершил, поскольку убийство было заложено в нем генетически.

Он посмотрел на картинку с Микки-Маусом на коробке из-под видеокассеты.

И умоляюще произнес:

– Убей меня.

Трэвис, и сам толком не понимая, что им руководит – то ли сострадание, то ли ярость, – нажал на спусковой крючок и разрядил весь магазин «узи» в Аутсайдера. Что человек породил, то человек и убил.

Покончив с Аутсайдером, Трэвис почувствовал себя опустошенным.

Он уронил карабин и вышел из амбара. Возвращаться в дом не было сил. Трэвис сел на мокрую землю и, съежившись под холодным дождем, зарыдал.

Он все еще плакал, когда Джим Кин свернул с Тихоокеанского шоссе на раскисшую грунтовку.

В четверг днем, тринадцатого января, Лем Джонсон оставил Клиффа Сомса, а с ним еще троих своих людей в начале грунтовой дороги, а именно там, где она упиралась в Тихоокеанское прибрежное шоссе. В их задачу входило никого мимо себя не пропускать и оставаться на месте, пока Лем их не позовет.

Клифф Сомс счел подобное ведение дел несколько странным, но не решился возражать вслух.

Лем объяснил, что, поскольку Трэвис Корнелл служил в группе «Дельта» и получил хорошую боевую подготовку, с ним следует соблюдать осторожность:

– Если мы всей гурьбой ворвемся к нему, он сразу поймет, кто мы такие, и может оказать вооруженное сопротивление. Ну а если я пойду туда один, то смогу попытаться с ним поговорить, и тогда, возможно, мне удастся убедить его сдаться.

Это было явным нарушением общепринятой процедуры, и неуклюжее объяснение Лема не стерло озабоченности с лица Клиффа.

Но Лему было плевать на хмурый вид помощника. В результате он поехал туда один на служебном седане, который и припарковал перед домом из беленого дерева.

В ветвях деревьев щебетали птицы. Зима на время ослабила хватку, и на побережье Северной Калифорнии снова вернулось тепло.

Лем поднялся на переднее крыльцо и постучал в дверь.

На стук отозвался Трэвис Корнелл. Он внимательно посмотрел на Лема сквозь сетчатую дверь, после чего сказал:

– Мистер Джонсон, насколько я понимаю?

– Откуда вы… Ох да, ну конечно. Гаррисон Дилворт наверняка рассказал вам обо мне в тот вечер, когда ему удалось вам позвонить.

К удивлению Лема, Корнелл спокойно открыл сетчатую дверь:

– В любом случае можете войти.

На Корнелле была майка без рукава, очевидно, из-за перебинтованного правого плеча. Корнелл провел гостя через комнату на кухню, где за столом сидела хозяйка дома и чистила яблоки для пирога.

– Мистер Джонсон, – сказала она.

– Похоже, моя слава идет впереди меня, – широко улыбнулся Лем.

Корнелл сел за стол и взял чашку кофе. Но Лему кофе не предложил.

Неловко потоптавшись секунду-другую, Лем решил присоединиться к хозяевам:

– Ну, вы ведь сами понимаете, это было неизбежно. Рано или поздно мы вас все равно бы нашли.

Женщина продолжала молча чистить яблоки. Ее муж сидел, уставившись в свою чашку.

«Что с ними такое?» – удивился Лем.

Все это даже отдаленно не походило на сценарий, который он мысленно нарисовал. Он был готов увидеть испуг, злобу, отчаяние и многое другое, но только не эту странную апатию. Похоже, им было глубоко наплевать, что Лем наконец их выследил.

– Неужели вам не интересно узнать, как мы вас нашли?

Женщина покачала головой, а Корнелл произнес:

– Если вы действительно хотите нам это рассказать, флаг вам в руки.

Лем озадаченно нахмурился:

– Итак, все оказалось довольно просто. Мы знали, что мистер Дилворт, очевидно, позвонил вам из какого-то дома или заведения, расположенного в двух кварталах от парка к северу от гавани. Итак, мы ввели в наши компьютеры базу данных телефонной компании – естественно, с ее разрешения – и проанализировали все сделанные в ту самую ночь междугородние звонки за счет абонента в радиусе трех кварталов от парка. Но выйти на вас так и не удалось. И тут мы поняли, что в подобных случаях счет выставляется не тому абоненту, с телефона которого был сделан звонок, а тому, кто принял вызов, то есть вам. Данный номер остается в специальных файлах телефонной компании, чтобы они могли установить абонента, если тот вдруг отказывается платить. Мы прошерстили этот специальный файл, совсем небольшой, и тотчас же выявили звонок, сделанный из дома на побережье, к северу от парка, на ваш номер. Пообщавшись с хозяевами дома, семьей Эссенби, мы вышли на их сына подросткового возраста по имени Томми и, хотя на это тоже ушло какое-то время, удостоверились, что именно Дилворт в тот вечер воспользовался их телефоном. Решение первой части задачи сожрало у нас чертову уйму времени, много недель… но зато потом остальное уже было детскими игрушками.