Себастьян Рук - Вампиры. Нашествие на Лондон

— Сэр Дональд считал, что ты обманываешь, — сказала она радостно. — А ты, наверно, не подозревал, что он прав?

— О чем это ты? — не понял Бен.

Эмили рассмеялась и с победным видом достала из-под стола отцовский журнал.

Брат выхватил у нее из рук тетрадь и воскликнул:

— Дневник отца!

— Я хотела сказать, — объяснила Эмили, — да все подходящего случая не было. К тому времени, когда дворецкий меня поймал в библиотеке, я уже успела найти журнал и спрятать его в переднике. А теперь, смотрите! — Она взяла у Бена дневник и раскрыла его так, чтобы всем было видно. Страницы покрывала сетка каких-то символов и букв. — Это таблица перевода, которую составил отец. Мы возьмем у профессора Эйденснэпа заклинание и сможем расшифровать его!

— Ах, Эмми! — радостно воскликнул Бен. — Ты молодчина! Вот здорово! У нас появляется реальный шанс на победу!

— А что еще написано в дневнике? — спросил Джек.

— Я просмотрю, пока мы будем ужинать, — ответила Эмили.

— Бен, а что это ты говорил насчет какого-то хозяина дома? — спросил Джек.

Бен пожал плечами:

— Миссис Миллз не поняла, что я имел в виду, зато сэр Дональд понял прекрасно. Теперь, когда отец мертв, хозяин дома — я. А отец мне говорил, что сэр Дональд и его вампиры не могут войти в дом без приглашения.

— Тоже хорошая новость, — сказал Джек. — Теперь мы знаем, что, по крайней мере, в этом доме вампиров можно не бояться.

Бен кивнул и повернулся к Эмили. Та оперла журнал о графин с водой и уже успела погрузиться в чтение.

— О чем там написано? — спросил он.

— Очевидно, иероглифы, расположенные при входе в пещеру, двусмысленны, — начала Эмили. — Первый — это общее содержание, и его отец перевел. Потом он работал над расшифровкой остального…

— И о чем говорится в переводе? — нетерпеливо перебил Бен.

Вчитываясь в текст, Эмили нахмурила лоб.

— Что-то очень высокопарное и торжественное. «Горе тебе, о злополучный путник, пришедший сюда…» Это мы знаем. Да, профессор был прав: Камазотц действительно был изгнан. Жрецы Чака уложили его в этой пещере в тысячелетний сон — полагаю, с помощью описанного у профессора ритуала. Приводится описание Камазотца — кто он и как действует. По желанию, он и его слуги могут принимать либо облик человека, либо вид летучей мыши…

— В Мексике он просто убивал людей, — сказал Бен. — Но он, вдобавок, в состоянии создавать себе новую стаю вампиров. Там сказано, как он это делает?

Эмили пролистала записи.

— В основном он просто пьет кровь. Как и его слуги. Если окажется нужным, то они проживут, даже питаясь кровью животных. Но они умеют превращать обычных людей в себе подобных, в вампиров.

— Да, но как? Каким образом?

— Если человек будет укушен вампиром трижды… — Эмили вчитывалась в текст дневника, — то сам становится вампиром. Человек, укушенный менее трех раз, просто заболевает и потом умирает.

Бен испустил вздох облегчения:

— Хвала Господу!

Эмили охнула.

— Как? — воскликнула она. — Ты думал об отце! Ты думал, что он мог стать вампиром! Это же ужасно!

— Но это не так, — ответил Бен. — Он был укушен лишь один раз. И теперь мирно почивает.

Итог дня подвел Джек. Он сказал:

— Завтра мы отнесем этот журнал профессору Эйденснэпу и посмотрим, не удастся ли нам уложить Камазотца еще на одну тысячу лет!

Ночью Джек внезапно проснулся. Минуту он лежал неподвижно, пытаясь сообразить, где находится. Сны его были полны нетопырей, пыли и кровавых глаз, но где-то в глубине сознания теплилась мысль о том, что в доме ему бояться нечего. Лежать на настоящей кровати — это было странное ощущение. Его положили в комнате для гостей, и кровать была теплой, удобной и мягкой. Его окружали незнакомые предметы и запах чистоты, которого он раньше не знал.

Глаза его остановились на серых контурах стула рядом с кроватью и более темном сером пятне — его новой одежде. Пока глаза привыкали к темноте, слух его был напряжен — его что-то разбудило. Что? Инстинкты, отточенные двенадцатью годами жизни в лондонских трущобах, подсказывали ему, что что-то неладно.

И тут он услышал звук осторожных шагов на лестнице. Но ведь уже за полночь, и все сейчас в доме спят наверху. Так чьи же это шаги?

Он вылез из постели и бесшумно подошел к двери, путаясь в непривычной длинной ночной рубашке. Медленно повернув ручку, он приоткрыл дверь — до маленькой щелочки.

Его комната находилась сразу над первым пролетом лестницы. Белый свет луны лился снизу из холла, и на половине лестничного марша отчетливо была видна темная фигура. У Джека сильно забилось сердце, но он тут же успокоил себя тем, что незваные вампиры в дом проникнуть не смогут. Кто бы ни был этот непрошеный гость, он должен быть человеком. Джек подождал, пока тот подойдет поближе…

И как только незнакомей занес ногу, готовясь ступить на площадку, Джек выскочил из своей комнаты и преградил ему дорогу. На темной лестничной площадке он, одетый в ночную рубашку, был похож на белое привидение. Раскинув в стороны руки, Джек взвыл страшным голосом:

— У-у-у-у-у!!! У-у-у-у-у!!!

Незнакомец сильно дернулся назад, громко завопил и, оступившись, с грохотом покатился по лестнице. Преодолев кувырком весь пролет, он врезался внизу в гонг. Грохот отдался эхом по всему дому. Джек ловко сбежал по лестнице и прыгнул на чужака. Тот ахнул и рухнул на пол. Прижав его лицом к ковру, Джек оседлал его, схватил за руку и завернул ее за спину.

— Тихо! — шикнул он.

Наверху зажегся свет. Бен, держа в одной руке лампу, а в другой — кочергу, спускался по лестнице. За ним шла Эмили.

— У нас непрошеный гость, — возбужденно объявил Джек.

Друзья окружили пришельца и стали его рассматривать. Пленник, беспомощно лежа на полу, угрюмо смотрел исподлобья на пленивших его ребят. Ничего особенного в нем не было — щетинистое лицо, редеющие волосы, темная одежда, пропахшая табаком.

— Он нанял тебя в ночлежке? — спросил Джек. — Понятно. Значит он в крайнем отчаянии.

Взгляд чужака метался от одного лица к другому, но ни на одном из них он не видел сочувствия.

— Не знаю, о ком вы говорите, — глухо сказал он.

— О сэре Дональде, — негромко сказал Бен.

— Не знаю такого…

— Солидный такой хмырь с усами, — перебил Джек. — В цилиндре.

Человек ничего не сказал, но в глазах его мелькнуло что-то такое, из чего стало ясно: сэр Дональд ему знаком.

— Кто там? Мастер Бенедикт, что случилось?

Это была миссис Миллз. За ней шли Тиллет и Эванс.

— Ничего серьезного, — сказал Бен. — Мы поймали вора, миссис Миллз.

Миссис Миллз ахнула.

— Как это — ничего серьезного? Это возмутительно! В нашем почтенном доме! Мы немедленно пошлем за полицией…