Алексей Грашин - Кошки не всегда молчат

На экране возникло крупное фото Фауля.

– Безумие. Просто безумие, – Илзе потянулась за пультом.

– Не выключайте! – Рике перехватила ее руку. – Я его знаю!

Она вскочила, вытащила с книжной полки фотоальбом.

– Вот! – она ткнула пальцем в фото нескольких офицеров на набережной, и повернула альбом к Илзе. – Вот он, видите?

– Я знаю, – спокойно сказала женщина. – В тот день они гуляли на набережной, мне мама рассказывала. Приехали этот Фауль с девушкой, с ними был эсэсман, не помню фамилию. Мои родители с компанией сидели в летнем кафе, и Фауль уговорил их сняться вместе на память.

– А он что, правда помогал кому-то? Я, когда доклад для школы готовила, там было про зверства Морских Псов в Тролльхавене. Я не очень помню, но вроде и про Фауля этого там писали…

– Там, милая, столько слухов было… Сейчас сказать что-то сложно, но совершенно точно: Фауль этот не невинная овечка. Все, кто с Морскими Псами работал, запачканы как минимум в грязи, а чаще – в крови. Выгодно кому-то сегодня Фауля на флаг поднять – вот и началось. За три-четыре месяца из него можно национального героя слепить. Но зачем? Не знаю, не знаю.

– Подождите. Кошки мне всё какой-то дом показывают. Ведь Фауль, если он был пособником Псов, жил на Крае, получается? И призрак меня туда вёл! – Рике рассказала о поле возле фермы Торссонов, и как они с Тормундом дошли до самого забора на Крае.

Илзе встревожилась:

– Вы что, собрались на Край лезть? Одни? С ума сошли!

– А что такое? Тор взрослый, я ещё Симона хотела позвать. – При упоминании Симона девочка страдальчески скривилась. – Надеюсь, он пойдёт.

– А если там и вправду упырь? Место это гиблое, я же тебе уже говорила.

Женщина с трудом встала и ухватила тяжёлый том «Легенд Тролльхавена».

– Вот, читай!

Рике посмотрела на картинку. Художник изобразил заброшенный особняк в свете луны, очень похожий на те, что действительно стояли на Крае. На соседней странице – текст легенды, написанный, как и все они, на странной смеси прозы со стихами:

«ДОМ НА КРАЮ.

Средь хлама в старых и заброшенных домах порой найдёшь весьма занятные вещицы. Облазишь вплоть до крыши дом, за ним второй, а ночью можешь даже и вернуться с фонарём. Бывает так, в промозглый час, когда не спится.

Там, на Краю, давно никто уж не живёт – заброшенный район. Проход закрыт забором. Приходите сюда вы, как правило, втроём, и чувствуешь себя ты диггером, а может – сталкером, но точно уж не вором.

Когда-то Дойчланд и Морские Псы хотели здесь построить для германцев северный, суровый рай. Ступая аккуратно, идёте по осколкам битого стекла вы. Теперь район известен в городе как просто Край. Дома его десятки лет уже сползают в море. И пользуется Край в Тролльхавене заслуженно недоброй славой.

Ты чаще там, конечно, наткнешься на бомжей. Бродяги, алкоголики, наркоши, в рванье каком-нибудь, и прячутся куда-нибудь под трубы. Однако многие сюда не ходят без ножей – ведь слухи ходят и про изувеченные трупы.

Вы разделяетесь, у каждого по дому. Темнеет, можно и включить уже фонарь. Ты как обычно, позавидуешь другому – и дом там побогаче, и вобще. Ну ладно, ты с подвала и до чердака свой дом обшарь, быть может, повезет на этот раз. Найдешь сокровища, которые припрятал здесь, хе-хе, какой-нибудь кощей.

По коридору проходя – на стенах перекошенные рамки, и стекла в них побиты уж давно. Смахни-ка пыль. Смотри, да это фотографии германских офицеров! Поёжившись, ты продолжаешь путь. Сколько они висят здесь лет? А их незрячие глаза тебе буравят спину, будто снайперским прицелом.

Тут надпись на стене: хоу-хоу, здесь кто-то был и до тебя. Но знать, давно – все буквы полустёрты. И ты читаешь надпись: «Солнца свет закроет дверь. Ночь пришла – беги теперь». Пугнуть хотите новеньких ребят? Но ты не новичок, и не боишься ты ни ангела, ни чёрта. Хотя здесь крысы знатные, большие. Ни в одном доме не видал таких. Таких огромных крыс давить вот разве только на машине. А рядом – писк, шуршанье, топоток. И глаз крысиных злые огоньки.

В подвал прикрыла вход облезлая решётка. Спускайся вниз, ступеньки, нервы вдруг твои задергались как струны. Кого держали тут? И где угодно, но не здесь запрятал свой сундук кощей. Но ты прошёл вперед, еще одна решётка – на ней значки, похожие на руны. Какая-то причуда дойчей-палачей?

Раздался звук. Его не понял ты сначала. Что это было? По ощущению – нечасты здесь непрошеные гости. Опять тот звук. Там, в дальней комнате, казалось, что-то чавкало, хрустело и урчало. Внезапно луч фонарика выхватил из мрака странное… Кругом разбросаны, кажись, обглоданные кости…

Сгустилась тьма в подвале, как в пещере. Давящей стала и пахнуло смрадом. И очень резко кто-то оказался рядом, а из угла чернел в луче фонарика глазницами как будто детский череп.

Вот так захлёстывает неожиданно людей предсмертная, проклятая тоска. И холодеют сразу ноги, руки. Фонарик высветил… Кого? Мертвец, в обличье бледного, покрытого блестящей слизью паука. Так вот кто издавал тут эти звуки!..

Провал… Бежать!.. Остатки памяти и разума теряя… И ты бежал, ох как ты бежал! Куда угодно, только бы подальше от дома этого, через забор, от Края!..

Как вышло так, что ты, того сам не желая, был посвящен случайно в одну из самых страшных тайн заброшенного навсегда района?.. О господи, Святая Дева! Забыть бы навсегда, стереть из всех кромешных закоулков мозга эту тайну!..

Залив свой страх припрятанной бутылкой виски, ты провалился в сон в своей кровати. С утра, продрав глаза с трудом, ты позвонил приятелю: быть может, направить бы патруль полиции проверить этот дом?

А тот смеётся: ничего там нет! Когда ты смылся, мы всё осмотрели. И прежде чем кого-то отправлять по адресам, ты у врачей давай проверься сам, а то обгадишься, ха-ха, от ужаса в постели!.. Не знаю, что увидел ты в кошмарном сне, да только никаких костей там нет.

Ну ладно, что ж, считай, что тебе это показалось. Но когда снова приятели позвали прогуляться малость, ты лишь спросил: куда? И сбросил сразу же звонок. Я не пойду, категорически, не буду, никогда!

Ты стал неважно спать и в страхе просыпаться. В окне сияет полная луна, ну а вдруг как эта тварь запряталась с той стороны окна? И стоит лишь тебе забыться сном, а он глядит, оскалясь плотоядно, глядит, глядит, глядит в твое окно…

Никто не верит, кому б ты не рассказал, как видел у дороги ночью ты из своего окна светящиеся красные глаза. Ты пьёшь таблетки, толком ты не спишь шестые сутки. А вдруг оно меня сожрёт? Перегорает мозг, лишаясь потихонечку рассудка…

В тролльхавенской психушке есть больной. Хихикает, и норовит прижаться. Рассказывает всем историю свою. Побудьте хоть немножечко со мной! – он умоляет. – А что такое, – спросят у него. И тут он принимается шептать: – Он здесь, он здесь, приходит каждой ночью! И не дает мне спать, пугает, я не хочу так умереть!.. Он наказал меня такой вот карой – паук-мертвец из Дома на Краю…»