Елена Блонди - Карты и сновидения [СИ]

— Техобслуживание автомобиля, — пробормотал Андрей, — угу.

— Кто-то знает о твоей вещи больше тебя. Еще кто-то, возможно, умеет управляться с ней лучше. Это возможно. Сравнение не слишком хорошо, но ты должен понять! Я могу от чего-то защитить Башню, но часто это что-то вызвано именно мной. Я могу что-то предвидеть и предусмотреть, но далеко не все! И сны, которые я вижу, подобны облачным перемещениям, они зыбки и не обязательно верно толкуемы. Даже то, что уже случилось, не всегда имеет верного объяснения, или их может быть несколько. Так бывает всегда.

Андрей кивнул. Неллет засмеялась.

— Видишь, тебя не пугает зыбкость и приблизительность догадок и суждений. А если дело касается карт и обыденной жизни Башни, ты отступаешь. Все дело в привычке. Ты говоришь — изменчивые карты облаков, тысячи вариантов. Но не устаешь любоваться закатами, и они не пугают тебя. Я была в твоем мире. Ты знаешь. Но знаешь ли ты, сколько оттенков у солнечного света в середине жаркого дня? А сколько звуков оглушает непривычное ухо, они доносятся сверху и снизу, наступают со всех сторон. Шаг, еще один шаг, это — сухая трава, неровность земли, насекомые, убегающие в стебли, и — столько разных трав!..Скрип кожаной подошвы, блеск в глаза, ветер на потной коже. И тут же — память о твоем поцелуе, мысли о времени и о скорой разлуке… Касание твоей руки, а там внизу — яркие точки людей, синева, блеск, снова шум, и опять ветер. Облака, их тени… Мне продолжать? Несколько мгновений твоей жизни там, в мире, который ты считаешь таким прочным, устойчивым, — запись их может занять тысячу свитков! А для тебя это естественно, как биение сердца…

Она замолчала, переводя дыхание. Андрей с беспокойством погладил ногу, укрытую одеялом.

— Устала? Хватит, а? Прости, что я. Тебе нужно поспать. Я позову мальчишку.

— По-дожди, — у Неллет закрывались глаза, а она, как делают дети, распахивала их, стараясь взмахом ресниц отогнать неумолимый сон.

— Мне снится. Не единожды. Там зеркала. И отражения. Мои отражения, Андрей.

Он пересел ближе, беря ее руку.

— У меня не может быть отражений во снах, — недоуменно сказала Неллет, — но он приходит снова, этот сон. Я должна разобраться.

Голос становился все тише.

— Сильная женщина с красивым телом. Там во сне, я не знаю, кто она, потому что она — отражение Неллет. У нее волосы чуть темнее. И короткие. Нет, уже длинные. И глаза. Цвет их другой. Ноги. Такими, наверное, прекрасно ходить и бегать. И шрам на плече.

— Что? — Андрей склонился к совсем уже спящему лицу, — шрам? Где шрам, какой?

— Серп старой луны…

— Неллет!

Она уже спала, по-детски приоткрыв рот, и между неярких губ в свете, проходящем через кисею, блестела полоска зубов. Мерное дыхание еле поднимало грудь за изысканной шнуровкой легкого платья.

Андрей встал, нахмуривая брови. Вышел, кивнул мальчику, который торопился на место, на ходу проговаривая его действия: весенний покинул шатер великой Неллет, да будут сны ее…

Подошел к высокому столику, торопливо совершил жест уважения стражу вечернего часа.

— Элле. У меня вопрос.

Элле кивнул, держа на весу перо с блестящим кончиком.

— Если принцесса видит кого-то. Кого-то настоящего. Она может узнать или не узнать этого человека? Ну я так, теоретически. И вот еще — один раз узнать, например, а в другой раз…

— Все зависит от вида сна, элле Андрей. Навеянное сновидение содержит в себе лица и души тех, кого хочет узреть навевающий. В пророческих видениях люди могут предстать смешанными сущностями или же нечеловеческими, или — предметами.

— Да. Я понял.

— В снах итога место человека может занять его символ, будь то предмет или животное, или явление природы.

Элле чуть приподнял перо, призывая слушать внимательно.

— И ни один сон не приходит в полной своей чистоте. Я перечислил три сно-сути, но их семнадцать основных по одним свиткам и двадцать три по другим. Соединяясь, они создают сно-оттенки, а те, в свою очередь, смешиваясь, создают полотно или ткань сновидения, сотканное из множества множеств увиденных спящим звуков, запахов, движений, говорений, поступков, намерений… По пробуждении полотно сна нуждается в правильном расположении перед мысленным взглядом, верном осмыслении увиденного и истинном толковании осмысленного. Истинное же толкование допускает множественные варианты, ибо с каждого угла зрения полотно сна обретает новую форму, могущую по-новому быть осмысляемой.

— Так, — Андрей поднял обе руки ладонями к элле, улыбнулся, стараясь сделать это как можно вежливее, — прости, брат. То есть, возвращаясь к нашим баранам…

— Тебе снились бараны? Свитки легенд о райском острое Ами-Де-Нета рассказывают о стадах неких…

— Нет. Это фигура речи. Я о людях. Значит, бывает так, что великая Неллет видит во сне настоящего человека и может его узнать?

— Да, элле Андрей, несомненно.

— А в другом сне увидит его же, и вспомнит как вовсе чужого? Утром.

— Разумеется. Я же сказал тебе, что…

— Да-да. Я помню. Спасибо, элле.

Он оглянулся на большой шатер, внешние кисеи которого раздувал легкий ветерок с открытого края террасы. И вышел, ступая на пустоту шахтного проема, в задумчивости не глядя, куда его вынесет из покоев принцессы.

Серп старой луны. Шрам на плече. Маленький глянцевый полумесяц над оспинкой. Надевая летние платья, Ирина хмурилась иногда, трогая метину — в детстве прижгла утюгом, падающим с гладильной доски. Потом успокоилась, когда Андрей заверил, что шрам небольшой и выглядит очень пикантно. Будто у тебя есть секрет, так он сказал ей когда-то. Можно придумывать, откуда на гладком плече красавицы метка и как все произошло. Она тогда отмахнулась, мол, тоже мне, нашел красавицу. Но было видно — приятно. Значит, Неллет видела во сне его жену? Ничего, в целом, чересчур странного тут нет, вокруг вполне сказочная жизнь с принцессой и ее странными снами. Но то, как она сказала, уходя в очередной сон: там я ее не узнала. Будто бы в других снах она узнавала ее. Бывает так, когда видишь человека и думаешь, а откуда я его знаю. А еще бывает, когда узнаешь, но не хочешь об этом кому-то говорить.

Если бы совсем недавно Ирина не явилась к нему, по его собственному желанию, превратив в себя обычную девушку Башни, до этого (снова по его желанию) превращенную в Неллет, которую жаждал элле Даэд, Андрей не обеспокоился бы так. Мало ли, что творится в его собственной голове и в сердце. Когда-то вычитал он в незапомненной книге фразу о связях, что образуются между тем, кто видит во сне, и тем, кого увидел спящий. Ему тогда понравилась мысль о том, что объект сна не знает, а спящий не планирует, но сон состоялся и связь появилась. Было в этом что-то. Что-то не отсюда, так он подумал тогда. И похоже, теперь он именно в этом самом «не отсюда».