Борис Левандовский - Донор для покойника

Словно сквозь густой туман Главный понял, что они просто на грани глубокой паники, и он — в частности. Но если именно он сейчас подвергнется ее влияния, наступит цепная реакция, после чего его авторитет навсегда упадет в глазах не только этих трех. Что он потом скажет Алексу? «Извини, босс, Косой нашел в одной из комнат некое "говно" и мы дали драпака, так чуть не наложили в штаны». Или поделится своими наблюдениями, как выглядела квартира и какие при этом у него возникли ощущения? Расскажет о том, как кто-то за ними наблюдал? О беспричинный ужас, охвативший его, когда они только зашли. Меньше в мире он хотел услышать, что ему все это ответили…

— Хорошо, — как можно увереннее сказал главный и обвел взглядом всех троих. — Ничего не случилось, (пока ничего не произошло — может, да?) Причин волноваться нет. Сейчас мы просто проверим, что там, а затем быстро завершим дело. Через пять, максимум семь минут уже будем ехать в машине и рассказывать глупые анекдоты.

Главный с удовлетворением отметил, что лицо во всех трех расслабились, по крайней мере исчез страх. Он вернулся и направился к двери.

За ним последовали другие, невольно держа дистанцию ​​в три шага.

Вид открытых дверей вызвал у всех одинаковые мысли о голодных монстров, затаившихся, и ждут сразу на четырех жертв. Во всех из памяти всплыли похожие воспоминания детства, когда каждый пережил нечто особенно страшно.

Для Боксера это был момент, когда однажды утром он проснулся рядом с посиневшим младшим братом, который умер во сне от удушья. Месяцев восемь после этого он просыпался каждую ночь от ужаса найти под боком холодное тело.

Косой вспомнил отдых в пионерском лагере и незабываемое купание в реке. Тогда, глубоко нырнув, он врезался прямо в утопленника. Вода была очень мутной, и он догадался об этом только после того, как пальцы, ощупав лицо, попали в рот с распухшим языком. В следующий раз он решился искупаться в море только через шесть лет, а в реке его больше не видели.

Седой заново пережил случай, когда в третьем классе вернулся домой раньше и лицом к лицу столкнулся с квартирным вором. От растерянности тот так ударил его головой о стену, десятилетний Седой восемь суток находился в коме, а потом еще долго боялся сам заходить в квартиру, не знал, что родителей нет дома.

Главный зашел в спальню первым. За ним медленно двинулись другие. У стены, широко расставив ноги и вытянув вдоль туловища тонкие узловатые руки, стоял темно-желтое то.

Оно было похоже на человека, тело которого высушили в огромной микроволновой печи. Глаза были закрыты, и тонкие морщинистые веки глубоко запали в глазницы, словно они прикрывали пустоту. Это действительно напоминало мумию, как показалось Косом. Или — чучело гигантской человекообразной насекомые.

«Неудивительно, что Косой чуть не наложил в штаны, когда включал свет», — подумал Главный.

— Просто какое-то… какой-то… — выдохнул Боксер, но, не сумев отыскать среди своего словарного запаса нужного сравнения, нецензурно выругался.

— Может, просто кукла… монстр из какого-то фильма, а? — предположил Седой.

Главный поморщился, уловив в его голосе панические нотки.

(Не выкопал же Герман эту штуку на Лычаковском кладбище, чтобы привлечь домой в свою спальню…)

Главный двинулся вперед и приблизился к фигуре на расстояние вытянутой руки. Другие застряли в дверях.

«Все правильно, обычный манекен… Ты же не думаешь, что это — и есть тот самый педантичный хозяин… это же тупо, правда? Разве ты можешь представить, как оно движется? Это же глупо считать, что оно сожрало Германа и поселился здесь. И исчезновения Германа то связано…»

Косой вдруг хрюкнул, проглотив смешок:

— Точно, кукла… Представляю, как пай-мальчик Гера с ней развлекается! — попытался шутить он.

Никто не отреагировал.

— До сих пор я думал, что он просто педик, — продолжил Косой. — А оказывается, настоящий извращенец. Нет, вы только посмотрите на это! Могу поспорить, что у этого чучела есть даже специальная дырка в заднице!

Кто-то прыснул, но смешок раздался вынужденно, как крик умирающего птицы. Несмотря на то абракадабру, которую городил Косой Главный поймал себя на том, что рассматривает жуткую фигуру в надежде найти намек на правильность его слов.

— Но даже если у Германа и были скрыты от всех сексуальные извращения, типа некрофилии, — отметил Главный из отвращением и растущим беспокойством, — эту штуку вряд ли можно было приобрести в секс-шопе. Она, скорее, была настоящей мумией кого-то, очень похожего на человека (но, Господи… откуда?!), и очень сомнительно, чтобы ее изготовили из пластика. Однако коснуться, чтобы убедиться, особого желания у него не возникало. «Кукла» казалась не просто жуткой — она ​​казалась живой… и у Главного, стоявший до этого ближе всего, возникло впечатление, что оно прислушивается к тому, что происходит.

«Что это за странный кисловатый запах? Когда он появился? Сначала, кажется…»

— Довольно. Насмотрелись… — Главный вернулся к другим.

«Просто кучка испуганных людей… Что же это за кисловатый запах? ЗАБУДЬ! — скоро все закончится»

— Пора начинать, — он направился к двери.

Все только этого и ждали — повторять не пришлось. Исходя последним из спальни, Главный увидел на стене школьный портрет Германа. В нем тоже было что-то не так.

«Лучше скажи, что здесь так? Эта квартира как переполнена призраками…»

Зайдя на кухню, он почувствовал себя значительно лучше.

— Смотрите, — главный поставил на пустой кухонный стол десятилитровую пластиковую канистру с бензином, вытащил из бокового кармана пиджака целлофановый пакетик с четырьмя одноразовыми блюдцами, свечи и начал объяснять.

Все выглядело очень просто: по центру блюдца нужно было установить свечу, после чего наполнить его бензином, поджечь свечу и рядом поставить пластиковую канистру. И больше ничего, потому что дальше…

Когда свеча догорала до определенного уровня, бензин в блюдце загорался, расплавляв его края и растекался вокруг огненной лужей, что, в свою очередь, захватывала канистру, наполненную бензином. Очень скоро все вокруг превращалось в неуправляемое ад. Воспалительная бомба замедленного действия — простая и эффективная. И почти никаких следов. Итак, если кто-то случайно и заметил или даже запомнил незнакомых людей, заходили вечером в подъезд, никто не сопоставил бы их появления с пожаром, который охватит квартиру Германа вплоть под утро.

Одну «бомбу» надо было установить на кухне, остальные три — по всей квартире, то есть, по одной в трех из пяти комнат, указанных Алексом, который хорошо знал планировку квартиры Германа.

Если где-то «детонатор» по какой-либо причине не сработает, «бомба» расплескается в других местах.