Джеральд Бром - Похититель детей

— Мэм, если вас не затруднит, не могли бы вы просветить меня, который теперь год?

Старушка громко фыркнула и сморщила нос.

— Бог мой, это от вас? — она отодвинулась подальше от Капитана. — От вас воняет хуже, чем от мешка сардин!

Это заставило Капитана улыбнуться.

— Так который же теперь год, мэм?

— Вы спрашиваете, какой сейчас год? Боже милостивый, вы что, в берлоге до этого жили, или где?

— Вроде того.

— Две тысячи пятый. Нет, погодите, две тысячи шестой. Да, сейчас две тысячи шестой.

Капитан вздрогнул.

— От рождества Господа нашего?

— Да, конечно. И знаете, сколько мне, получается, лет? Девяносто два! А с виду и не подумаешь, правда? А хотите знать, почему я такая энергичная и до сих пор сохранила стройность? Потому что гуляю — каждый день, будь он проклят. Пока все эти старые развалины холят свои жирные туши, я прохожу свои две мили. Хоть в жару, хоть в дождь. Двух мужей пережила. И знаете, что еще?

Старушка продолжала болтать, но Капитан уже не слышал ее. «Больше трехсот лет!» После такой новости требовалось сесть. Куда ускользнули эти три сотни лет? Он часто думал, что время в этом чистилище может идти по-другому, но изо всех сил цеплялся за веру в то, что тут, в реальном мире, оно остановилось. Но время не ждало. Его дети, внуки и даже прапраправнуки давно сошли в могилу. Ему не к кому было возвращаться. Приюта для него не было нигде. Что же ему остается?

Капитана толкнули в бок.

— Что за чушь он там несет? — спросила старушка в шали.

Капитан моргнул. Погруженный в собственные мысли, он не сразу понял, что она имеет в виду Преподобного.

Преподобный стоял на носу с широко раскинутыми руками, будто готовясь обнять весь город. Его широкий черный плащ величественно развевался на ветру. Стараясь перекричать шум двигателей, он снова и снова вопил, что Господь приветствует своих детей, вернувшихся домой.

— Хотел бы я знать, — ответил Капитан.

— Лично мне кажется, у этого клоуна тараканы уже выели весь мозг.

Лицо Капитана затвердело.

— Да, — рассеянно согласился он. — Не иначе.

Карвер вспомнил о Дэнни, о мальчишке, которого едва знал, и понял, что, кроме этого мальчика, у него в жизни не осталось ничего, и в этот самый момент мальчик находится во власти кровожадного безумца.

Капитан встал и поспешил к дверям. Ему нужно было увидеть мальчика. Дэнни стоял перед Преподобным. Капитан попытался поймать его взгляд и хоть как-то ободрить его, но глаза Дэнни были устремлены к палубе.

Взглянув вперед, мимо Преподобного, Капитан понял, что судно вот-вот подойдет к причалу. Жизнь Дэнни подходила к концу.

Ник крепко вцепился в леер. Паром быстро, слишком быстро приближался к терминалу.

Питер, Дьяволы, эльфы, ведьма с дочерьми и баргестами — все они вскарабкались на крышу парома и глазели вниз, навалившись на леера. Большинство пассажиров столпились на верхней палубе, а Преподобный с Пожирателями плоти стояли на нижней.

Ник оглянулся на рулевую рубку. Рулевой за стеклом отчаянно, будто спасая собственную жизнь, вцепился одной рукой в штурвал, а другой прижимал к губам рацию и что-то быстро говорил, не сводя глаз со стаи баргестов, качавшихся на леерах за окном перед самым его носом. «Уж лучше бы вперед смотрел как следует», — подумал Ник. Ему казалось, что паром идет прямо на сваи швартовых пальцев.

Питер сидел на самом краю крыши, нависшем над нижней палубой, с обнаженным мечом в руке, готовый в любой момент прыгнуть на Преподобного. Взгляд его был дик и беспощаден, будто взгляд хищной птицы.

Владычица с Дэнни были связаны одной веревкой, а середину веревки сжимал в руке огромный Пожиратель плоти по кличке Вол. Ник видел, что Питер сдерживается из последних сил, но Пожирателей плоти было так много, что неверный выбор момента атаки мог стоить Владычице жизни.

Дьяволы следили за Питером, готовые броситься вперед по его сигналу. Любой из них был готов отдать жизнь — правда, вовсе не за Владычицу, а за Питера, их необузданного мессию. «Сколько еще, Питер? — подумал Ник. — Сколько еще ребят погибнет из-за нее?»

Почувствовав его взгляд, Питер оглянулся и тут же отвел глаза.

— Ну?! Чего ждем?! — воскликнул Гек.

Питер отошел от края и встал у леера рядом с Ником.

— Ник, — заговорил он, — она и есть Авалон. Неужели не понимаешь? Если мы спасем ее, то, может быть, все это было не зря. Может быть, еще есть шанс начать все сначала.

Ник ясно видел: если Питер и сожалел о погибших, если и винил в их гибели себя, сейчас он позабыл обо всем. Обо всем, кроме Владычицы, своей ненаглядной Владычицы. «Значит, любой ценой? Так, Питер?»

Мощные двигатели парома переключились на задний ход, но поздно, слишком поздно. Ник сжался, изо всех сил вцепившись в леер. Паром чудом попал в створ, миновав один из швартовых пальцев, и врезался бортом во второй. Последовал страшный толчок, за ним — другой, двигатели взвыли, захлебнулись, и судно с душераздирающим скрежетом въехало носом в причал. От удара большинство пассажиров не удержались на ногах и покатились по палубе. Паром остановился. Все, кто смог, тут же вскочили, ринулись к платформе и полезли через ограждение, не дожидаясь швартовки и даже не оглянувшись на детей, стариков и пострадавших.

Пассажирских платформ на терминале было две — на уровне верхней и нижней палуб. Пассажиры и команда в панике, отталкивая друг друга, хлынули в терминал с верхней палубы. Тем временем Пожиратели плоти не спеша двинулись на нижнюю платформу.

Только теперь Ник осознал, что вернулся к цивилизации, что он наконец свободен. Всему этому кошмару настал конец — по крайней мере, для него. «Боже мой, я тут! Я дома!»

— Пошли, — распорядился Питер.

Он быстро соскользнул вниз по скобам на корпусе парома и спрыгнул на верхнюю платформу. Дьяволы и эльфы, не мешкая, последовали за ним. Ведьма и ее выводок стремглав спустились на платформу, вскарабкались по стене здания наверх и скрылись за краем крыши. Последним по скобам с опаской спустился тролль.

Сверчок рванулась за Питером, но Ник схватил ее за руку.

— Погоди, — сказал он.

— Что? Нет, мы же потеряем наших.

— Именно.

— Нет, Ник. Мы должны спасти ее.

— Ты с ума сошла? Сверчок, оглянись: мы дома. Мы вернулись! Нам больше не нужно играть в игры Питера. Все кончилось.

— Нет, не кончилось. Таннгност сказал: если мы спасем ее, появится возможность возродить Авалон. Они хотят уйти в глушь и начать сначала. Вместе со всеми нами. И с тобой, если хочешь.

Ник язвительно хмыкнул.

— И ты поверила? Мало они нам врали?

Сверчок вырвала руку из его пальцев.

— Да. Поверила. А во что еще мне верить? Куда пойти? Моя семья — это Дьяволы. Может, в один прекрасный день до тебя дойдет, что это значит!