Джеральд Бром - Похититель детей

Выйдя из Тумана, Питер упал и изо всех сил ударил кулаком в песок. Он бил и бил, пока костяшки пальцев не покрылись ссадинами, а крики оставшегося в Тумане мальчишки не утихли в голове. Набрав полные горсти песка, он обернулся и зло уставился в Туман.

— Почему?! — закричал он, швыряя песок в клубящуюся массу.

— Почему?! — кричал он, прекрасно понимая, что ночь — ночные чудовища и, что еще хуже, Пожиратели плоти — услышат его. Но сейчас на это было плевать.

— Пожиратели плоти… — злобно скалясь в Туман, прошипел Питер. — Проклятые Пожиратели плоти… Все из-за них. Ну что ж, кто-то должен напомнить им, как страшна ночь.

Вместо того чтобы направиться к болотам, к Дьявол-Дереву, Питер развернулся и пошел вдоль берега, прячась за грудами плавника и валунами, озаренными серебристым мерцанием низких туч. Вскоре он услышал, как кто-то тихонько крадется за ним.

Выхватив свой длинный нож, Питер обернулся и вызывающе крикнул:

— Ну, где ты там? Выходи!

Но никто не принял его вызов, не осмелился показаться на глаза — слишком явным было его безумие. Питер двинулся дальше и продолжал свой путь в одиночестве, пока впереди не показался бревенчатый частокол форта, освещенный изнутри неярким костром караульных.

Питер окинул взглядом лагуну, где над водой, накренившись набок, торчали полузатопленные прогнившие остовы огромных галеонов. Их силуэты чернели на серебристом фоне Тумана, будто кости морского дракона.

Зачарованный отсветами пламени, плясавшими над остриями бревен, он подошел к стене. На каждый из воротных столбов была насажена мальчишечья голова — мертвые рты навеки распахнуты в беззвучном крике, волосы вьются на свежем ветру, темные ямы глазниц смотрят на Питера, одни насмешливо, другие с укоризной…

Питер начал считать головы. Их оказалось двадцать четыре — ровным счетом две дюжины.

— Джимми, Марк, Дэвис… Боб? Нет. Билл? Как же его?..

Питер начал сначала, сбился, начал заново, но, сколько бы ни пытался, так и не смог вспомнить всех имен. Раздражение охватывало его все сильнее и сильнее, а голос звучал все громче и громче. В конце концов он уже выкрикивал имена погибших товарищей во весь голос, зная, что Пожиратели плоти услышат, но ничуть не заботясь об этом.

Темные силуэты возникли над частоколом, уставились наружу, зашарили по темноте ищущими взглядами.

— Смерть!!! — заорал Питер. — Смерть пришла!!! Резать глотки, пить кровь!!!

Запрокинув голову, он разразился протяжным волчьим воем.

Ворота распахнулись. Дюжины Пожирателей плоти, вооруженных мечами и топорами, выступили наружу, освещая путь факелами. Вперед протолкался высокий человек в широкополой шляпе. Выхватив из-за пояса шпагу, он со свистом рассек воздух длинным узким клинком и твердым шагом двинулся вперед.

Питер беззвучно отступил в темноту и скрылся в ночи.

— Ай! Ай-я!!! — заорал Ник.

— Не дергайся, — посоветовала Сверчок. — Сам же только хуже сделаешь.

Ник сморщился. Ночью кому-то — и он чертовски хорошо понимал кому, слыша хихиканье пикси под потолком, — пришло в голову привязать его волосы к прутьям клетки.

— Последний остался. Вот, готово, — сказала Сверчок. — Знаешь, придется привыкать не прижиматься головой к прутьям во сне.

Ник сел, потер пострадавший скальп и бросил на Сверчка язвительный взгляд.

— Спасибо, до этого я уже и сам додумался.

— Фу, ворчун какой! — Сверчок рассмеялась, но тут же оборвала смех. — Ого! Нет, как-то ты с виду не того…

Ник сдвинул брови.

— Ну, спасибо!

— Да я не про твою догадливость. Я — о том, что выглядишь ты плоховато. Как себя чувствуешь?

— Замечательно, — резко ответил Ник. — Просто сон плохой приснился, вот и все.

Дождавшись очереди в уборную, Ник вошел внутрь и внимательно вгляделся в собственное отражение в зеркале. Сверчок была права: выглядел он отвратительно. Темные круги под глазами, затравленный взгляд, ввалившиеся щеки… Да еще ночной кошмар никак не шел из головы. В отличие от большинства кошмарных снов, этот не забылся наутро. Ник не только отчетливо помнил любую мелочь — он до сих пор чувствовал все ту же боль, все тот же ужас перед тем, что увидел и что натворил сам. Сон был настолько реальным… Ник понимал, что это глупо, но все же взглянул на собственные руки, проверяя, не чернеет ли кожа, не отрастают ли когти. Он сунул голову под струю холодной воды. От этого стало легче, однако вода не смыла ни опасений, ни мрака, угнездившегося в груди.

Выходя из уборной, Ник чуть не налетел на Секеу, распоряжавшуюся приготовлением завтрака и зажиганием факелов.

— Извини, — сказал он.

Мимоходом взглянув на него, Секеу остановилась, отступила на шаг и пригляделась к нему внимательнее. Увиденное не столько заинтересовало, сколько встревожило ее.

— Ник, как ты себя чувствуешь?

— Окей.

— Уверен? — с явным скепсисом переспросила Секеу.

— Ну да, — слегка обиженно ответил Ник. — Все замечательно, правда.

Тут подошедший сзади Красная Кость ткнул пальцем Секеу в зад.

— Эй, скво, бледнолицые собирают большой пау-вау!

Секеу резко развернулась, выбросив вперед кулак.

Красная Кость был готов к этому и отскочил, но кулак достал его плечо так жестко, что даже Ник втянул голову в плечи.

— Ай, мама! — вскрикнул Красная Кость, сморщившись и схватившись за ушибленное место. — Ты чего, я же шучу!

Он встряхнул рукой, проверяя, целы ли кости.

Секеу, судя по выражению лица, готова была оторвать ему голову.

— Чего тебе? — прорычала она.

— Да ничего особенного. Просто хотел сказать, что у нас припасы на исходе — и желуди, и ягоды, и грибы. Да и почти все остальное, будь оно неладно.

Потирая плечо, Красная Кость наклонился к Нику и шепнул:

— Видал, какие мускулы накачала, снимая скальпы с белых? — фыркнув, он ткнул Ника локтем в бок, но тут же отстранился и окинул его оценивающим взглядом. — Ух ты! Чувачок, что-то ты плоховато выглядишь.

Ник нахмурился.

— Как тебе спалось? — спросила Секеу. — Дурных снов не было?

Нику вновь ярко вспомнилась чернеющая кожа и пальцы, превращающиеся в когти. Он хотел было рассказать обо всем, вот только взгляды этих двоих ему совсем не нравились: оба ели его глазами так, будто он совершил страшное преступление.

— Нет, — соврал он. — Живот немного разболелся, вот и все. Теперь уже лучше.

Секеу с Красной Костью обменялись настороженными взглядами. Похоже, они не поверили Нику ни на грош.

Красная Кость хлопнул Ника по спине.

— Ничего, это просто тело привыкает к новой пище. Пройдет!

Но Ник не упустил мрачного, многозначительного взгляда, брошенного им на Секеу, и это не на шутку пугало.