Роберт Стайн - Месть ожившего болванчика

— Папа, мне тогда было три годика! — закричала я. — Я не спала! Я только что вернулась от Молли. И сна у меня ни в одном глазу.

Я вскочила на ноги, дрожа всем телом.

— Вы будете мне верить или нет?

Мама похлопала по диванной подушке:

— Сядь, Брит.

Я помотала головой и скрестила на груди руки.

— Как прикажешь тебе верить? — сказал папа. — Это же безумие.

— Болванчик не разговаривал, — добавила мама. — Итан сыграл с тобой шутку. Он, видимо, сидел под кроватью. Или притаился в чулане.

— Сдается мне, ты слишком много времени проводишь у Моллоев, — сказал папа. — С Дикарем Моллоем и его чудными куклами. Они и заронили тебе в голову бредовые фантазии. — Он пожал плечами. — Может, тебе не следует так часто видеться с Молли?

— Что-о? — взревела я. — Я что, должна лишиться лучшей подруги из-за этого злобного маленького паскудника?

— Не называй его злобным маленьким паскудником, — возмутилась мама. — Он твой двоюродный брат. Он член семьи. И он нуждается в нашей помощи.

— Нам нужно, чтобы ты повзрослела, — сказал папа. — От диких выдумок про оживающего болванчика никому пользы не будет.

— Папа, я это не выдумала, — проговорила я дрожащим голосом. Руки снова сжались в кулаки. Я чувствовала, что выхожу из себя.

Я до боли закусила губу. Ни за что при них не расплачусь.

— Я знаю, это звучит бредово, — проговорила я, — но болванчик живой. И он — зло!

Они вытаращились на меня, как на сумасшедшую.

Я развернулась и выбежала из гостиной. Влетев в свою комнату, я захлопнула за собой дверь.

Я бросилась на постель. Но плакать не стала. Я была слишком зла, чтобы плакать.

Мои собственные родители отказались меня выслушать. Отказались мне верить. Мои собственные родители отнеслись ко мне, как к ненормальной.

Я перевернулась и посмотрела на свой разорванный плакат, на портрет собаки с уродливыми красными кляксами.

Две мои любимые вещи были безнадежно испорчены. Уничтожены. Я ничего не выдумала. Доказательства — вот они, на стене.

Я на цыпочках подошла к двери и прислушалась. Неужели родители просто отмахнулись от моей истории и снова сели смотреть кино?

Нет. Внизу было тихо. Наверное, они собирали рассыпанный попкорн и обсуждали, что делать с проблемной дочерью.

Я взяла сотовый, чтобы позвонить Молли. Но поняла, что уже слишком позднее время для звонков.

«Не смогу уснуть, — думала я. — Как же можно спать, зная, какое зло поселилось в моем доме?»

Я переоделась в ночную сорочку, залезла в кровать и натянула одеяло на голову. Но перед глазами все равно стоял разодранный плакат… красная краска на моем рисунке… болванчик… этот зловещий болванчик, поднимающий голову и выплевывающий эти гнусные слова: «Ты мне не нравишься, Бритни».

Каким-то образом я все-таки провалилась в глубокий сон без сновидений.

На следующее утро я надела джинсы и свитер и стала собираться в школу. Я чувствовала усталость, как будто и не спала вовсе. Всякий раз, как я бросала взгляд на плакат и картину, мой живот стягивало от холодного страха.

Я выглянула в окно. Утро выдалось пасмурным. В небе низко висели темные тучи. Темнота вполне соответствовала моему настроению.

Выйдя из комнаты, я направилась к лестнице. Из кухни доносился запах свежего кофе. И жарящегося бекона.

Я услышала шаги за спиной и заметила Итана, который спускался из мансарды, держа перед собой Мистера Негодника.

Притворившись, что не вижу его, я начала спускаться по лестнице.

Я была уже на полпути, когда сзади раздался крик Итана:

— Бритни, берегись!

— Эй! — вскрикнула я, почувствовав, как деревянные руки толкнули меня в спину.

Споткнувшись, я попыталась схватиться за перила.

Но не смогла.

И полетела с лестницы головой вперед.

— Ох-х-х!

Прикрывая голову руками, я кубарем скатилась с лестницы.

— Ой. Ой. Ой. — Я приземлилась на спину, по-прежнему прикрывая голову руками, хватая ртом воздух. Слишком ошеломленная, чтобы даже пошевелиться.

Так я лежала, ожидая, когда стихнет боль. И смотрела на Итана, стоявшего на лестнице с Мистером Негодником.

Лицо Итана побледнело, как мел. Глаза были широко раскрыты от ужаса.

— Бритни, с тобой все в порядке? — воскликнул он тоненьким, испуганным голоском.

Он подбежал ко мне. Болванчик подскакивал в его руках.

— В чем дело? — окликнула мама из кухни.

— Бритни упала! — закричал Итан.

«Я не упала, — подумала я. — Меня толкнул болванчик!»

Я потерла локоть. Он саднил. Но в остальном все было в порядке.

Итан схватил меня за руку и пытался поднять.

Выбежала мама с лопаткой в руке.

— О нет! Бритни? Ты упала с лестницы?

— Да всего с нескольких ступенек, — проговорила я. — Ничего страшного, мам.

К чему говорить правду? Разве она поверит, если я скажу, что меня столкнул болванчик?

Ага, держи карман шире. Она во всем обвинит мое буйное воображение. Или скажет, что я пересмотрела ужастиков.

Я поднялась на ноги, потирая больной локоть.

— Я в порядке. Честно.

— У меня там бекон подгорает, — сказала мама. — Идите завтракать. — Повернувшись, она поспешила назад к плите.

Я со злостью посмотрела на Итана:

— Нам с тобой нужно поговорить.

Он отвернулся. Вид у него был очень испуганный. Потом он снова повернулся ко мне и сказал:

— Послушай, Брит, я…

Но прежде чем он успел что-то еще сказать, болванчик опустил голову к моему уху и прошептал своим хриплым, холодным голосом:

— И чтоб больше на меня не ябедничала!

Остаток дня прошел как в тумане. Я не могла выбросить из головы то, что прошептал мне болванчик. Мне отчаянно хотелось рассказать об этом Молли. Но она провела весь день в какой-то школьной научной поездке.

Я позвонила ей после уроков, но ей было не до разговоров. Она уезжала в гости к каким-то родственникам в соседнем городе.

Позвонила она только ночью. Я надевала ночнушку, готовясь ко сну, когда зазвонил сотовый телефон. Молли заговорила, не дав мне даже поздороваться.

— Молли? Что стряслось? — спросила я. Судя по голосу, она была здорово напугана.

— Бритни, скорее, — взволнованно проговорила она. — Ты должна мне помочь. Мы должны похоронить ее.

Что?

— Молли, о чем ты говоришь? — прошептала я. Вообще-то мне не разрешают говорить по телефону в столь поздний час.

— Куклу, — выдохнула Молли. — Эту ужасную штуковину с высушенной головой. Я не могу оставить ее в доме. Пожалуйста, приезжай. Мне нужна твоя помощь.

— Но двенадцатый же час, — прошептала я. — Если меня засекут…

— Бритни, это вопрос жизни и смерти, — перебила Молли. — Я не шучу. Ты нужна мне!

— Сейчас оденусь, — сказала я. — Я выскользну с черного хода. Дай мне две минуты.