Стивен Кинг - Томминокеры

– Хорошо, – ответил старик, – только послушайте, мистер Дуган, послушайте очень внимательно, ведь завтра от этого будут зависеть наши жизни. Не вздумайте проболтаться кому-нибудь из тех, кто поедет на похороны, что вы просто пошутили насчет болезни. Лучше сообщите им, будто вам совсем плохо. Мол, вы и хотели бы завтра поехать, но сомневаетесь, получится ли.

Полицейский нахмурился.

– А почему, собственно… – И тут у него отвисла челюсть. Старик ответил все тем же бесстрастным взглядом. – Боже мой, вы же не хотите сказать, будто жители Хейвена стали вдруг телепатами? И что они сумеют вытянуть мысли прямо из голов моих людей?

– Я вам ничего не сказал, мистер Дуган, – отрезал Эв. – Это вы мне сказали.

– Мистер Хиллман, у вас все-таки разыгралось вооб…

– Увидев вас, я даже не думал, что вы напроситесь ехать со мной. Даже не заводил речь об этом. Максимум, надеялся, что будете посматривать на небо и заметите вспышку ракеты, если я попаду в беду; что из страха перед вами эти змеи на время притихнут в своем гадюшнике… Но раз уж сказали «А», говорите и «Б»: доверьтесь мне в этом тоже, пожалуйста. Ради Рут, если уж на то пошло! Да, и еще одно. Хочу заранее предупредить: как бы там ни обернулось дело, завтра с вами будут случаться престранные вещи.

– Я уже сегодня это почувствовал.

– Ясно, – протянул Эв и помолчал, давая полицейскому время собраться с мыслями.

– Вы хотя бы наметили, куда ехать? – наконец произнес Дуган. – Или намерены просто мотаться по городу, пока не надоест?

– Наметил, – спокойно проговорил старик.

«О да, сэр, так точно, сэр. Сразу за фермой старого Гаррика, на окраине Большого индейского леса, где от компаса меньше проку, чем от консервной банки. Думаю, дорогу к нужному месту (какой бы сюрприз там ни поджидал) мы не пропустим: Бобби Андерсон и ее дружок натащили в лес столько техники, что по ее следам можно будет свободно проехать, словно по автостраде. Да уж, не промахнемся».

– Ладно. Где вы остановились в Дерри? Оставьте адрес, я заберу вас завтра в девять на личной машине. Приедем как раз к началу церемонии.

– Машина – моя забота, – мягко сказал старик. – Эту все знают; я возьму напрокат другую. И заезжать нужно в восемь: придется немного поколесить.

– Да я и так могу доставить нас в Хейвен, объехав поселение. Об этом не беспокойтесь.

– Я и не беспокоюсь. Но нам нужно обогнуть весь город и попасть туда со стороны Альбиона. И кажется, есть такая дорога…

– Провалиться мне! Почему обязательно с той стороны?

– Потому что все в это время будут как раз на противоположном конце, а мне только того и надо – въехать в город, но оказаться подальше от них.

– Похоже, вы здорово напуганы.

Эв кивнул.

– А машину-то зачем напрокат?

Эв потешно закатил глаза.

– Сколько вопросов, шеф!

Батч Дуган ухмыльнулся:

– Служба такая. Почему обязательно из проката? В Хейвене и так никто не узнает мой личный автомобиль… – Он помолчал, раздумывая. – По крайней мере, теперь, когда Рут умерла.

– Считайте меня полным психом, – позволил Эв, и его лицо сморщилось в неожиданно кроткой улыбке. – Могут у сумасшедшего быть свои пунктики? Имею право!

– Хорошо, сдаюсь. Восемь так восемь. Ваша дорога, ваша машина, ваши пунктики. Наверное, я тоже тронулся. Определенно.

– Завтра в это же время вы гораздо лучше поймете, что значит «тронуться», – ответил Эв и полез на водительское сиденье ветхого «валианта», не дожидаясь, пока полицейский снова разразится вопросами.

Тот хмуро стоял, чувствуя себя словно приезжий в Нью-Йорке, который только что купил пресловутый Бруклинский мост и начал подозревать, что вещицы такого рода, как правило, не продаются. Облапошить можно лишь того, кто сам готов обмануться. Вот первый урок, усвоенный им за добрых три года борьбы с жульем и мошенниками в Огасте. Конечно, старик был пугающе убедителен, но Батч сознавал, что поддался не убеждениям; он просто прыгнул в пустоту, наугад. Потому что слишком сильно любил Рут Маккосланд и через год-другой собрался бы с духом, чтобы предложить ей руку и сердце. А когда горячо любимый человек умирает, оставив черную дыру в вашем сердце, единственный способ залатать ее – это не смириться с тем фактом, что он (она) покинул сей мир по нелепой случайности. Лучше поверить, будто есть виноватые, до которых вы можете дотянуться. Так немного легче. Даже последняя деревенщина это знает.

Дуган вздохнул и, внезапно почувствовав себя на много лет старше, поплелся обратно в казармы.

А Хиллман вернулся в больницу и просидел остаток дня у постели внука. И тем временем сочинил две записки. Одну оставил на ночном столике Хилли, придавив цветочным горшочком, чтобы ее не сдуло игривым ветерком, иногда залетающим в распахнутое окно. Вторая получилась длиннее. Дописав, он сложил ее и сунул в карман, а затем покинул больницу.

В промышленном парке Дерри ему встретилось небольшое здание с вывеской «Медицинское оборудование Мэна» над входом. Чуть ниже было написано: «Специализируемся на дыхательном оборудовании и дыхательной терапии с 1946 года». Эв объяснил клерку, чего хочет. Тот предложил клиенту наведаться в Бангор и потолковать с местными любителями дайвинга. Хиллман ответил, что меньше всего нуждается в акваланге; ему скорее требуется переносной прибор для дыхания на суше. Они еще какое-то время поговорили, а потом Эв подписал договор аренды на тридцать шесть часов и уехал, забрав с собой весьма специфический агрегат. Клерк из «Медицинского оборудования Мэна» долго стоял в дверях и провожал его взглядом, почесывая в затылке.

Между тем сиделка прочла записку, оставленную для спящего мальчика.

Хилли,

какое-то время мы не увидимся. Хочу сказать: надеюсь, что тебе скоро станет лучше, и если я смогу тебе в этом помочь, то буду самым счастливым дедушкой в мире. Думаю, Дэвид еще жив. И по-моему, ты совершенно не виноват в том, что он исчез.

Люблю тебя, Хилли. Надеюсь, мы скоро встретимся.

Но он больше не увидел внука.

С девяти утра чужаки, знавшие Рут Маккосланд или когда-либо работавшие с ней, начали стягиваться в Хейвен-Виллидж. Вскоре практически все парковки вдоль Мэйн-стрит были заняты.

В «Хейвен-ленче» дым стоял коромыслом. Бич едва успевал подавать омлеты, бекон, сосиски и жареную картошку, наливать один кофе за другим. Конгрессмен Бреннан так и не прибыл, но прислал своего помощника. «Мог бы и сам появиться, Джо, – думал Джерниган с кислой улыбкой. – Сразу столько новых идей получил бы насчет работы в правительстве…»

День выдался ясный и свежий, больше напоминающий конец сентября, нежели июля. В ярко-синем небе – ни облачка, температура – шестьдесят восемь градусов [98] 20 °C по Цельсию. , западный ветер – миль двадцать в час. В очередной раз Хейвен принимал чужаков, и снова им повезло с прекрасной погодой. Впрочем, вскоре удача уже не будет иметь никакого значения. Так думали, перемигиваясь между собой, горожане. Вскоре они приручат судьбу.