Стивен Кинг - Томминокеры

– Я вышлю кого-нибудь к концу дня, – пообещал Торгюсон. – Или сам скатаюсь, если получится. Правда…

– А меня захватишь, если я в Дерри подоспею?

– Я перезвоню, – резко переключился тот. – У нас, похоже, ЧП. У Доусона такое лицо, словно его сейчас удар хватит.

– Жди, я приеду, – добавил Брайт. – Энди, мне не до шуток.

– Понял, – отрезал Торгюсон. Его смутило, что Брайт не проявил ни малейшего интереса к сообщению о ЧП, что было отнюдь ему не свойственно. – Я тебе позвоню.

Доусон вышел из диспетчерской. Лето было в самом разгаре, и весь персонал – если не считать Торгюсона, отслеживавшего ситуацию в штабе, – нес постовую службу. Фактически вся казарма была в распоряжении двух старых приятелей.

– Боже, Энди, уж не знаю, что об этом и думать, – заговорил Доусон.

– О чем? – Торгюсона охватило волнение. Он знал, что время от времени у него тоже случаются интуитивные прозрения. И до сих пор они укладывались в рамки его собственной профессии. А тут – что-то из ряда вон выходящее. Доусон стоял ошалелый, словно получил по голове кирпичом. Давно забытое возбуждение вновь проснулось в нем и заворочалось. Он ненавидел его и любил, как наркоман может любить дозу. И вдруг он сложил два плюс два, нашел связь, необъяснимую и столь же неоспоримую. Все происходящее как-то связано с тем, о чем ему только что поведал Брайт. Так что ловите Соню и тащите сюда Шляпника, суньте Соню в чайник и поехали. У нас назревает чаепитие.

– В Хейвене лесной пожар, – отрапортовал Доусон. – Наверняка лесной пожар. Докладывают, что это, вероятно, в Большом индейском лесу.

– Вероятно? Что еще за «вероятно»?

– Углядели на брандвахте в Чайна-Лейкс, – ответил Доусон. – Где-то с час назад засекли дым над лесом. Около двух пополудни. Сразу вызвали пожарную бригаду из Дерри и рейнджеров с третьего пожарного поста и в Ньюпорте. Из Ньюпорта, Юнити, Чайна-Лейкс и Вулиджа выехали пожарные наряды.

– А из Трои? Альбиона? Что, про них забыли? Они же граничат с городом!

– Троя и Альбион ничего не докладывали.

– А Хейвен-то?

– Телефоны молчат.

– Кончай, Смоки, ты меня без ножа режешь. Какие телефоны?

– Все до одного. – Взглянув на Торгюсона, он сглотнул. – Я, конечно, лично не проверял, да только это еще не самое страшное. Бред какой-то…

– Да не ломайся, выкладывай.

И от того, что он поведал, у Торгюсона пересохло во рту.

Рейнджеры с третьего поста следили за очагами пожара в округе Пенобскот; по крайней мере, пока не разросся огненный фронт. Первым делом они ведут наблюдение, потом их задача – выявить очаги, а дальше уже – локализовать. Все как будто бы просто. На деле же оказалось иначе. Положение осложнялось тем, что пожар, на который им пришлось ехать, находился в двадцати милях от них. Они вызвали бригады на пожарных машинах, справедливо рассудив, что те могут пригодиться, ибо дозвониться до Хейвена и прояснить ситуацию на местах им не удалось. Ориентировочно предположили, что горит где-то в районе восточного пастбища Фрэнка Спрюса или чуть дальше. Кроме того, они выслали три наряда по два человека на полноприводных машинах, с топографическими картами и корректировщиками. Доусон называл лес по старинке, Большой индейский лес, но поскольку вождь Уалиуайвока давно канул в Лету, на современных политкорректных картах местечко значилось под более актуальным названием «Горелый лес».

Первыми на место прибыли пожарные машины из Юнити – на свою беду. Когда до Хейвена оставалось мили три-четыре, а горизонт, милях в восьми оттуда, окутала зловещая дымовая завеса, экипажу пожарной машины вдруг стало нехорошо. Да не паре человек, а сразу семерым. Водитель давил на газ до тех пор, пока не рухнул на руль без сознания. Машина на полном ходу слетела с Олд-Скулхауз-роуд и рухнула прямиком в лес, не доехав до Хейвена каких-то полторы мили. Трое погибли на месте, двое истекли кровью и скончались. Двое выживших буквально выползли на карачках, на протяжении всего пути изрыгая рвотные массы.

– Сказали, это походило на отравление газом, – пояснил Доусон.

– Так это они звонили по телефону?

– Да какое там! Их, полуживых, везут на «Скорой помощи» в Дерри. Звонили с третьего поста. Они там пытаются что-то сделать, да похоже, в Хейвене одним лесным пожаром дело не обошлось. Пожар быстро распространяется, а метеорологи сообщили, к ночи поднимется восточный ветер, так что туда вряд ли можно будет подобраться.

– А еще что им известно?

– Да ни черта! – воскликнул Смоки Доусон, словно такая постановка вопроса оскорбляла его лично. – Как только человек приближается к Хейвену, ему становится плохо. Чем ближе ты к чертову городищу, тем тебе хуже. Вот и все, никто ничего толком не знает. Разве что про возгорание.

В Хейвен так и не въехал ни один пожарный расчет. Ближе всех оказались бригады из Чайна-Лейкс и Вулиджа. Торгюсон взглянул на анемометр, висящий на стене, и тут же понял, в чем дело. Они пытались подойти с наветренной стороны. И если в Хейвене и окрестностях воздух действительно отравлен, то его сносило прямо на них.

Господи боже, а если это радиация?

Что ж, о такой радиации Торгюсон еще не слышал. Расчеты из Вулиджа доложили о стопроцентном отказе всех двигателей на подходе к границе Хейвена. Из Чайна-Лейкс выслали одну пожарную машину и одну автоцистерну. Машина не прошла, зато цистерна катилась как миленькая, водителю чудом удалось развернуться и выехать из опасной зоны, захватив и людей, которые набились в кабину, висли на бамперах, держались, распростершись на самой цистерне. Почти у всех текла кровь из носа, кое у кого сочилась из ушей, а у одного лопнул сосуд в глазу.

И у всех без исключения выпали зубы.

Так что ж это за радиация такая?

Доусон кинул взгляд на диспетчерскую: теперь мигали все сигнальные лампочки, на каждой линии его ждал вызов.

– Энди, ситуация ухудшается, я должен…

– Знаю, знаю, – прервал его Торгюсон, – идти и снова слушать этот бред. Мне надо позвонить генеральному прокурору Огасты и разговаривать уже с другими ненормальными. Джим Тирни – лучший прокурор из всех, кто служил в Мэне с тех пор, как я впервые надел эту форму, и знаешь, где он прохлаждается в этот веселый денек?

– Нет.

– Он в отпуске, – изрек Торгюсон, издав смешок, при данных обстоятельствах звучавший диковато. – Впервые ушел в отпуск за все время службы. Единственный человек в администрации, который мог бы понять, что здесь происходит, отдыхает с семейством в Юте. В Юте, черт бы ее побрал! Скажи, отлично?

– Отлично.

– И что же там творится-то?

– Не знаю.

– Есть еще жертвы?

– Умер лесник из Ньюпорта, – неохотно проговорил Доусон.

– Кто именно?

– Генри Эмберсон.