Немо 682. Добро пожаловать в Ад!

Земную жизнь дойдя до половины, я очутился в сумрачном лесу.

Данте, «Божественная комедия»

Мы шли через грязь, под слабый моросящий дождик. У меня не было компаса, и я имел слабое представление о том, что являлось целью экспедиции — загадочное существо, которое Вергилий называл Орех. Мы двигались медленно, и на таком открытом пространстве были уязвимы. А если летающие твари вернутся с подкреплением? А если не летающие, то ползающие, быстро перемещающиеся по этим «болотам»? Прошло немало времени, но нас никто не тревожил. Несмотря на законы энтропии, как писал Вергилий о нападениях демонов на организованные системы, все-таки в Аду присутствовал элемент случайности. А одаренные интуицией святые могли эту случайность просчитывать, попадать в нее, пользоваться ею. Мы не встретили ни одного демона, зато мы прошли мимо голого трупа без всяких следов насилия. Новичок, который умер, так и не сделав ни одного шага. Почему же он так быстро сдался? Вергилий писал в своей книге о том, что в Ад после смерти попадают не все. К примеру, в Ад не попадают дети и в Аду мало женщин. В Аду грешники оказываются на пике физической формы, даже если на Земле они умирают умалишенными беспомощными стариками. Это как бы уравнивает шансы всех, кто сюда попадает. С другой стороны есть нечеткий критерий «силы», который определяет, способен ли грешник выживать и как долго он может противостоять яду. Вергилий в комментарии указывает на то, что некоторые считают это религиозным предопределением. Но Вергилий, будучи эволюционистом и атеистом, считает это полезной мутацией, некой способностью, присущей какому-то проценту людей. При этом обладание такой способностью напрямую зависит от жизни человека на Земле, от его опыта выживания. Слабый, безвольный, поддающийся разрушению ТАМ получит минимальный бонус ЗДЕСЬ. Теоретически любой грешник может выжить. Но в реальности этого не происходит потому, что у большинства людей очень маленький потенциал воли. У некоторых «сила» выражена настолько слабо, что они погибают в первые минуты существования в Аду. Разрушаются, чтобы окончательно перейти в вечную тюрьму страданий.

Болота закончились, но мы шли и шли. Все, включая Слепого, стойко переносили тяготы пути. Слепой оказался на редкость крепким парнем. Наконец, после утомительных часов похода Вергилий объявил о привале. Быстро и умело были возведены две палатки, собран хворост, разведен костер. Каждый получил по пакету концентрата и по кружке горячего чая.

Из всех спутников больше других я общался с Вергилием и Иваном, своим прямым командиром. Иван попал сюда в 1942 году, прямо с поля боя. Живая история! Для него война, закончившаяся в аду Сталинградской битвы, продолжилась битвой за свою жизнь в Аду настоящем. Иван шутил, что русские приспособлены больше других к выживанию. Для нас, попадающих в Ад, предоставлялась возможность прикоснуться к настоящим свидетелям прошлого, а для них — узнать историю будущего. Получалась своеобразная машина времени. Иван рассказал, что интересовался политикой, но с каждым годом все меньше. Однажды он встретился здесь с эсэсовцем, погибшим в 1944-м, но оба уже не воспринимали друг друга врагами. Враг был кругом. И имя врагу было Легион, а прошлые битвы осталось в другом мире. Кто-то цеплялся за прошлое, но у большинства «перестроение», как он выразился, происходит очень быстро. Связи с прошлым рвутся стремительно. Год-два, если ты не обратился и не умер и уже мало что тебя интересует из прошлой жизни, воспоминания меркнут. Даже личности, имевшие мировую известность, попадая в Ад, не вызывают никакого ажиотажа. Многие из них быстро деградировали и, в общем, мало отличались от остальных грешников. Это реальный показатель их настоящей «силы», заявлял Иван. Он перечислил несколько имен, знакомых мне, и их печальную судьбу. Они не сумели ничего противопоставить разрушительной силе Ада, хотя на Земле мнили себя субъектами исторического процесса.

Экономя на сне, я читал книгу Вергилия, глотая главы. Я получил много информации, но самый важный для меня вопрос оставался пока без ответа. КТО Я? Засыпая, я намеревался спросить об этом Стража, но он не явился. Вместо этого я опять увидел отрывки из своей жизни. Жизнь мегаполиса, какие-то незнакомые лица, машины, офис, работу за компьютером. Потом картинка резко сменилась: я уже блуждал в джунглях, прорубаясь сквозь бесконечные заросли, с тяжелым рюкзаком и автоматической винтовкой, перекинутой за спиной. Был еще какой-то первый сон, предшествующий двум первым, но все, что я вспомнил при пробуждении, это факт важного разговора между мною и каким-то человеком. Негусто. Но хоть что-то. Может быть, это Страж работает, пробует «раскодировать»?

В Аду не было ни дня ни ночи, и счет времени просто терялся, в нем просто не было никакого смысла. Но привычки разума были сильнее, и те, кто осваивался в Аду и не мутировал в низшую тварь, следили за временем. Вергилий объяснял, что это делать совершенно необходимо, так как это дисциплинирует и важно для координации действий. Для этого у каждого «прокаченного» долгожителя были механические часы, ведущие учет суток. Часы внутри группы были строго синхронизированы, единого времени в Аду, конечно, не было, но текущий год, месяц и даже день можно было узнать у новоприбывающих грешников. Потому при первой возможности я решил обзавестись часами, у всех наших они были, кроме меня и Слепого (ну, ему они и нужны).

На четвертый день пути пейзаж изменился. Нас встречал… лес. Начавшись еле видной черной полоской, вскоре он заполнил весь видимый горизонт, так что определить его размеры не представлялось возможным. Подойдя ближе, мы увидели странную картину: «лес» представлял из себя массив «деревьев» — гладких, черных металлических стволов метров 10—15 с острыми торчащими во все стороны острыми шипами-лезвиями.

Группа остановилась, чтобы принять решение. Обойти или пройти?

Вергилий сосредоточенно всматривался в черноту мертвого леса. На какое-то время он закрыл глаза, чтобы лучше сконцентрироваться, как и Бруно, вставший рядом с ним. Через несколько минут Вергилий вышел из оцепенения.

— Что скажешь, Бруно? — спросил Вергилий своего телепата.

— Ширина массива не менее трехсот километров.

— Верно, — согласился с ним Вергилий, но это не самое главное.

— Он увеличивается.

— Да, динамический массив. Причем быстрый.

Каким-то образом Вергилий со своим телепатом просканировали местность.

Обойти активный участок означало идти через адский лес? Несмотря на безусловный авторитет Вергилия, такое решение казалось безумием, хотя все бойцы не проявляли ни малейших колебаний. «Высокая системность» — так на кибернетический манер называл Вергилий уровень сплочения своей команды. Я не удержался и спросил Вергилия о целесообразности такого выбора.