Гастон Леру - Призрак оперы - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Гастон Леру - Призрак оперы - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Ужасы и Мистика. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Призрак оперы - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Гастон Леру
Жанр:

Ужасы и Мистика
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Гастон Леру - Призрак оперы - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Призрак оперы - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Гастон Леру, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Этот роман известен прежде всего благодаря мюзиклу Эндрю Ллойда Уэббера. Романтика, приключения, детектив – кажется, Гастон Леру собрал в своем романе все жанры. Итак – Парижская Опера. С некоторых пор здесь происходит нечто странное: падают люстры, рушатся декорации, пропадают вещи, то и дело сотрудники театра вздрагивают от необычных звуков. Ходят слухи, что все это – дело рук таинственного Призрака. Кто он, этот злой гений парижского театра? Существует ли он на самом деле или все, что о нем рассказывают, – лишь мрачные легенды?

Призрак оперы - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Призрак оперы - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Гастон Леру

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

What finer retinue could be expected for his funeral?	Разве мог он желать более утонченного собрания по случаю своей смерти?
He would go down to the tomb escorted by the whitest shoulders in the world, decked with the richest jewels.	Он сойдет в могилу с самыми прекрасными и самыми богато украшенными ювелирными изделиями плечами в мире.
Eleven o'clock to-morrow evening!	Одиннадцать часов!
We were all to be blown up in the middle of the performance ... if Christine Daae said no!	Мы все взорвались бы в середине представления, если бы Кристина сказала "нет".
Eleven o'clock to-morrow evening! ...	Одиннадцать часов завтра ночью!
And what else could Christine say but no?	И как она может не сказать "нет"?
Would she not prefer to espouse death itself rather than that living corpse? She did not know that on her acceptance or refusal depended the awful fate of many members of the human race!	Конечно, она лучше выйдет замуж за саму смерть, чем за этот живой труп, и она может не знать, что ее отказ приведет к немедленному уничтожению "многих представителей рода человеческого".
Eleven o'clock to-morrow evening!	Одиннадцать часов завтра ночью!
And we dragged ourselves through the darkness, feeling our way to the stone steps, for the light in the trap-door overhead that led to the room of mirrors was now extinguished; and we repeated to ourselves:	И пока мы на ощупь пробирались в темноте, убегая от пороха и пытаясь найти каменные ступени, потому что отверстие люка в камеру пыток над нами стало тоже темным, мы повторяли одно:
"Eleven o'clock to-morrow evening!"	"Одиннадцать часов!"
At last, I found the staircase. But, suddenly I drew myself up on the first step, for a terrible thought had come to my mind:	Наконец я нашел лестницу, но неожиданно остановился, пронзенный ужасной мыслью:
"What is the time?"	"Который час?"
Ah, what was the time? ...	Который теперь час? Который час?
For, after all, eleven o'clock to-morrow evening might be now, might be this very moment!	Может быть, уже одиннадцать; или это время наступит через несколько мгновений?
Who could tell us the time?	Кто мог бы сказать нам?
We seemed to have been imprisoned in that hell for days and days ... for years ... since the beginning of the world. Perhaps we should be blown up then and there!	Мне казалось, мы были заключенными ада многие дни, годы, с сотворения мира... Может быть, все вот-вот взлетит на воздух.
Ah, a sound! A crack!	Ад, шум, трескающийся звук!
"Did you hear that? ...	- Вы слышали это? - спросил я Рауля.
There, in the corner ... good heavens! ...	- Там, вот там в углу! Боже мой!
Like a sound of machinery! ...	Это похоже на какой-то механизм!
Again! ...	Вот опять!
Oh, for a light! ...	Ах, если бы у нас был свет!
Perhaps it's the machinery that is to blow everything up! ...	А что если это механизм, который должен все взорвать!

I tell you, a cracking sound: are you deaf?"	Неужели вы не слышите этот потрескивающий звук? Уж не оглохли ли вы?
M. de Chagny and I began to yell like madmen.	Рауль и я начали кричать как безумные.
Fear spurred us on. We rushed up the treads of the staircase, stumbling as we went, anything to escape the dark, to return to the mortal light of the room of mirrors!	Пришпоренные страхом, мы устремились наверх по ступеням, натыкаясь на что-то в темноте. Может быть, люк над нами закрылся и поэтому стало так темно? Нам любой ценой хотелось выбраться из этой темноты, даже если это означало возвращение к смертоносному свету камеры пыток.
We found the trap-door still open, but it was now as dark in the room of mirrors as in the cellar which we had left.	Поднявшись на самый верх лестницы, мы обнаружили, что люк открыт, но в камере пыток было так же темно, как и в погребе Эрика.
We dragged ourselves along the floor of the torture-chamber, the floor that separated us from the powder-magazine.	Мы пролезли через люк и поползли по полу камеры пыток, полу, который отделял нас от этого порохового склада.
What was the time?	Который все-таки час?
We shouted, we called: M. de Chagny to Christine, I to Erik. I reminded him that I had saved his life.	Мы кричали, мы звали. Рауль кричал что было мочи: "Кристина! Кристина!" А я звал Эрика, умолял его, напоминал, что спас ему жизнь.
But no answer, save that of our despair, of our madness: what was the time?	Но ничто не отвечало нам, ничто, кроме нашего собственного отчаяния и безумия. Который час? "Одиннадцать часов завтра ночью!"
We argued, we tried to calculate the time which we had spent there, but we were incapable of reasoning.	Мы обсуждали время, пытаясь определить, как долго находились здесь, но не смогли прийти ни к какому заключению.
If only we could see the face of a watch! ... Mine had stopped, but M. de Chagny's was still going ...	Мои часы давно остановились, но часы Рауля все еще шли.
He told me that he had wound it up before dressing for the Opera ...	Он сказал мне, что завел их вечером, перед тем как пойти в Оперу. Из этого мы пытались сделать вывод, который позволил бы нам надеяться, что мы еще не достигли роковой минуты. Я тщетно старался закрыть люк. Малейший звук, который доходил в комнату через него, вызывал у нас болезненное беспокойство. Который час?
We had not a match upon us ...	Ни у кого из нас не было спичек.
And yet we must know ... M. de Chagny broke the glass of his watch and felt the two hands...	Но мы должны знать... У Рауля возникла идея разбить стекло на своих часах и пощупать стрелки.
He questioned the hands of the watch with his finger-tips, going by the position of the ring of the watch ...	Воцарилось молчание, пока он ощупывал стрелки кончиками своих пальцев, по кругу часов определив, где была верхушка циферблата.
Judging by the space between the hands, he thought it might be just eleven o'clock!	По расположению стрелок он решил, что сейчас точно одиннадцать часов.
But perhaps it was not the eleven o'clock of which we stood in dread.	Но, может быть, это были не те одиннадцать часов, которых мы боялись.
Perhaps we had still twelve hours before us!	Может быть, у нас еще двенадцать часов впереди.

Suddenly, I exclaimed: "Hush!"	- Тихо! - сказал я.
I seemed to hear footsteps in the next room.	Мне послышались шаги в соседней комнате. Я не ошибся. Скрипнула дверь, потом последовали шаги.
Some one tapped against the wall. Christine Daae's voice said:	Кто-то постучал по стене, и мы узнали голос Кристины:
"Raoul!	- Рауль!
Raoul!"	Рауль!
We were now all talking at once, on either side of the wall.	Мы начали говорить через стену.
Christine sobbed; she was not sure that she would find M. de Chagny alive. The monster had been terrible, it seemed, had done nothing but rave, waiting for her to give him the "yes" which she refused.	Кристина рыдала. Она не знала, найдет ли еще Рауля в живых Монстр был страшен. Он неистовствовал в ожидании, что Кристина ответит "да", но напрасно.
And yet she had promised him that "yes," if he would take her to the torture-chamber.	Однако она пообещала сказать, если Эрик отведет ее в камеру пыток.
But he had obstinately declined, and had uttered hideous threats against all the members of the human race!	Но он упрямо отказывался, постоянно угрожая всем представителям рода человеческого.
At last, after hours and hours of that hell, he had that moment gone out, leaving her alone to reflect for the last time.	Наконец, после долгих часов этого ада, он ушел, оставив ее одну обдумать свое решение в последний раз.
"Hours and hours?	Долгих часов?
What is the time now?	Который же теперь час?
What is the time, Christine?"	- Который час, Кристина?
"It is eleven o'clock! Eleven o'clock, all but five minutes!"	- Одиннадцать часов, точнее без пяти минут одиннадцать.
"But which eleven o'clock?"	- Но каких одиннадцать часов?
"The eleven o'clock that is to decide life or death! ...	- Одиннадцать часов, которые решают - жизнь или смерть, - ответила Кристина хриплым от волнения голосом.
He told me so just before he went ...	- Эрик сказал мне это опять, уходя.
He is terrible ...	Он ужасен!
He is quite mad: he tore off his mask and his yellow eyes shot flames! ...	Он был подобен маньяку, он снял маску, но огонь горел в его золотых глазах!
He did nothing but laugh! ...	И он продолжал смеяться.
He said,	Он хохотал, как пьяный демон, когда произнес эти слова: