Гастон Леру - Призрак оперы - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Гастон Леру - Призрак оперы - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Ужасы и Мистика. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Призрак оперы - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Гастон Леру
Жанр:

Ужасы и Мистика
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Гастон Леру - Призрак оперы - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Призрак оперы - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Гастон Леру, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Этот роман известен прежде всего благодаря мюзиклу Эндрю Ллойда Уэббера. Романтика, приключения, детектив – кажется, Гастон Леру собрал в своем романе все жанры. Итак – Парижская Опера. С некоторых пор здесь происходит нечто странное: падают люстры, рушатся декорации, пропадают вещи, то и дело сотрудники театра вздрагивают от необычных звуков. Ходят слухи, что все это – дело рук таинственного Призрака. Кто он, этот злой гений парижского театра? Существует ли он на самом деле или все, что о нем рассказывают, – лишь мрачные легенды?

Призрак оперы - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Призрак оперы - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Гастон Леру

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

One evening paper alone, which knew all the gossip of the theaters, said: "We recognize the touch of the Opera ghost."	Только одна газета, знакомая со всеми закулисными слухами, писала, что все "эти преступления были совершены призраком Оперы".
And even that was written by way of irony.	Но даже это было написано с обычной газетной иронией.
The Persian alone knew the whole truth and held the main proofs, which came to him with the pious relics promised by the ghost.	Полиция отказалась слушать перса, а после визита Эрика он не предпринимал больше усилий, чтобы его выслушали. И все же он один знал всю правду, и у него были веские доказательства: они пришли к нему вместе с реликвиями, обещанными Эриком.
It fell to my lot to complete those proofs with the aid of the daroga himself.	За мной оставалось право завершить дело с помощью самого перса.
Day by day, I kept him informed of the progress of my inquiries; and he directed them.	Я держал его в курсе моего расследования, и он направлял его.
He had not been to the Opera for years and years, but he had preserved the most accurate recollection of the building, and there was no better guide than he possible to help me discover its most secret recesses.	Он уже многие годы не бывал в Опере, но все еще прекрасно помнил планировку здания, и у меня не было лучшего проводника, помогающего обнаружить его самые секретные уголки.
He also told me where to gather further information, whom to ask; and he sent me to call on M. Poligny, at a moment when the poor man was nearly drawing his last breath.	Перс также дал мне все источники информации и посоветовал, с кем я должен переговорить. Это он порекомендовал мне пойти к мсье Полиньи в то время, когда бедняга был почти на смертном одре.
I had no idea that he was so very ill, and I shall never forget the effect which my questions about the ghost produced upon him.	Не знал, что его состояние было таким отчаянным. Я никогда не забуду тот эффект, который произвели на него мои вопросы о призраке.
He looked at me as if I were the devil and answered only in a few incoherent sentences, which showed, however-and that was the main thing-the extent of the perturbation which O. G., in his time, had brought into that already very restless life (for M. Poligny was what people call a man of pleasure). When I came and told the Persian of the poor result of my visit to M. Poligny, the daroga gave a faint smile and said:	Он посмотрел на меня так, как будто видел дьявола. Он отвечал очень кратко, несвязными предложениями, но этого было достаточно, чтобы показать - и это главное! - насколько призрак Оперы перевернул его и без того беспокойную жизнь. (Полиньи был тем, кого называют любителем удовольствий.) Когда я поведал персу о скромных результатах моего визита к бывшему импресарио, он неопределенно улыбнулся:
"Poligny never knew how far that extraordinary blackguard of an Erik humbugged him."-The Persian, by the way, spoke of Erik sometimes as a demigod and sometimes as the lowest of the low-"Poligny was superstitious and Erik knew it.	"Полиньи никогда не понимал, насколько был обманут этим подлым Эриком. - Иногда перс говорил об Эрике как о боге, а иногда как о подлом негодяе. - Полиньи был суеверен, и Эрик знал это.
Erik knew most things about the public and private affairs of the Opera.	Монстр знал многое об общественных и частных делах в Опере".
When M. Poligny heard a mysterious voice tell him, in Box Five, of the manner in which he used to spend his time and abuse his partner's confidence, he did not wait to hear any more.	Когда Полиньи услышал таинственный голос в пятой ложе, который сказал ему о доверии со стороны его коллег, у него не возникло вопросов.

Thinking at first that it was a voice from Heaven, he believed himself damned; and then, when the voice began to ask for money, he saw that he was being victimized by a shrewd blackmailer to whom Debienne himself had fallen a prey.	Вначале Полиньи был как громом поражен, будто услышал голос с неба, и он подумал, что проклят; когда же голос попросил деньги, он наконец понял, что они с Дебьенном стали жертвами шантажа.
Both of them, already tired of management for various reasons, went away without trying to investigate further into the personality of that curious O. G., who had forced such a singular memorandum-book upon them.	Устав от своих обязанностей директоров по различным причинам, они оба ушли, не пытаясь узнать побольше о странном призраке, который дал им такую необычную книгу с инструкциями.
They bequeathed the whole mystery to their successors and heaved a sigh of relief when they were rid of a business that had puzzled them without amusing them in the least."	Они поведали эту тайну своим преемникам, вздохнув с облегчением от того, что избавились от ситуации, которая так интриговала их, но нисколько не развлекала.
I then spoke of the two successors and expressed my surprise that, in his Memoirs of a Manager, M. Moncharmin should describe the Opera ghost's behavior at such length in the first part of the book and hardly mention it at all in the second.	Вот что рассказал мне перс о Дебьенне и Полиньи. Затем я заговорил об их преемниках и выразил удивление по поводу того, что в первой части своих "Мемуаров импресарио" Мушармен дал такой полный отчет о деяниях призрака, но почти ничего не сказал о них во второй части.
In reply to this, the Persian, who knew the MEMOIRS as thoroughly as if he had written them himself, observed that I should find the explanation of the whole business if I would just recollect the few lines which Moncharmin devotes to the ghost in the second part aforesaid.	Перс, который знал мемуары так хорошо, будто сам написал их, сказал, что я многое пойму, если задумаюсь над несколькими фразами, которые Мушармен посвятил призраку во второй части.
I quote these lines, which are particularly interesting because they describe the very simple manner in which the famous incident of the twenty-thousand francs was closed:	Эти фразы представляют особый интерес, потому что раскрывают, как закончилось дело о ежемесячных двадцати тысячах франков.
"As for O. G., some of whose curious tricks I have related in the first part of my Memoirs, I will only say that he redeemed by one spontaneous fine action all the worry which he had caused my dear friend and partner and, I am bound to say, myself.	Вот этот отрывок: "Относительно призрака Оперы, некоторые странные капризы которого я описал в начале этих мемуаров, я скажу только одно: что одним благородным актом он компенсировал все неприятности, которые причинил моим коллегам и, нужно признать это, мне.
He felt, no doubt, that there are limits to a joke, especially when it is so expensive and when the commissary of police has been informed, for, at the moment when we had made an appointment in our office with M. Mifroid to tell him the whole story, a few days after the disappearance of Christine Daae, we found, on Richard's table, a large envelope, inscribed, in red ink, "WITH O. G.'S COMPLIMENTS."	Он, должно быть, решил, что есть пределы любой мистификации, особенно когда таковая стоит больших денег и когда в это дело вовлекается полицейский комиссар. Несколько дней спустя после исчезновения Кристины Доэ, когда мы назначили встречу с мсье Мифруа, чтобы рассказать ему обо всем, мы нашли на столе Ришара конверт, на котором красными чернилами было написано: "От П. О.".
It contained the large sum of money which he had succeeded in playfully extracting, for the time being, from the treasury.	В конверте находилась довольно большая сумма денег, временно и в порядке шутки изъятых из кассы дирекции.

Richard was at once of the opinion that we must be content with that and drop the business.	Ришар немедленно выразил мнение, что мы должны удовлетвориться возвращением денег и не продолжать это дело.
I agreed with Richard.	Я согласился с ним.
All's well that ends well.	И все хорошо, что хорошо кончается.
What do you say, O.	Вы согласны, мой дорогой П.
G.?"	О.?"
Of course, Moncharmin, especially after the money had been restored, continued to believe that he had, for a short while, been the butt of Richard's sense of humor, whereas Richard, on his side, was convinced that Moncharmin had amused himself by inventing the whole of the affair of the Opera ghost, in order to revenge himself for a few jokes.	Мушармен продолжал верить, особенно после того как деньги были возвращены, что стал жертвой нелепого чувства юмора Ришара, а Ришар никогда не прекращал думать, что Мушармен развлекался тем, что состряпал это дело, чтобы расквитаться с ним за несколько мистификаций, которые он разыграл.
I asked the Persian to tell me by what trick the ghost had taken twenty-thousand francs from Richard's pocket in spite of the safety-pin.	Я спросил перса, какой трюк использовал Эрик, чтобы вытащить двадцать тысяч франков из кармана Ришара, несмотря на булавку.
He replied that he had not gone into this little detail, but that, if I myself cared to make an investigation on the spot, I should certainly find the solution to the riddle in the managers' office by remembering that Erik had not been nicknamed the trap-door lover for nothing.	Он ответил, что не интересовался деталями, но что если я хочу сам пойти и "поработать" на месте инцидента, то найду ключ к разгадке тайны в кабинете директоров, помня, что Эрика не напрасно называли любителем люков.
I promised the Persian to do so as soon as I had time, and I may as well tell the reader at once that the results of my investigation were perfectly satisfactory; and I hardly believed that I should ever discover so many undeniable proofs of the authenticity of the feats ascribed to the ghost.	Я обещал персу, что исследую место действия, как только у меня будет время, и теперь скажу читателю, что результаты моего расследования были удовлетворительными. Я не ожидал найти так много неоспоримых доказательств того, что действия, приписываемые призраку, действительно имели место.
The Persian's manuscript, Christine Daae's papers, the statements made to me by the people who used to work under MM. Richard and Moncharmin, by little Meg herself (the worthy Madame Giry, I am sorry to say, is no more) and by Sorelli, who is now living in retirement at Louveciennes: all the documents relating to the existence of the ghost, which I propose to deposit in the archives of the Opera, have been checked and confirmed by a number of important discoveries of which I am justly proud.	Бумаги перса, то есть Кристины Доэ, заявления, сделанные мне бывшими служащими Ришара и Мушармена, маленькой Мег (добрая мадам Жири, к сожалению, скончалась) и Ла Сорелли, которая живет сейчас в уединении в Лувесьенне, - все это составляет документальные свидетельства существования призрака. Я намерен передать их в архив Оперы и хотел, чтобы стало известно, что они способствовали нескольким важным открытиям, которыми я могу справедливо гордиться.
I have not been able to find the house on the lake, Erik having blocked up all the secret entrances.[1] On the other hand, I have discovered the secret passage of the Communists, the planking of which is falling to pieces in parts, and also the trap-door through which Raoul and the Persian penetrated into the cellars of the opera-house.	Хотя мне не удалось найти дом у озера, потому что Эрик блокировал все секретные входы (даже несмотря на это, я уверен, что его можно легко найти, осушив озеро, о чем я несколько раз просил администрацию изящных искусств), я открыл секретный проход коммунаров, нашел люк, через который перс и Рауль спустились вниз, в подвалы Оперы.