Стивен Кинг - Иногда они возвращаются - английский и русский параллельные тексты

Someone strikes the books out of your hands and the kid with the birthmark on his chin kicks them into the gutter. Wayne suddenly kicks out with his right foot, and it connects with the crotch of the kid with the jittery face. He screams.

Кто-то выбивает книжки из рук Джима, а меченый, с красной родинкой, отшвыривает их носком ботинка в кювет. Неожиданно Уэйн бьет дерганого ногой в пах, и тот взвывает от боли.

Vinnie, he's gettin” away!

The kid with the jittery face is screaming about his nuts, but even his howls are lost in the gathering, shaking roar of the approaching train. Then it is over them, and its noise fills the world.

- Винни, сейчас этот слиняет!

Дерганый что-то орет благим матом про свои разбитые погремушки, но его вопли уже тонут в нарастающем грохоте поезда. Когда состав проносится над их головами, кажется, что в мире нет других звуков.

Light flashes on switchblades. The kid with the blond crew cut is holding one and Birthmark has the other. You can't hear Wayne, but his words are in the shape of his lips:

Run Jimmy Run.

Отблески света на стальных лезвиях. Финка у белобрысого, финка у меченого. Уэйн кричит, и хотя слов не разобрать, все понятно по губам:

- Беги, Джимми, беги!

You slip to your knees and the hands holding you are gone and you skitter between a pair of legs like a frog. A hand slaps down on your back, groping for purchase, and gets none. Then you are running back the way you came, with all of the horrible sludgy slowness of dreams. You look back over your shoulder and see -He woke in the dark, Sally sleeping peacefully beside him. He bit back the scream, and when it was throttled, he fell back.

Джим резко падает на колени, и державшие его руки остаются ни с чем, а он уже проскакивает между чьих-то ног, как лягушонок. Чья-то пятерня успевает скользнуть по его спине. Он бежит обратно, бежит мучительно медленно, как это бывает во сне. Но вот он оборачивается и видит..

Джим проснулся, вовремя подавив крик ужаса. Рядом безмятежно спала Салли.

When he had looked back, back into the yawning darkness of the overpass, he had seen the blond kid and the birthmarked kid drive their knives into his brother—Blondie's below the breast-bone, and Birthmark's directly into his brother's groin.

Он хорошо помнил, что он увидел, обернувшись: белобрысый ударил его брата ножом под сердце, меченый - в пах.

He lay in the darkness, breathing harshly, waiting for that nine-year-old ghost to depart, waiting for honest sleep to blot it all away.

An unknown time later, it did.

Джим лежал в темноте, учащенно дыша и моля Бога, чтобы тот даровал ему сон без этих страшных призраков его детства. Ждать ему пришлось долго.

The Christmas vacation and semester break were combined in the city's school district, and the holiday was almost a month long. The dream came twice, early on, and did not come again.

He and Sally went to visit her sister in Vermont, and skied a great deal. They were happy.

Городские власти объединили школьные каникулы с рождественскими, и в результате школа отдыхала почти месяц.

Джим и Салли провели это время у ее сестры в Вермонте, где они вволю покатались с гор на лыжах. Они были счастливы.

Jim's Living with Lit problem seemed inconsequential and a little foolish in the open, crystal air. He went back to school with a winter tan, feeling cool and collected.

На морозном чистом воздухе все педагогические проблемы не стоили выеденного яйца. Джим приехал к началу занятий с зимним загаром, а главное, спокойным и полностью владеющим собой.

Simmons caught him on the way to his period-two class and handed him a folder. “New student, period seven. Name is Robert Lawson. Transfer.”

“Hey, I've got twenty-seven in there right now, Sim. I'm overloaded.”

Симмонс нагнал его в коридоре и протянул папку:

- На седьмом потоке у вас новенький. Роберт Лоусон. Переведен из другой школы.

- Да вы что, Сим, у меня и без того двадцать семь гавриков! Куда больше!

“You've still got twenty-seven. Bill Stearns got killed the Tuesday after Christmas. Car accident. Hit-and-run.”

- А их у вас столько же и останется. Во время рождественских каникул Билла Стирнса сбила насмерть машина. Совершивший наезд скрылся.

“Billy?”

The picture formed in his mind in black and white, like a senior photograph. William Stearns, Key Club 1, Football 1,2, Pen & Lance, 2. He had been one of the few good ones in Living with Lit. Quiet, consistent A's and B's on his exams. Didn't volunteer often, but usually summoned the correct answers (laced with a pleasing dry wit) when called on. Dead? Fifteen years old. His own mortality suddenly whispered through his bones like a cold draught under a door.

- Билли? Он увидел его так ясно, словно перед глазами была фотография выпускников. Уильяме Стирнс, один из немногих хороших учеников в этом классе. Сам не вызывался, но отвечал толково и с юмором. И вот погиб. В пятнадцать лет. Вдруг повеяло собственной смертью - как сквознячком протянуло.

“Christ, that's awful. Do they know what happened?”

“Cops are checking into it. He was downtown exchanging a Christmas present. Started across Rampart Street and an old Ford sedan hit him. No one got the licence number, but the words “Snake Eyes” were written on the side door. the way a kid would do it.”

- Господи, какой ужас! Как все произошло?

- Полиция этим занимается. Он обменял в центральном магазине рождественский подарок. А когда ступил на проезжую часть Рампарт-стрит, его сбил старенький «форд-седан». Номерного знака никто не запомнил, но на дверце была надпись «Змеиный глаз». Почерк подростка.

“Christ,” Jim said again.

“There's the bell,” Simmons said.

He hurried away, pausing to break up a crowd of kids around a drinking fountain. Jim went towards his class, feeling empty.

- Господи! - снова вырвалось у Джима.

- Звонок, - сказал Симмонс и заспешил прочь. У фонтанчика с питьевой водой он разогнал стайку ребят.

Джим отправился на занятие, чувствуя себя совершенно опустошенным.

During his free period he flipped open Robert Lawson's folder. The first page was a green sheet from Milford High, which Jim had never heard of. The second was a student personality profile. Adjusted IQ of 78. Some manual skills, not many. Antisocial answers to the Barnett-Hudson personality test. Poor aptitude scores. Jim thought sourly that he was a Living with Lit kid all the way.

Дождавшись свободного урока, он открыл папку с личным делом Роберта Лоусона. Первая страница, зеленая, с печатью Милфорд Хай Скул, о которой Джим никогда раньше не слышал. Вторая - оценка общего развития. Интеллект - 78 баллов, немного. Соображает неважно. Трудовые навыки - тоже не блестящие. Вдобавок тест Барнета-Хадсона выявил антисоциальные тенденции. «Идеально вписывается в мой класс», - с горечью подумал Джим.

The next page was a disciplinary history, the yellow sheet. The Milford sheet was white with a black border, and it was depressingly well filled. Lawson had been in a hundred kinds of trouble.

He turned the next page, glanced down at a school photo of Robert Lawson, then looked again. Terror suddenly crept into the pit of his belly and coiled there, warm and hissing.

Lawson was staring antagonistically into the camera, as if posing for a police mug shot rather than a school photographer. There was a small strawberry birthmark on his chin.

Дисциплинарная страница угрожающе заполнена. Что он только не вытворял, этот Лоусон!

Джим перевернул еще одну страницу, увидел фото и не поверил своим глазам. Внутри все похолодело. Роберт Лоусон с вызовом глядел с фотографии, словно позировал он не в актовом зале, а в полицейском участке. На подбородке у Лоусона была родинка, напоминающая спелую землянику.

By period seven, he had brought all the civilized rationalizations into play. He told himself there must be thousands of kids with red birthmarks on their chins. He told himself that the hood who had stabbed his brother that day sixteen long dead years ago would now be at least thirty-two.

But, climbing to the third floor, the apprehension remained. And another fear to go with it: This is how you felt when you were cracking up. He tasted the bright steel of panic in his mouth.

Каких только резонов не приводил Джим перед седьмым уроком. И что парней с такими родинками пруд пруди. И что головорезу, пырнувшему ножом его брата, сейчас должно быть никак не меньше тридцати двух. Но когда он поднимался в класс, интуиция подсказывала другое. «То же самое и с тобой было накануне нервного срыва», - напоминал он себе, чувствуя во рту металлический привкус страха.

The usual group of kids was horsing around the door of Room 33, and some of them went in when they saw Jim coming. A few hung around, talking in undertones and grinning. He saw the new boy standing beside Chip Osway. Robert Lawson was wearing blue jeans and heavy yellow tractor boots—all the rage this year.