Элизабет Ли - Ведуньи [litres]

Они шли по тропе, и птицы уже вовсю распевали на ветвях деревьев, высаженных вдоль ограды фермерского двора. Впервые они подошли так близко к дому Дэниела, все еще погруженному в сон.

– Как хорошо, что ты попросил Сета все мне подробно разъяснить, – шепотом сказала Сара. – Сет всегда будет на нашей стороне.

Дэниел оглянулся через плечо, но вокруг по-прежнему никого не было.

– Он всегда вашей семье помогает?

– Да, приносит пахту и еще кое-какую еду. Иногда к маме приходит – лечиться. Без ее снадобий он может либо в черную меланхолию впасть, либо, как мама говорит, воспарить слишком высоко. Когда у него мрачное настроение, ему кажется, что он ни на что не способен, а когда у него легко на душе, он готов поверить, что способен все на свете изменить к лучшему.

Дэниел подтолкнул ее к дверям хлева, где пахло сеном и навозом.

– А он действительно может что-то изменить?

– Пожалуй, да. – Сара остановилась. – Ой, да это же Бонни! – прошептала она и ласково погладила кобылу. – Ты ее мне показать хотел?

– Нет, – и Дэниел повел ее туда, где коровы и волы сонно жевали сено. – Я хочу научить тебя кое-что делать.

Пиппин уже начинала призывно мычать, требуя, чтобы ее подоили и избавили от распиравшего вымя молока. Когда она бросилась к ним, Сара испуганно отступила назад и так резко дернула Дэниела за руку, что чуть ее не вывихнула.

– Почему она так кричит?

– Потому что… Просто ее доить пора, только и всего.

– Господи, какая же она большая! Особенно когда рядом стоит!

– Да. Ее Пиппин зовут. На самом деле она добрая и покладистая, куда спокойнее Бонни, а Бонни ты почему-то не боишься. Давай вместе подойдем к ней поближе.

– А она меня не укусит?

Дэниел рассмеялся:

– Ты что! Это же корова! А ты не пучок травы. Так, теперь бери подойник, ставь ей под брюхо и садись вот на эту скамейку.

– Зачем? – спросила Сара, но послушно сняла со стены подойник и сунула его под корову, но так спешила, что подойник упал.

– Ведь тебе же нужно учиться работать на ферме, правда? – К сожалению, Дэниел пока не мог полностью раскрыть свой план, поскольку Бетт еще не успела выполнить поставленную перед ней задачу.

Сара подняла на него глаза:

– Да, наверное.

– Ну вот. Так что попробуй еще раз. Только спокойно.

– Хорошо, – и она, вздохнув, медленно придвинулась к Пиппин вместе со скамейкой, поправила подойник и с торжествующим видом обернулась к Дэниелу.

– Очень хорошо, – похвалил он и, присев на корточки рядом с ней, взял ее руки в свои и показал, как нужно доить.

Завершив дневные дела, Дэниел поспешил домой, чтобы поужинать вместе с отцом. На кухне он первым делом посмотрел на Бетт, и та коротко ему кивнула. Окрыленный этим, он быстро сел за стол и, не давая себе времени на раздумья о том, сколь рискованным может оказаться его план, откашлялся и сказал отцу:

– Я собираюсь нанять доярку. – Дэниел отрезал ломоть грудинки, взял яйцо и с наслаждением набил рот едой; на отца он при этом не смотрел, словно ему было все равно, как тот отреагирует на это заявление. Затянувшееся молчание нарушил лишь голос Бетт, которая попрощалась и ушла домой.

– Доярка денег стоит, – наконец промолвил отец. Предсказуемый ответ. Но именно к такому ответу Дэниел и готовился. У отца вполне хватало денег, чтобы нанять доярку, просто ему не хотелось их тратить.

– Между прочим, я твой единственный сын. Я мужчина. Для меня на ферме работа и получше найдется, чем коров доить.

Отец неторопливо откусил, прожевал, проглотил, вытер рот тыльной стороной ладони и только тогда спросил:

– И где же ты собираешься ее найти?

– Среди здешней бедноты.

– Ну, так ты пару месяцев еще искать будешь.

– Ничего, пока я и сам справлюсь.

Отец что-то проворчал и больше в тот вечер не сказал ни слова.

Дэниел съел все подчистую и откинулся на спинку стула. Он был доволен. Хотя у доярки приданое, конечно, куда меньше, чем даже у дочери кузнеца. Это отцу уж точно не понравится.

Но ведь всем известно, что любовь не раз расцветала именно между сыновьями богатых фермеров и доярками. А если отец узнает, что из-за Дэниела Сара может оказаться в весьма неприятном положении, так он и сам будет настаивать, чтобы они как можно скорей обвенчались, даже если и будет этим браком разочарован. Но ведь потом-то он поймет, какая Сара на самом деле замечательная.

У Бетт как раз такой дом, какой был бы у нас, если бы он не стоял заброшенным столько лет, если бы у нас хватило денег, сил и времени вовремя так же о нем заботиться. У нее в домике две комнаты; в первой стоят стол и стулья, в очаге за решеткой пылает огонь, в углу бадейка с водой, на стене начищенные сковородки, с потолочных балок свисают сети. В доме пахнет древесным дымом, в воздухе чувствуется пар от кипящей воды, и абсолютно все пропитано несильным, но неистребимым запахом рыбы. Бетт подносит свечу к огню в очаге, зажигает ее и, прикрывая рукой, несет ко мне.

Незнакомый и не очень-то приятный запах расплавленного свечного сала наполняет комнату; свечка – медленно мерцающий теплый огонек, каких мне раньше видеть не доводилось, – отбрасывает на стол лужицу света. Дом небольшой, но чистый и уютный, столешница так и сверкает, и на столе ничего лишнего, пол вымыт до блеска. Никакой золы вокруг очага, никакой плесени на стенах, и сквозняк не шепчет свои вечные угрозы сквозь дыры в крыше.

Я все еще пребываю в некотором напряжении. Дэниел не предупредил меня, что при нашей встрече вечером будет присутствовать их служанка, и когда я увидела ее в условленном месте, то сразу попятилась, у меня даже под ложечкой екнуло. Однако недружелюбной она вовсе не выглядела. Обыкновенная молодая женщина, кругленькая, пухленькая, животик мягкий, а щеки румяные, как яблоки. В руках она держала узелок с одеждой.

Она смерила меня взглядом с головы до ног и с некоторым раздражением сказала Дэниелу:

– Ну, не здесь же нам все это примерять! Не могу я просто сунуть ей эти вещи и уйти. Ты ведь даже не сумеешь ее научить правильно чепчик надевать, так что без моей помощи ей не обойтись.

– Ну и как же быть? – растерянно спросил он.

Все это говорилось в моем присутствии так, словно я больное бессловесное животное с их фермы, и было для меня чем-то новым и неприятным.

– Может быть, вы объясните мне, в чем дело? – громко сказала я, и они тут же повернулись ко мне. – Не надо строить планы и обсуждать их в моем присутствии, не посвятив в них меня; я не одна из ваших лошадей, и у меня есть свои собственные представления о будущей жизни. И, кстати, зачем мне какой-то чепчик? Что вообще здесь происходит? Что это вы там про меня без меня решили? – Я окинула их гневным взглядом и прибавила, словно только что вспомнив: – Между прочим, моя мать тоже когда-то подобные вещи носила, мы не всегда жили в такой бедности, как сейчас.