Наташа Михлин - Это внутри

— Уже очень поздно, Эбби. Залезай под одеяло.

— Лилу рассказывает мне, что она видела на Луне.

— Засыпай, малышка, я гашу свет.

— Я не могу уснуть, мама… Боюсь, что увижу страшный сон. Пожалуйста, разреши мне лечь сегодня с тобой!

Дина вздохнула.

— Ну хорошо, идем.

Когда в доме погасло последнее окно, Джереми был уже далеко. Он бежал со всех ног, не задумываясь о том, что может в темноте налететь на дерево или камень.

Кусты вокруг овсяного поля освещал холодный свет, земля казалась вибрирующей черной массой межзвездного вещества. Светлую травяную дугу, оставленную Эбби, еще не стер ветер. Сайхем вошел в центр круга и опустился на колени. Положив руки на рыхлую холодную землю, проследил линии странного узора, частично разбитые дождем.

— Забери это обратно… я не просил, — прошептал он, и сжав пригоршню земли, закричал, срывая голос: — Не просил!

Соломенные нити поднялись в воздух. Джереми покачал головой, глядя на лунное травяное кольцо.

«Если не можешь победить хаос, возглавь его».

— Ну, раз так, — хрипло проговорил он, — то гори оно все огнем…

Травинки задрожали и вдруг разом вспыхнули. Мгновенное пламя окрасило волосы Джереми, он поднял руку. Трава рассыпалась пеплом, который собрался в шар, повиснув над ладонью. Сайхем сжал кулак, и сфера взорвалась, осыпав серебристой пылью все вокруг.

Джерри расхохотался. Страх рассеялся вместе с соломенным пеплом. Каким дураком он был минуту назад, желая отказаться от единственного, ради чего стоит жить — свободы. Свободу дарует власть. А эта странная сила, поселившаяся в нем, несомненно являлась властью. Пока оставалось неясным, чья власть возобладает — власть Джереми над новоявленным даром или власть дара — над ним самим, но игра определенно стоила свеч.

Куски облаков плыли, обдирая клочковатые края о выступы скал. Порыжевшие деревья роняли тяжелые перья в воду, они кружились и скапливались у камней. Темные валуны напоминали спящую горную великаншу, накинувшую на плечи пенную вязь водопада.

Эбби прыгала в ручье, яркие сапожки распугали обитателей заводи, заставив их попрятаться под камни. Девочка сгребала палки и листья, строя дамбу для притока ручья, Дина рассеянно наблюдала за ней, чертя карандашом в блокноте загогулины. Это помогало лучше воспринимать информацию — из наушников раздавался голос докладчика. Лекцию, посвященную нарушениям сна, Дина хотела прослушать уже давно, но никак не доходили руки. Над головой качал ветвями каштан, у воды лежали его полопавшиеся от влаги плоды.

Эбби украсила творение изогнутыми веточками и камнями, протянула руку к каштановым шарикам, но тут же отдернула уколотые пальцы. Дина рассмеялась, девочка проказливо глянула на нее и взмахнула руками. Похожий на коричневую тучу каштановый ворох поплыл над ручьем и рассыпался по дамбе, завершив композицию. Дина нахмурилась и сняла наушники.

— Эбби, мы недалеко от тропы!

— Ну и что, — надула губы девочка, — здесь все равно никого нет!

Она ухмыльнулась и, подняв из ручья водяной шарик, бросила в мать, которая взвизгнув, закрылась полой дождевика. Дина вскочила и хотела как следует обрызгать проказницу, но вдруг застыла. За ее спиной влажно, как ломающаяся кость, хрустнул камень.

Эбби вспыхнула и, прыгнув на берег, мгновенно скрылась в лесу. Дина обернулась. Перед ней стоял Тайлер Хупер, озадаченно глядя вслед девочке.

— Я напугал ее? Прошу прощения, — он наконец перевел взгляд на Дину.

— Ничего страшного, — она взяла себя в руки, — просто мы не ожидали встретить здесь людей в такую погоду.

— В дождь хорошо клюет, — пожал плечами Тайлер, и поднял садок с тремя крупными форелями. Дина заметила фиксирующую ленту на его запястье и поспешно перевела взгляд на рыб.

— Небогатый улов, — заметила она, — попытай удачу на верхнем озере.

— Я как раз оттуда.

Молчание неудобным сгустком повисло в воздухе. Из-за ствола показался яркий плащ, Эбби подошла к матери и встала за ее спиной, с любопытством разглядывая незнакомца.

— Кто это? — спросила она, протягивая руку к сетке.

— Форель, — Тай протянул садок, — видишь, у нее пятна на спине.

Эбби потрогала блестящий бок рыбы, просунув палец сквозь ячейку.

— Форель это рыбий ягуар?

Тай растерялся и беспомощно посмотрел на Дину. Та прикусила губу, чтобы не улыбнуться и отвернулась, разглядывая камни на дне ручья.

— Ну, — неуверенно начал он, — форель это хищник, она ест других рыб, так что думаю, да… ее можно назвать… ягуаром.

Эбби серьезно кивнула.

— Нам пора, — вздохнула Дина, — уже темнеет, да и дождь расходится. Попрощайся, Эбби, и пойдем.

— Тропа здесь одна, — заметил Тайлер, — Я, конечно, могу посчитать до двадцати, прежде, чем спускаться, но потом мы оба будем чувствовать себя идиотами.

Дина рассмеялась.

Скользкие от дождя камешки на тропе разъезжались под ногами, Дина поддерживала Эбби за локоть, держа в другой руке раскрытый зонт.

— В Рокки-Лейк хочешь — не хочешь, а будешь в курсе событий. Вы можете не представляться, мистер Хупер.

— Как скажете, мисс Эванс, — ухмыльнулся Тай, и накинул капюшон, укрываясь от холодных капель, — я на машине и подвезу вас, если вы не против.

— Мы не против! — раздался голос Эбби. Дина удивленно посмотрела на дочь. Девочка поморщилась, убирая с лица мокрые волосы: — Не люблю ходить под зонтиком, он закрывает небо!

— Как угодно, дорогая, — пожала плечами Дина.

— Только я поеду впереди, с тобой, ладно? — воскликнула Эбби и, подбежав к опешившему Тайлеру, взяла его за руку.

В машине Эбби расстегнула дождевик, щечки порозовели. Девочка трещала без умолку, обращая внимание на все, что было видно через лобовое стекло. Вначале Тайлер отвечал редко, осторожно подбирая слова, но потом расслабился и стал свободно поддерживать беседу, получая неожиданное удовольствие от ее щебета. Дождь кончился на половине спуска, облачная пелена посветлела.

— Смотри! Ты знаешь, кто это, с голубыми крылышками? Это сойка!

Эбби проследила рукой направление полета птицы. — Такая красивая, а голос противный! И у павлина тоже, — девочка нахмурила брови. — Зачем Бог создал их такими? Ты знаешь?

Тайлер бросил взгляд в зеркало заднего вида. Серые глаза Дины светились улыбкой, когда она смотрела на дочь.

— Сложный вопрос, — проговорил Тайлер, — может быть, Он хотел преподать нам урок? У павлина красивый хвост, но мерзкий голос. А соловей совсем неприметный, зато люди приходят издалека послушать его…

— А ты ходил слушать соловья? — перебила Эбби.

— Я? — снова растерялся Хупер. — Нет, не доводилось.

— Почему?

Тайлер помолчал, обдумывая ответ.

— Полагал, что всегда успею это сделать.