Наташа Михлин - Это внутри

— Эбби, давай мы подвезем тебя домой! У Чака отменили последний урок.

Девочка послушно подбежала и забралась в пикап. Миновав серпантин, машина остановилась у магазина.

— Мать просила купить кое-что, — сказал Чак, — вы посидите в машине или пойдете со мной?

— Я пойду с тобой, — откликнулась Эбби.

В магазине было тихо и тепло, под потолком лениво крутился единственный рабочий вентилятор.

— Запиши мешок сахару и дрожжи на наш счет, Мак.

Хозяин магазина поднял вверх большой палец, показывая, что слышит.

— Эбби, что Сайхем имел в виду, когда сказал, что у вас есть общие дела?

Она не ответила. Чак поставил корзину на пол и наклонился к девочке.

— Он что, угрожал тебе? Не бойся, крошка, скажи мне, я найду на него управу.

Девочка закрылась ладошками и яростно замотала головой. Чак вздохнул:

— Как я смогу помочь, когда ты молчишь? Я же видел, ты испугалась там, во дворе.

Он выпрямился и развел руками.

— Если ты не хочешь дать ответ на мой вопрос, значит, мне придется выбить его из Сайхема…

Чак направился к выходу, а она осталась стоять между полок с одноразовой посудой.

Мак лениво сортировал банкноты у кассы. В наушниках играла музыка, и хозяин лавки гнусаво подпевал любимой песне. Он бросил взгляд на выпуклое зеркало, позволявшее видеть весь магазин. В проходе с принадлежностями для пикника стояла дочка покойного Стюарта.

«Что она там делает? Чак-то уже вышел…»

Девочка закрыла лицо руками. Внезапно упаковки салфеток около Эбби разом лопнули. Ряд оказался засыпан медленно оседающим бумажным снегом. Мак вытаращил глаза и бросился вон из зала, нащупывая в кармане телефон.

— Алло, это служба спасения?! Я только что видел… видел…

Он сбился и замолчал, сунув мобильник в карман, опасливо выглянул из дверей. Магазин был пуст, только сквозняк кружил по полу белые обрывки.

Таккер валялся на кровати, вяло листая пестрые ленты соцсетей. За окном снова шел дождь, заняться было нечем, садиться за уроки — неохота. Так отбросил телефон и уставился в покрытый лепниной потолок. Отец не мог изжить в себе стремления к аляповатой левантинской роскоши, дом был полон позолоты и гипсовых купидонов, стыдливо прикрывающих чресла пухлыми ручками.

Глухо зажужжал мобильник.

— Мистер Таккер, к вам пришли.

Так лениво взглянул на экран.

— Арам, я уже говорил, Джера ты можешь впускать без вопросов, в любое время.

— Я лишь соблюдаю правила, — отозвался охранник.

Гарсиа поморщился. Он не любил Арама, слишком уж въедливо тот следовал любому слову хозяина дома. Отец ценил послушного работника, во время дежурства Арама Таккеру нечего было и думать о том, чтобы развлечься с друзьями.

— Скучаешь? — на матрас с размаху плюхнулся Джереми.

Таккер разглядывал яркую розетку над своей кроватью, расписанную цветами и летящими ангелами.

— Как думаешь, — протянул Гарсиа, — Бог существует?

Он не сомневался в ответе Сайхема, но тот молчал так неожиданно долго, что Таккер удивленно приподнялся на локте.

— Еще недавно я бы не задумываясь сказал «нет», — наконец проговорил Сайхем, — но теперь ни в чем не уверен… Спроси ты меня о том, существуют ли пикси [13] Пикси — феи. и единороги, и я отвечу: «Возможно».

Таккер озабоченно вгляделся в лицо друга.

— Ты что, под кайфом, Джер?

Сайхем закрыл глаза и медленно покачал головой из стороны в сторону.

— Мир не так прост, как ты думаешь… Помнишь последнюю охоту? Что там произошло, по-твоему?

— Эээ… Даггер испугался ветра? — неуверенно улыбнулся Так.

Джереми сел и пытливо взглянул на него.

— Забавно… Человек может убедить себя в чем угодно, лишь бы не разрушить привычную картину мира.

— Ты о чем? — поморщился Гарсиа, — ненавижу, когда ты вдруг начинаешь говорить, как гребаный учитель словесности! Согласен, это выглядело странновато, но в итоге можно всему найти нормальные причины.

— Даже этому? — прошептал Сайхем и протянул руку к стойке с дисками в углу комнаты. Пластиковые коробочки покинули привычное место и медленно поплыли по воздуху. Гарсиа вытаращил глаза и шарахнулся прочь, слетая с кровати, прижался к стене у окна и сипло выругался. Губы прыгали, привычное проклятье вышло заикающимся и робким. Джереми шевельнул пальцами, диски встали вертикально и сложились в слово, отражая сказанное Таккером.

— Ты тоже так можешь, — проговорил Джереми, возвращая коробки на место, — просто еще не знаешь об этом.

Таккер молча замотал головой. Сайхем встал и направился к нему, Гарсиа вжался в стену, словно пытался раствориться в ней.

— Ну же, Так, отпусти себя. Если уж мы оказались прокляты этой мелкой тварью, то нечего стесняться…

Гарсиа смотрел на приближающегося Джереми, и его заливал невыразимый ужас. Внезапно Сайхема отбросило назад, падая, он зацепил журнальный столик у кровати, посыпалась стеклянная крошка.

— Хороший мальчик, — проговорил Джер, поднимаясь, и хищно улыбнулся.

Джереми вернулся в спальню Таккера со стеклянным графином в руках, благо кабинет хозяина дома находился недалеко, а виски на его столе всегда был отменным. Искать лед Сайхем не стал, к тому же в данном случае разбавлять алкоголь не требовалось.

— Пей. Давай, приходи в себя, Так, — Джер протянул ему бутыль и уселся рядом. Битое стекло скрипело под ногами.

— Теперь мы можем исполнить мечту, — Сайхем приобнял друга за плечи и тихо засмеялся, — построим собственный маленький рай.

Таккер отхлебнул из горлышка и кашлянув, отставил графин.

— Я не знаю, хочу ли в этом участвовать, Джер…

Сайхем присел перед ним на корточки и серьезно посмотрел в глаза.

— Моего мнения тоже никто не спрашивал. Мы связаны, Таккер, и некуда бежать. Я не знаю будущего, но знаю, чего хочу сейчас. А значит, мы играем, пока можем… Ты ведь со мной?

Дни проходили за днями, и лето, еще недавно согревавшее леса последним теплым дыханием превратилось в зыбкую далекую мечту. Новые ветра очистили воздух от последней пыльцы, чистые и свежие, они проносились над землей и пахли снегом.

Сайхем давно не появлялся в школе, Эбби тоже не было, Дина заезжала на ферму взять для нее свежего молока — у бедняжки поднялась температура. Осенние вирусы гуляли по округе, у половины класса был насморк, Ноэль Браун маялась головной болью, попросив учителя пересадить ее к окну, где она могла дышать свежим воздухом.

Чак и Дэвид были очень похожи, Элис часто говорила, что впервые приложив к груди Дэвида испытала дежавю: во время кормления он сосредоточенно хмурил брови, совершенно так же, как старший брат за десять лет до этого. Оба отличались уверенностью в себе, обоих было непросто вывести из равновесия.