Сара Пэйнтер - Ночной ворон [litres]

– Ты позвонила ей на следующий день?

Саша скорчила рожицу, то ли стараясь вспомнить, то ли соображая, как выставить себя в наилучшем свете.

– Я была занята и подумала, что она все равно не придет в себя на следующий день. В конце концов, у меня своя жизнь. Должно быть, это случилось уже на выходных, через пару дней. Мы должны были пойти вместе обедать, но я послала ей сообщение.

– С отменой?

Саша кивнула.

– Я написала, что все еще расстроена из-за нее и эмоционально не готова к личному контакту.

– Она ответила?

– Нет.

– Можно взглянуть на сообщение?

Саша отпрянула, как пони.

– Нет! Я никому не показываю свой телефон!

– Разумно, – согласилась Лидия. – Если я дам тебе свой номер, ты можешь переслать его мне?

– Это частная переписка.

Терпение Лидии лопнуло.

– Если ты перешлешь мне текст и честно пообещаешь немедленно сообщить мне, если Мадлен свяжется с тобой, или если ты вспомнишь что-то еще о том, что было до или после ее исчезновения, я постараюсь не передавать Чарли, что ты ему наврала.

Наступило короткое молчание. Саша взвешивала это щедрое предложение. Может, у нее и не было магических корней, но дурой она не была. Не отрывая от Лидии глаз, она завизжала пронзительным голосом:

– Перриии!

Явился мужчина-младенец. Кто он – ее любовник, друг или дворецкий? Понять это было невозможно.

– Что, дорогая?

– Телефон.

– Секундочку.

Когда Перри принес айфон – естественно, последней модели, и Саша, с плохо сдерживаемой яростью порывшись в нем, переслала ей совсем-не-такой-взвешенный-как-она-говорила-об-этом текст, Лидия немедленно покинула эту печальную сцену.

– Проводи ее, – велела Саша и закрыла глаза.

У дверей Перри, казалось, хотел было извиниться за Сашу, но потом изрек совсем не такое гламурное: «Ну, давай, пока».

Даже если не считать этих богемных пиарщиков, день у Лидии не задался. Команда по уборке добилась в «Вилке» на удивление хороших результатов, и ее надежды, что дядя Чарли говорил правду насчет «мы почти не откроемся», достигли дна. Кафе пахло хлоркой и свежей краской.

Но, по крайней мере, теперь там было пусто и тихо. Оглядевшись, Лидия изо всех сил постаралась не впечатляться преображением. Когда убрали всю грязь, оригинальные бежевые и черные панели 1930-х годов на стенах стали казаться очень милыми, а новое красное покрытие на полу оживляло все помещение. Окна сияли, пожелтевший тюль сменился на жизнерадостные занавески в красную клетку. Стойка со стеклянной витриной тоже сияла. Потрепанные столы и стулья остались те же, но выглядели скорее ретро, чем старьем.

Вращающаяся дверь на кухню распахнулась, и Лидия выругалась:

– Ты меня напугала.

Энджел не извинилась, да и вообще будто не заметила присутствия Лидии. Поставив на большой деревянный буфет стопку посуды, которую несла, она удалилась обратно в кухню.

Лидия вытащила из кармана телефон и позвонила Чарли.

– Так что там насчет «никакого ремонта»?

– Лидс, детка. Ты просто мысли читаешь.

Лидия прикрыла глаза.

– Я как раз думал о тебе. Есть новости про Мэдди?

– Я звоню не поэтому. «Вилка». Ее всю отмыли, украсили, и Энджел готовит кучу всего. А ты обещал мне…

Чарли перебил ее:

– И как теперь выглядит это местечко?

– Прекрасно, – честно ответила Лидия. – Но дело не в этом. – Ей в голову пришла новая мысль. – И с каких это пор семейство Перл открыло лавки в Кэмбервелле?

В трубке наступило молчание.

– Я же говорил тебе, что все изменилось.

Засунув телефон обратно в карман, Лидия побежала по ступенькам наверх в квартиру, стараясь напряжением мускулов выплеснуть бушующую в ней нервную энергию. Она злилась на себя за то, что рассердилась на Чарли. Она же знала, что он из себя представляет, так что же она удивляется? Но она чувствовала себя дурой и от этого злилась. И ей было страшно.

Возле двери в ее спальню торчал призрак в подвешенном состоянии. Не в смысле левитации, а в смысле того, что он казался каким-то непривычно нервным.

– Вот и ты, – бесстрастно произнес он.

– Вот и я, – согласилась Лидия, протискиваясь мимо своего бестелесного соседа. Она не была в настроении для очередной пикировки.

– Зачем ты сюда пришла?

Сдернув куртку, Лидия швырнула ее на стул, который именно для этого еще раньше притащила снизу, и начала рыться в своей одежде в поисках чего-нибудь, подходящего на вечер. Если не обращать на призрак внимания, может, он уберется.

Она ощутила на спине холодное дуновение, и волоски на ее шее встали дыбом.

– У тебя что, нет своего дома?

– Я тебе говорила, – ответила Лидия, взглянув на призрак, – я перекантуюсь тут пару дней.

Он дернулся, и Лидию затошнило от этого движения. Она повернулась к куче одежды на кровати. Ей и вправду надо завести комод или что-то такое. Может быть, рейл для одежды. Эта мысль отрезвила ее. Ей не нужна мебель, потому что она здесь ненадолго.

– Мне надо кое-что спросить, – сказал призрак. Его голос звучал неприятно близко и с противным придыханием.

Повернувшись, Лидия взглянула ему в глаза.

– Ты собираешься назвать мне свое имя?

Не ответив, он отвернулся.

– Тогда никаких вопросов. Ты грубиян, и я не буду тебе отвечать.

Призрак казался несчастным, и Лидия испытала укол вины за то, что грубит покойнику. У него и так был неудачный день.

Вот она. Ее любимая майка. Черная, как и все другие ее майки, но из шелковистой материи и с красивой драпировкой у выреза. Она понюхала ее. Достаточно чистая.

– Я хочу переодеваться, так что, если не возражаешь… – Она оглянулась через плечо, но призрак уже исчез.

Эмма шла навстречу Лидии в состоянии полнейшего восторга.

– Ты посмотри на время! Посмотри!

Было почти десять, и перед «Клубом Фокси» стояла очередь, к которой они присоединились.

– Спасибо, что пришла, – сказала Лидия.

– Ты что, шутишь? Да я обычно в это время торчу перед телевизором в полном коматозе. Это трагедия. – Эмма указала на толпу клаберов. – Это самое большое мое развлечение за месяцы. Может, даже за годы.

– Когда вы с Тимом выбирались куда-нибудь вдвоем?

Эмма состроила рожицу.

– Вдвоем? Господи, я и не помню. Сто лет назад. Может, на Новый год?

Между ними разверзлась пропасть – их образ жизни совсем не совпадал.

– Ну, ты не много упускаешь, – быстро сказала Лидия. – Можешь мне поверить.

– Я не собираюсь выходить на рынок, – сказала Эмма, продвигаясь в очереди. – Но иногда было бы неплохо почувствовать себя частью пары, а не просто винтиком в машине родительства.

Девушка с черными волосами и пирсингом в губе, стоящая перед ними в компании друзей, обернулась и наградила Эмму пьяной улыбкой.