Зои Аарсен - Холодный как мрамор [litres]

Я более-менее поняла, вернется ли Трей в Северный Резерв, когда увидела, как на следующее утро «Хендай» Уолтера Эмори выезжал с Треем, пристегнутым на переднем пассажирском сиденье. Я знала, что нам не позволят общаться по телефону в первую неделю его повторного заключения, мне предстояло мучительно долго ждать, когда Трей сам сообщит, изменился ли его приговор.

Я рыдала как младенец во время полета в Тампу, зная, что не увижу Трея до июля, когда ему стукнет восемнадцать, – и все же Флорида оказалась не таким уж плохим местом. К моему приезду отец с Рондой уже приготовили для меня комнату, и отец даже взял на себя смелость купить мне ноутбук для учебы. Они находились в режиме гиперответственной вовлеченности, задавали кучу вопросов и давали разного рода обещания о путешествиях на машине в выходные, которые мы будем вместе совершать, чтобы поддержать мой оптимистичный настрой на новом месте. Было непривычно спать в совершенно нормальной комнате без призраков.

Я старалась казаться как можно более благодарной отцу и Ронде, улыбалась каждому предложению о поездке – будь то путешествие на воздушной лодке или поездка на крокодиловую ферму. Спустя две недели после возвращения Трея в Северный Резерв один из сотрудников Северного Резерва наконец-то сообщил мне о восстановлении доступа Трея к телефону, так что я не могла дождаться вечера среды, когда ему будет разрешено мне позвонить.

– Июль, – гордо объявил Трей. – Если я буду хорошим солдатиком и ничего не натворю, меня выпустят на мой день рождения.

Я чувствовала сердцем, что Трею скоро разрешат уйти из школы и он приедет ко мне во Флориду. В моих планах было играть по правилам, несмотря на то что я сильно скучала по дому и жалела обо всем случившемся в том году.

Казалось, все мои новые одноклассники знали, что я оказалась среди них вследствие подозрительных обстоятельств (хотя отец уверял, что я не была такой звездой вечерних новостей во Флориде, как на Среднем Западе). Жизнь во Флориде была незнакома и нова; я часто общалась с Генри по вотсапу, хотя мы старались не вспоминать детали того, что сделали в Мичигане. Он сказал полиции, что просто спускался по склону Стивенс Пасс, когда обрушилась лавина. Генри настаивал, что совершенно не знал о том, что дети из его родного города, включая меня и Трея, были в тот день на том же склоне горы, что и он.

Генри посчастливилось выехать из Мичигана без наказания за помощь и укрывательство беглецов, так что первым дело он решил уехать со Среднего Запада. Уверенный в том, что отомстил за смерть Оливии, он стал преподавать большой теннис на роскошном курорте на юге Франции. Генри рванул, как он надеялся, в путешествие всей его жизни, с твердым намерением продолжить осенью учебу в Северо-Западном университете. Я ничего не сказала Генри о последнем разговоре с Кирстен и молилась, чтобы она сама не позвонила ему. Я расценивала это как своего рода милосердие, а не ложь, позволяющее ему насладиться временем во Франции, не обременяя подозрениями Кирстен о том, что проклятье тем или иным образом оставалось активно.

Это довольно странно, но, пережив вместе лавину и приняв участие в игре «Легкий как перышко, холодный как мрамор», мы с Черил стали еще более близкими подругами, чем раньше. Тщательно подбирая слова, мы делились друг с другом кошмарами – быть заживо погребенными в снегу. Черил была довольно благоразумна, чтобы не спрашивать меня о маятнике, который я использовала в игре с Вайолет (я все еще боялась, что родители читали мои соцсети). Осенью случилось много такого, о чем я жалела: я плохо обращалась с Черил и обесценивала ее дружбу, в то же время согласилась сыграть в «Легкий как перышко, твердый как доска» на дне рождения Оливии, когда Вайолет это предложила. Черил была лучшей подругой, о которой только можно было мечтать, и я знала, что не скоро забуду об этом.

Миша совершенно не сдерживала себя, когда наконец поняла, что я могу неограниченно пользоваться телефоном во Флориде. Вместо того чтобы связаться с ней первой, я ждала, когда она свяжется со мной, не желая случайно сказать что-то, что нарушило бы заклинание памяти, наложенное на Мишу Кирстен, чтобы она забыла проведенное в убежище время. Ничего удивительного, что Миша хотела бы оставить все воспоминания о Вайолет позади и никогда больше не вспоминать о тех ужасных неделях, когда она полагала, что может умереть в любой момент. Когда я опубликовала первую фотографию из Тампы, Миша прислала мне нехарактерно длинное для нее сообщение.

Боже мой, МакКенна!

Я пыталась узнать, что произошло с вами, ребята, а новости о вашем приговоре были напечатаны в «Газете Уиллоу» лишь сегодня! Я так завидую!

С каких пор загорать и пить кокосовую воду считается наказанием? Так нечестно!

Во всяком случае, так необычно снова возвращаться в школу.

Все странно ко мне относятся из-за амнезии, а моя терапевт постоянно спрашивает о чудных вещах, пытаясь восстановить мою память. Она верит в то, что я пережила ужасные вещи, пока была в отключке. Я не могу это объяснить, но не думаю, что со мной случилось что-то плохое, пока меня не было. У меня до сих пор нет воспоминаний о том, где я была, но со мной случилось несколько странных вещей в последние пару недель, которые заставили меня задуматься, что я в это время делала и с кем была!

Одна из странностей заключается в том, что эта девочка за обедом всегда брала с собой колоду карт Таро; когда она сделала мне расклад в первый раз, я каким-то образом уже знала значение карт. Как это вообще возможно? Где я могла этому научиться? Девочка из школы сказала, что карты Таро реагируют на характер человека, что это имеет значение во время гадания.

Она просила всех сидящих за столом попытаться найти особенную для них карту, вытянув ее из колоды. Некоторым не нравилась карта, которую они выбрали в первый раз, и они пробовали еще раз.

Но я вытягиваю одну и ту же карту каждый раз! Это «Башня». Когда она появляется в нормальном положении, то означает сломленную гордость или катастрофу. Когда она вверх дном, это называется «перестановкой» и означает отложенную катастрофу или страх перед страданием. Забавно, что я каждый раз вытягиваю ее, не так ли?

В общем, эта девочка меня научит читать карты, поскольку считает классным, что я всегда вытягиваю из колоды именно «Башню», хотя она каждый раз перемешивает колоду. В следующий раз, когда увидимся, я сделаю тебе на Таро расклад!

Пока я нажимала на экран телефона, чтобы дозвониться Мише, мое сердце билось так сильно, что я боялась получить инфаркт до того, как она ответит. К моей досаде, звонок был переадресован на ее голосовую почту.

Сообщение Миши было поразительно похоже на историю Вайолет о том, как она обнаружила свои силы, приобретенные с помощью проклятья, играя в карты в школе. Я должна была догадаться – мы должны были догадаться, – что духи Вайолет перехитрят нас. Как и говорила мне Кирстен, мы не разрушили проклятье, мы просто изменили его. Поскольку мы обманули заклятие так, чтобы оно не затронуло Мишу, она его и унаследовала. « Она всегда будет следующей », – сказала мне Дженни.