Кристиан Винд - Зрячие

– Невероятно, – тихо хохотнул индеец, шутливо закатив глаза. – Да вы же втрескались в нее по самые уши!

С трудом подавив странное смятение, заставшее его врасплох, Хантер повернул голову к своему помощнику и окатил его ледяным взглядом:

– Мы здесь не просто так, Кваху. Если ты забыл, у нас на руках имеется один растерзанный труп и бесчисленное количество вопросов.

– Да бросьте, мистер Хантер, – отмахнулся длинноволосый мужчина. – Для любви не бывает удобного момента. Это всегда происходит неожиданно и совершенно не к месту. Здесь нечего стыдиться, уж поверьте мне.

– Когда это ты успел переквалифицироваться в эксперта по сердечным делам?

– Я всегда им был, – помощник детектива демонстративно постучал пальцем по своему виску. – Называйте это врожденной этнической интуицией, если хотите.

– Не хочу, – холодно произнес Хантер. – Довольно глупостей.

Он резко обернулся к старому индейцу, который как ни в чем не бывало наслаждался травяным чаем, мирно развалившись на диване. Девушки по-прежнему не было видно – должно быть, она занималась какими-то делами в доме.

– Итак, – кашлянув, начал детектив. – Могу я задать вам несколько вопросов?

– Конечно, – кивнул старик, доливая в свою чашку напиток из пузатого чайника. – Вы ведь именно за этим и пожаловали в Пайнс-Крик, не так ли?

Резкий порыв ветра, хрипнувший за окнами белого дома, швырнул в приоткрытые двери гостиной охапку пожелтевших листьев. Вяло трепыхнувшись на пороге, они печально замерли, словно в одно мгновение растратив оставшиеся капли жизни, сохранявшиеся в их причудливом багряном узоре.

– Кто-то из резервации был знаком с Эдвардом Россом или Анной Хейз лично? – Илай Хантер уставился в сморщенное лицо старика, сжимая в руке включенный диктофон. – Возможно, они появлялись здесь прежде?

– Нет, – категорично заявил старый индеец. – Белые из Браун Брик не приходят на наши земли, а мы, в свою очередь, не покидаем территорию Пайнс-Крик. В городе есть несколько белых, которые тайком закупаются в наших местах дешевым алкоголем – не для продажи, а для того, чтобы им напиваться. Время от времени они приносят из города новые слухи, но кроме них, здесь других горожан не бывает.

– И что же это за люди? Вы можете назвать их имена?

– Мы предпочитаем не совать нос туда, куда не следует, – уклончиво ответил Такену. – Могу лишь сказать, что они совершенно безобидны, а кроме того – пьяницы. Они приезжают, покупают доступный алкоголь в лавке у въезда в резервацию, и сразу же убираются прочь. В деревне они не появляются.

– Хорошо, – вздохнул мужчина в шляпе. – Вы можете вспомнить, когда впервые узнали об исчезновении мистера Росса и мисс Хейз?

– Это было в сентябре, – задумчиво проговорил индеец. – К нам приехал шериф, он и рассказал о том, что произошло.

– Кто-то из индейцев наведывался в лес в то время? Или, возможно, после?

– Нет, мистер Хантер, – проскрипел Такену. – Мы уже очень долгое время не совершаем вылазок в здешние леса.

– Почему же?

Хантер нахмурился, терпеливо ожидая ответа. Ему упорно казалось, что старик чего-то не договаривает, ловко уходя от ответа, однако детектив никак не мог подобрать нужный вопрос, чтобы вывернуть диалог в необходимое русло.

– Все дело в зрячих, – раздался позади тонкий женский голос. – Из-за них мы перестали ходить в лес.

Обернувшись, мужчина наткнулся на черные глаза девушки, которая с интересом прислушивалась к разговору, облокотившись о лестничные перила. В этот раз она стойко вынесла заинтересованный взгляд Хантера, даже не пытаясь от него скрыться. На ее красивом лице застыла маска огорчения.

– Эно, – гневно выпалил старик, ударив кулаком по столу. – Детективу нет никакого дела до древних индейских мифов. Займись лучше делом!

– Нет, почему же, – мужчина снял шляпу и жестом пригласил девушку присесть напротив него. – Никогда не знаешь, какая именно информация может оказаться полезной.

Немного замявшись, Эно все же подалась вперед, ловко обогнула притихшего Кваху, и заняла предложенное детективом кресло. На несколько мгновений она умолкла, внимательно разглядывая лицо белого гостя, и в этот раз смутился уже он сам.

– Что за зрячие не дают индейцам посещать лес? – откашлявшись, поинтересовался Хантер. – И почему они так опасны?

– Это часть местной легенды, дедушка прав, – нехотя подтвердила девушка, сложив руки на своих коленях. – Однако легенды не берутся из ниоткуда. У всех мифов есть правдивый исток, и лишь много позже они обрастают небылицами.

– Вы говорите о тех страшных байках, которые слагают в Браун Брик? – подал голос Кваху. – О том, что посещать лес после наступления темноты небезопасно?

Эно кивнула, и ее густые темные волосы разлетелись по узким плечам. Хантер едва нашел в себе силы, чтобы оторвать глаза от ее очаровательного личика, которое в полутьме гостиной комнаты казалось почти белоснежным.

– У леса Пайнс-Крик есть сторож, – продолжила она. – Многоликий древний дух, который охраняет эти места. Индейцы говорят, что у него есть сто тысяч лиц, и каждое может существовать отдельно от остальных. Вот почему мы называем его именно так – во множественном числе, хотя сторож всего один. Он видит все, что происходит в лесу, а иногда даже может выходить за его пределы.

– Как же он выглядит? – детектив уперся своими зрачками в черные глаза девушки. – И чем именно он так пугает всех, кто здесь живет?

– Никто не знает, как выглядит сторож и где он скрывается, однако некоторые все же видели его лица. Они возникают то тут, то там, и зачастую их почти невозможно заметить. Зрячие умеют маскироваться, они легко могут прикинуться веткой в лесу или пятнами дождя на мокрой земле. Когда в узоре на стене ты внезапно замечаешь очертания лиц – это они следят за тобой.

Хантер и Кваху молча переглянулись. По лицу молодого индейца пробежала мрачная тень. Нахмурившись, он повернулся к девушке и произнес:

– Зачем зрячие следят за людьми? Чего хочет сторож?

– Я не знаю, – девушка растерянно развела руками в стороны. – Никто этого не знает. Но у нас верят в то, что если ты однажды заметил зрячих, они больше никогда тебя не оставят в покое. Индейцы говорят: берегись, если ты видишь их лица и беги, если они начинают тебе улыбаться.

– Почему? – напряженно спросил Кваху. – Почему нужно бежать, если лица начинают улыбаться?

– Улыбка всегда считалась у нашего племени признаком агрессии, – пояснила Эно, поправив волосы. – Древние индейцы перед атакой часто скалили свои зубы, чтобы напугать противника.

– Как приматы, – не подумав, бросил Хантер. – У обезьян тоже принято атаковать соперника, обнажая клыки.