Стефани Майер - Солнце полуночи [litres]

Она прикрыла глаза.

Я сократил и без того небольшое расстояние между нами и осторожно прильнул губами к ее губам.

Мне казалось, что я тщательно подготовился. Но чего я не ожидал, так это мощной вспышки.

Что же это за удивительная магия, если касание губ настолько могущественнее прикосновения пальцев? Не было никакой логики и смысла в том, что простой контакт конкретных участков кожи оказывал совершенно невероятное воздействие, более сильное, чем я ожидал. Казалось, новое солнце вспыхнуло там, где встретились наши губы, и все мое тело чуть не разлетелось в пыль, переполнившись его ослепительным сиянием.

На то, чтобы совладать с силой этого поцелуя, у меня была лишь малая толика секунды, и тут его магия обрушилась на Беллу.

Она ахнула, ее губы открылись под моими, лихорадочное дыхание обожгло меня. Руки обвили мою шею, пальцы запутались в моих волосах. Она притянула меня к себе, сильнее прижалась губами. Ее губы налились теплом, словно в них притекла свежая кровь. Открылись шире – это было приглашение…

Приглашение, которое благоразумнее отклонить.

Бережно, почти не применяя силу, я отстранил ее лицо от моего, удержал его на расстоянии, касаясь кончиками пальцев. Если не считать этого жеста, я сохранял неподвижность и старался если не игнорировать соблазн, то по крайней мере абстрагироваться от него. И отметил досадное возвращение некоторых реакций хищника – избыток яда во рту, внутреннее напряжение, – но все они были поверхностными. Несправедливым было бы утверждать, что полный контроль оставался за рассудком, в то же время это утверждение опровергала отнюдь не страстная тяга к корму . Другая, более приятная страсть держала меня в плену. Однако ее сущность не исключала необходимости умерить ее.

Лицо Беллы было и ошеломленным, и виноватым.

– Ох… – выдохнула она.

Я невольно подумал о том, во что вылились бы ее невинные действия всего несколько часов назад.

– Не то слово, – согласился я.

Она не подозревала об успехах, которых я добился сегодня, но всегда вела себя так, будто я полностью владел собой, даже когда это не соответствовало действительности. Наконец-то оправдав хотя бы частично это доверие, я вздохнул с облегчением.

Отстраниться ей не дали мои ладони, по-прежнему приложенные к ее щекам.

– Может, мне?..

– Ничего, – заверил я. – Терпимо. Подожди минутку, пожалуйста.

Я старался проявлять предельную осторожность, чтобы ничто не вырвалось у меня из-под контроля. Мышцы уже расслабились, прилив яда прекратился. Настоятельную потребность обнять ее обеими руками и продлить магию поцелуя отрицать было труднее, но я воспользовался опытом десятилетий, за время которых тренировался владеть собой, и сделал правильный выбор.

– Вот так, – произнес я, когда успокоился полностью.

Она вновь подавила улыбку.

– Терпимо? – спросила она.

Я рассмеялся:

– Я сильнее, чем думал. Приятно это сознавать.

Ни за что бы не поверил, что способен держать себя в руках так надежно, как сейчас. И вправду стремительный прогресс.

– А вот я, увы, нет. Извини.

– Ты же всего лишь человек.

В ответ на мою слабую шутку она закатила глаза.

– И на том спасибо.

Свет, заполнивший меня во время нашего поцелуя, не рассеивался. Столько счастья, я даже не знал, сумею ли сдержать его в себе. Ошеломляющая радость и потрясение вдруг отрезвили меня, напомнили об ответственности. Мне надо доставить Беллу домой. Мысли о том, что день мечты закончен, не тяготили меня, ведь мы уезжали вместе.

Я встал и подал ей руку. На этот раз Белла сразу взялась за нее, и я поставил ее на ноги. Она пошатнулась и неуверенно огляделась.

– Голова все еще кружится? – спросил я. – От бега или моего искусного поцелуя?

И я невольно рассмеялся.

Она схватилась свободной рукой за мое запястье, чтобы удержаться на ногах.

– Точно не знаю, я до сих пор не в себе. – И она поддела меня: – Наверное, по обеим причинам.

И она качнулась так, что оказалась ближе ко мне. Похоже, нарочно, а не из-за головокружения.

– Пожалуй, тебе стоит пустить меня за руль.

Вся ее неустойчивость мигом улетучилась. Она распрямила плечи.

– Ты спятил?

Если за руль сядет она, придется следить, чтобы она держалась за него обеими руками, и ничем ее не отвлекать. Если сяду я, останется больше свободы действий.

– Я вожу лучше, чем ты, даже когда с тобой все в порядке. У тебя слишком замедленная реакция. – Я улыбнулся, чтобы дать ей понять, что это шутка. Преимущественно.

Оспаривать факты она не стала.

– Пусть так, но твое вождение не выдержат ни мои нервы, ни мой пикап.

Я попытался пустить в ход то самое «ослепление», за которое она упрекала меня раньше. До сих пор я так и не понял толком, для каких случаев оно годится.

– Пожалуйста, доверяй мне хоть немного, Белла.

Ничего не вышло, потому что как раз в ту минуту она отвела глаза. Похлопала себя по карману джинсов, вытащила ключи и зажала в кулак. А потом подняла взгляд и помотала головой.

– Неа, – заявила она. – Ни за что.

Она обошла вокруг меня и направилась к шоссе. Вправду ли у нее кружилась голова или она просто двигалась неуклюже, я не знал. Но, не успев пройти и двух шагов, она пошатнулась, и пришлось ловить ее, пока она не упала. Я привлек ее к груди.

– Белла, – выдохнул я. Все насмешки улетучились из ее глаз, она прильнула ко мне, подняв лицо. Мысль поцеловать ее немедленно казалась и замечательной, и ужасной. Я заставил себя перестраховаться. – Я уже потратил немало сил, чтобы ты осталась в живых, – шутливым тоном напомнил я. – И я не дам тебе сесть за руль, потому что ты даже на ногах не стоишь. Кроме того, друг ни за что не позволит другу сесть за руль в нетрезвом состоянии, – заключил я, процитировав лозунг Рекламного совета. Для нее цитата была устаревшей: ей исполнилось всего три года, когда началась эта рекламная кампания.

– В нетрезвом состоянии? – возмутилась она.

Я криво усмехнулся:

– Тебя опьянило само мое присутствие.

Она вздохнула, признавая поражение.

– И ведь не поспоришь. – Она подняла сжатый кулак и уронила ключи мне в ладонь. – Только полегче, – предупредила она. – Моему пикапу давно пора на пенсию.

– Логично.

Она нахмурилась и поджала губы.

– А на тебя, значит, мое присутствие не действует?

Не действует? Да она полностью преобразила все, что есть во мне. Я едва узнавал себя.

Впервые за сотню лет я был благодарен за то, что я такой, какой есть. Все, что составляло мою вампирскую сущность – кроме сторон, представляющих опасность для Беллы, – вдруг перестало меня тяготить, потому что именно оно позволило мне дожить до того дня, когда я нашел ее.

Десятилетия, которые я вытерпел, были бы не так тяжелы, если бы я знал, что меня ждет, если бы понимал, что мое существование движется к будущему, лучше которого я и представить не мог. И это были бы не годы убивания времени, как я считал, а годы прогресса. Совершенствования, подготовки, умения владеть собой, чтобы теперь у меня появилось вот это .