Стефани Майер - Солнце полуночи [litres]

Скорость достигла ста двадцати миль. Из этой тачки я мог бы, пожалуй, выжать еще тридцатку, но не хотел загнать ее раньше времени. Невозможно было определить, на какой стадии настройки находится двигатель; он мог оказаться капризным и нестабильным. Мне оставалось лишь следить за давлением и температурой масла и внимательно прислушиваться к тому, насколько напряженно шумит двигатель при работе.

Развязка с огромной, изогнутой дугой эстакадой, которая вывела бы нас к шоссе в сторону севера, уже приближалась, и она была однополосной. Но с непомерно широкой правой обочиной.

Я перестроился через все шесть полос к съезду. Несколько машин от неожиданности вильнули, но к тому времени они уже остались далеко позади меня.

Элис увидела, что ширины обочины недостаточно.

– Эм, Джазз, сейчас я потеряю боковые зеркала, – зарычал я. – Дайте мне обзор.

Оба повернулись на своих сиденьях, чтобы следить за дорогой слева, справа и сзади. В любом случае обзор у них в мыслях был лучше, чем я увидел бы в зеркалах.

Я мчался вдоль машин, которые ехали медленнее меня, и не мог удержать скорость выше сотни. Скрипнув зубами и вцепившись в руль, я задел широкий фургон, который двигался по правой полосе. Лязгнул металл, мое левое зеркало сорвал борт фургона, правое – бетонное ограждение.

Спотыкаясь, Белла бежала по почти белому раскаленному тротуару. Или должна была вскоре побежать.

– Только дорогу, Элис, – процедил я сквозь зубы.

« Извини. Я стараюсь ».

Все ее мысли пронизывала паника. Белла вбегала на парковку. Или должна была вскоре вбежать.

– Прекрати!

Она закрыла глаза и попыталась не видеть ничего, кроме асфальта впереди.

Я понимал, что эти образы способны привести меня в состояние полной беспомощности. И отогнал их от себя.

Сделать это было не так сложно, как я ожидал.

Осталась только дорога. Я видел ее на все триста шестьдесят градусов и на тридцать секунд в будущее. Выехав на шоссе, ведущее на север, и вновь в дрифте сменив одну за другой все полосы, я опять выскочил на левую обочину и втопил до ста тридцати; казалось, все наши умы соединились, образовали один безупречно сосредоточенный организм, нечто большее, нежели сумма его составляющих. Я видел, как меняется расположение впереди идущего транспорта, как оно приобретает определенность, и вовремя успевал вклиниться в каждый образующийся просвет.

Через тени двух эстакад, следующих одна за другой, мы пронеслись так быстро, что вспышки темноты дали стробоскопический эффект.

Сто сорок пять.

Через пятнадцать секунд впереди должно было открыться идеальное окно. Я рывком перестроился на центральную полосу и откинул прозрачную защитную крышку с ярко-красной кнопки «Гони-1».

Вот он, идеальный момент. Едва вырвавшись из плотного ряда, я нажал кнопку, впрыскивая закись азота, и машина рванулась вперед, будто ею выстрелили из пушки.

Сто пятьдесят пять.

Сто семьдесят.

Белла открывала застекленную дверь в темную пустую комнату. Или должна была вскоре открыть.

Элис снова сосредоточилась и сама удивилась тому, как легко ей это далось. В мыслях у нее мелькнул Джаспер, и я понял, в чем дело.

Джаспер с трудом справлялся с ролью мирного жителя. Но в роли солдата был способен на многое, чего я даже представить себе не мог.

Сейчас всех нас объединяла его боевая сосредоточенность, с помощью которой он не давал отклониться от цели своей армии новорожденных в годы войны. И в нынешней совершенно иной ситуации он действовал безупречно, превратив нас в единую сверхэффективную машину. Я лишь радовался тому, что именно мой разум оказался на острие нашей атаки.

Действие заряда закиси уже иссякало.

Сто пятьдесят.

Я выискивал следующую возможность.

« Ставят первый дорожный заслон », – отметила Элис. Никто из нас не встревожился. Заслон ставили слишком близко, чтобы перехватить нас. Мы пронесемся мимо раньше, чем они справятся с работой.

« И второй », – она мысленно показала мне место на карте. Довольно далеко впереди, а значит, чревато проблемами, несмотря на то что еще одно окно возможностей должно было открыться через каких-нибудь четыре секунды.

Я перебирал варианты, Элис показывала мне последствия. Времени было слишком мало – нам не оставалось ничего другого, кроме как сменить машину.

Погруженный в мысли, я откинул крышечку и нажал кнопку «Гони-2». Машина послушно рванулась вперед.

Сто семьдесят.

Сто восемьдесят.

Элис показывала мне машины из находящихся впереди, я оценивал их, прежде чем остановить выбор.

В «корвете» будет тесно, наш совокупный вес повлияет на движение в большей степени, чем в нынешней стритрейсерской тачке. Мысленно я вычеркнул еще несколько машин. А потом Элис увидела его – лоснящийся черный «БМВ S1000 RR». Верхний предел скорости – сто девяносто.

« Эдвард, это невозможно ».

Но вид меня верхом на обтекаемом черном байке был таким заманчивым, что я не стал ее слушать.

« Эдвард, тебе понадобимся мы все ».

Внезапно ее мысли заполнились картинами увечий и крови, человеческими и нечеловеческими воплями, лязгом металла. В центре этого образа находился Карлайл с руками, блестящими от багровой влаги.

Джаспер по-прежнему не давал мне свернуть с пути. Моими чувствами он управлял так властно, что на секунду мне показалось, будто он стиснул пальцы на моем горле.

Совместными усилиями мы вернули мои мысли обратно к дороге, расстилающейся впереди. Нам остался самый короткий отрезок пути, выбор машины уже не имел особого значения. Элис продолжала показывать седаны, минивэны и внедорожники.

Вот он. Новехонький «порше кайенн турбо», еще даже без номеров, с верхним пределом скорости сто восемьдесят шесть, но уже с наклейкой на заднем окне, изображающей семью. Две дочери и три собаки.

Семья замедлила бы наше передвижение. Элис заглянула вперед, выяснить, что будет, если я решу взять эту машину. К счастью, в ней находился только водитель. Женщина чуть за тридцать, с темно-каштановым хвостом.

Элис больше не видела Беллу на тротуаре. Этот эпизод остался в прошлом. Как и эпизод на парковке. Белла находилась в здании, вместе со следопытом.

Я не стал мешать Джасперу поддерживать во мне сосредоточенность.

– Под следующей эстакадой меняем машину, – предупредил я всех.

Элис принялась распределять роли – щебетала, выговаривая слова быстрее, чем колибри трепещет крыльями.

Карлайл рылся в своем саквояже.

Эмметт машинально поигрывал мускулами.

Я обогнал белый внедорожник, изводясь от необходимости подстраиваться под его скорость. За каждую потерянную мной секунду Белла поплатится болью. Несмотря на сопротивление всех моих инстинктов, я понизил передачу, перешел на четвертую.