Колин Гувер - Первая смерть Лайлы [litres]

Я киваю.

– Так вот, Уоллес унаследовал гостиницу незадолго до моего появления. Он упоминал об этом в разговорах, которые я подслушала. Раньше собственником была его мать; после ее смерти недвижимость перешла к сыну, и он раздумывал, что с ней делать – продолжать использовать как гостиницу или продать. А спустя некоторое время он решил поселиться здесь с семьей. Я его терпеть не могла. Такая сволочь! Как он относился к людям! К жене, к детям, ко всем, с кем говорил по телефону. Я не знала, сколько мне суждено обитать здесь, однако не могла допустить, чтобы он жил со мной в одном доме.

– И что ты предприняла? Явилась ему?

– Нет. – Уиллоу качает головой, затем смотрит вверх и вправо. – Хотя… Пожалуй, то, что я сделала, вполне могло бы сойти за воздействие потусторонних сил. Просто я всерьез не считала себя привидением, и с моей стороны это был всего лишь розыгрыш.

– Так что ты натворила?

Уиллоу прижимает подбородок к груди, глядя на меня с некоторым смущением.

– Не осуждай меня.

– Не буду.

– Сперва я просто шалила. То дверь захлопну, то свет выключу. В общем, вела себя как типичное привидение. Забавно было наблюдать, как он пытается найти объяснение моим выходкам. Однажды ночью, твердо решив, что не желаю больше ни дня терпеть его присутствие в доме, я передвинула всю мебель в Большом Зале: диван поставила напротив стеллажей, рояль – в противоположную часть зала. Даже книги переставила на полках.

– И какой была его реакция на следующий день, когда он все это увидел?

Уиллоу сжимает губы в струнку и лукаво покачивает головой из стороны в сторону.

– Понимаешь… дело в том, что… я произвела перестановку в его присутствии.

Представляю, как себя чувствовал бедняга, когда у него на глазах рояль сам по себе начал передвигаться по комнате!

– В тот же день он выставил дом на продажу и с тех пор сам сюда ни ногой.

– Ну ни фига себе, – смеюсь я. – Вот и объяснение, почему с продажей такая спешка.

Уиллоу с гордой улыбкой откидывается на подушку. Ее веселье заразительно, и я тоже со смехом падаю на постель.

В этот момент я вспоминаю разные мелочи, случившиеся в день моего приезда. Как Уиллоу спасла кухню от пожара, как она отмыла пол от пролитого вина… Вот тебе и привидение!

Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть ей в лицо.

– А почему ты не попыталась явиться мне и пошутить подобным образом?

Уиллоу перестает улыбаться и серьезно отвечает:

– Потому. Ты не сволочь. И мне стало жаль тебя.

– Тебе стало жаль меня? Почему?

Она пожимает плечами.

– Ты показался мне грустным.

Я показался ей грустным? Неужели это правда?

Я отрываю взгляд от нее и смотрю в потолок.

– Ты всегда был таким? – спрашивает она.

– Не вполне понимаю, что ты имеешь в виду, когда говоришь «грустный». Объясни на примере.

– Ну вот, например, когда Лайла выходит из комнаты, ты долго и пристально смотришь на дверь. Отсутствующим взглядом. А иногда ты печалишься даже в ее присутствии. Хотя я не знаю. Просто у меня такое ощущение. Может, я ошибаюсь.

Наверное, не стоило сознаваться, но я качаю головой.

– Нет, ты не ошибаешься.

Она вновь садится, придерживая простыню на груди. Я поворачиваю к ней голову.

– Тебе не доставляет удовольствия быть с ней? – спрашивает она.

– Раньше – доставляло. Теперь все… усложнилось. – Я понижаю голос. Почему-то мне кажется, признаться будет легче, если я произнесу эти слова тихо. – В наших отношениях много изменилось с того дня, когда произошла трагедия. Мы уже не та счастливая пара. Лайле пришлось многое вынести и физически, и эмоционально. Конечно, я никогда не отрекусь от нее, однако… – Я не знаю, как закончить фразу. Никогда еще не признавался в этом вслух.

– Однако что?

Я вздыхаю.

– Порой задумываюсь: если бы я встретил ее сегодня… такую, как она есть сейчас… полюбил бы я ее так же безоглядно, как полюбил тогда? Не знаю. Порой в глубине души я думаю, что вообще был бы не способен влюбиться в ее теперешнюю версию. И когда мне на ум приходит такое… я чувствую себя полным дерьмом. Потому что именно я – причина трагедии. Я – причина того, что она несчастна. Я не смог защитить ее.

Уиллоу смотрит на меня с сочувствием и даже почти с раскаянием – будто открыла этот ящик Пандоры помимо своей воли. Она делает вдох и затем молча выдыхает.

– Надеюсь, все постепенно придет в норму и ваши отношения станут такими же, как вначале. Могу тебя утешить – сейчас ты выглядишь не особо грустным. Не сравнить с тем, что было в день приезда.

Я подмигиваю ей и признаюсь:

– В этом заслуга не Лайлы, а твоя.

Глаза Уиллоу едва заметно вспыхивают – словно она не ожидала услышать такие слова.

Не стоило мне признаваться – сразу накатило чувство вины. И все же я признался; а признался, потому что это правда. Я с нетерпением жду встреч с Уиллоу; проводить время с Лайлой уже не так интересно.

Ну и кто я после этого?

Я сажусь на постели. Провожу ладонями по лицу, взъерошиваю волосы и меняю тему разговора.

– Ты голодна? Хочешь, я что-нибудь приготовлю?

Уиллоу смотрит на меня, замерев, будто все еще переваривает мои слова. Затем кивает и грациозно выскальзывает из постели, волоча за собой простыни. Направляется прямо к комоду, достает одну из футболок Лайлы и натягивает ее через голову. На этот раз я не в силах отвести взгляд, и от нее это не укрывается.

– Ничего нового, все это ты уже видел раньше, – произносит она невозмутимо, выходит из комнаты и спускается по лестнице.

Выждав несколько минут, я следую за ней, со стыдом осознавая, что обнаженная Уиллоу произвела на меня большее впечатление, чем Лайла, державшая во рту мой член. Хотя, казалось бы, в чем разница? Ведь тело, черт возьми, одно и то же!

Я приготовил запеченный сыр. Лайла за ужином ограничилась салатом, а Уиллоу пожаловалась, что ее мучает зверский голод; и я сделал ей два сэндвича.

Я доволен, что Уиллоу берет тело Лайлы, хотя бы ради полноценного питания. Не то чтобы запеченный сыр особо питателен, но для тела Лайлы он полезнее, чем любой низкокалорийный продукт. Лайла уж точно не стала бы есть сыр добровольно.

Ее одержимость диетами давно меня беспокоила, однако я смотрел на это сквозь пальцы – в последние полгода все мое внимание было сосредоточено на многих других вещах, касающихся Лайлы. Я полагал, что вопрос с питанием решится сам собой.

Увы, не решился. Тем не менее благодаря Уиллоу проблема беспокоит меня меньше.

Уиллоу уминает второй сэндвич. С тех пор как я вручил ей тарелку с едой, мы оба не произнесли ни слова. Я сижу за компьютером и изучаю информацию о гостинице на сайте агентства недвижимости, все еще терзаясь сомнениями относительно дома.