Кэсс Морган - Воронихи [litres]

Дрожащая рука девушки потянулась к воде, которую всегда держала на тумбочке, но там ничего не оказалось, и ей с опозданием вспомнилось, почему так вышло. Вспомнилось одинокое возвращение в такси с бала выпускников. Пустой дом, в который она вошла неверным шагом. И то, как она выплакала все глаза в туалете, а потом рухнула лицом вниз на кровать, не потрудившись даже смыть остатки макияжа.

Скарлетт подумала, что сейчас, наверное, сама выглядит как ночной кошмар. Судя по черным потекам на подушке, тушь размазалась знатно.

Выбравшись из постели, она немедленно задрожала от прохладного ночного воздуха. В ванной, не глядя в зеркало, плеснула водой в лицо и стала тереть его, пока кожу не защипало, а потом схватилась за полотенце. Решившись наконец посмотреть на свое отражение, она увидела, что вокруг глаз все припухло, а белки налились кровью из-за лопнувших сосудов.

Снова грянул гром. Громче. Гроза приближалась.

Скарлетт вернулась в спальню и посмотрела на телефон. Оказалось, еще только четвертый час. Она со стоном рухнула обратно на кровать, закинув одну руку на голову.

Смысла в этом не было, ясно же, что ей все равно не уснуть больше этой ночью. К тому же руки у нее просто чесались проверить телефон. Проглядеть новые сообщения, соцсети. Может, Мейсон написал ей. Или звонил. Или что-то где-то запостил.

Но он не подавал признаков жизни.

Скарлетт вытащила себя из постели, накинула халат. Потом вышла в длинный коридор и побрела по нему в направлении кухни. Может, заварить чаю? Добавить чар, чтобы напиток оказался со снотворным эффектом. Проходя мимо комнаты Тиффани, она услышала внутри какой-то звук, словно кто-то шагнул. Девушка заколебалась. В доме стояла густая, сонная тишина.

Она прижалась ухом к двери и прошептала:

– Тиффани!

Ответа не последовало, но Скарлетт показалось, что она что-то слышит внутри: кап-кап, кап-кап , а потом шарканье, будто мебель волокут. Тихонько постучав, она потянулась к дверной ручке, та легко повернулась под ее рукой, и девушка заглянула в комнату:

– Тифф?

Кровать подруги, смятая, незаправленная, была пуста. Скарлетт нахмурилась, зажгла свет и закричала во всю мощь легких.

Кровь. Она была повсюду. На скомканных простынях. На стенах, забрызганных ею, словно краской. На ковре собралась целая лужица, разбитое зеркало тоже было измазано в крови. Распахнутые настежь балконные двери качались на петлях, скрипели и стучали в стены под порывами ветра. Прямо возле подоконника на кремовых обоях Скарлетт заметила единственный кровавый отпечаток ладони.

Скарлетт закричала снова.

На этот раз звуки шагов послышались со всех сторон. Двери открывались, оттуда доносились голоса, которые спрашивали, что случилось, но Скарлетт едва могла их расслышать за быстрым стуком собственного сердца. Она едва замечала, что дверной проем за ее спиной наполнялся лицами, а ее крику вторили новые, другие.

Вот тут-то она и обнаружила его – одинокий красный конверт, скромно положенный на подушку, будто какое-нибудь приглашение. На нем аккуратным почерком значилось «Воронихам», и почерк этот был ей не знаком.

Скарлетт схватила конверт с подушки и открыла как раз в тот момент, когда сзади загремел голос Далии:

– Все назад! Скарлетт, идем. – Рука президента легла ей на плечо, теплая и сильная. – Давай-ка выбираться отсюда.

Но девушка застыла на месте, перечитывая послание:

«Если вы хотите снова увидеть свою сестру, найдите талисман Геносис. Никакой посторонней помощи. Полицию не впутывайте. Я приду за талисманом в ночь новолуния. Если не справитесь, ваша сестра умрет. Если не справитесь, я буду забирать все новых и новых Вороних, пока не получу то, что мне нужно».

– Что это? – спросила Далия, забирая записку у Скарлетт. Все притихли, пока она читала послание вслух – голос ровный, плечи расправлены. Тревогу выдавала лишь дрожь в руках.

В доме стало тихо, но то было не спокойное безмолвие глубокого сна. Воздух казался разряженным, будто весь кислород израсходовался на крики, и дышать стало трудно.

Первой заговорила Джесс, и ее голос звучал хрипло:

– Новолуние через три дня.

Джулиет и Этта обменялись долгим взглядом.

– Надо что-то делать, – сказала из коридора Мэй. – Вызвать полицию, или…

– Нет, – перебила ее президент, щурясь на письмо. – Никто из нас туда не обратится.

– Но мы должны, Далия, – автоматически возразила Скарлетт.

Тиффани похитили, она явно сопротивлялась, и борьба была отчаянной. В такой ситуации не до субординации, на нее просто нет времени, когда лучшая подруга истекает кровью, и, может, уже на волосок от смерти.

– И что мы там скажем, Скарлетт? Что неизвестная ведьма похитила нашу сестру, тоже ведьму, при помощи колдовства?

– О магии можно вообще не упоминать. Нам просто нужно найти Тиффани.

Скарлетт пыталась избавиться от возникающего в голове образа плачущей от боли подруги с дорожками слез на щеках. Или, хуже того, неподвижной и тихой Тиффани с застывшим лицом, из которой капля за каплей утекает жизнь.

– Не упоминать о магии не удастся. Она тут и мотив, и оружие, и жертва. И, надеюсь, именно магия спасет Тиффани, – настаивала Далия. – Если мы вызовем полицию, то следующие сутки проведем, отвечая на бесполезные вопросы, вместо того чтобы ее искать.

– Далия права. Полиции это не по зубам, а мы не можем так рисковать, во всяком случае пока, иначе окажемся под угрозой разоблачения, – сказала Джулиет.

Скарлетт поколебалась, потом глубоко вздохнула и разжала руку, все это время сжимавшую в кармане телефон.

– И что же нам тогда делать?

Все снова примолкли, слышно было только, как стучит в окна дождь.

Далия осмотрелась, вглядываясь в картину разгрома, царившего в комнате Тиффани. В какой-то момент ее глаза остановились на лужице крови, и на короткий миг ее стальное самообладание вроде бы дало трещину. Лицо президента Каппы исказилось, она всхлипнула. До этого Скарлетт лишь один раз видела, как Далия плачет, это было, когда умерла ее бабушка. И без того ужасная ночь почему-то показалась еще безнадежнее, но мгновение слабости пришло и ушло, Далия взяла себя в руки, решительно сжала зубы, глубоко вздохнула и перевела взгляд на свой ковен. Джулиет и Джесс вцепились друг в дружку, бледная как полотно Виви стояла рядом с Арианой, по лицу которой струились слезы. Скарлетт знала, что президент, должно быть, ощущает всю тяжесть ответственности, возложенной на нее перепуганными сестрами, которые ждали от нее решений. Ответственность за спасение Тиффани ложилась на ее плечи.

– Мы найдем талисман Геносис, как тут сказано. – Далия аккуратно сложила записку. – Другого выбора у нас нет.