Руслан Передельский - Чугунные облака

– Дорогой, она говорила что хотела бы прийти на сегодняшнее совещание – мама Каролины лёгкими ручками-макаронинами обволакивала мужа. Сначала он нервничал, грозясь докопаться до истины. Дочери не было, и это выводило его из себя. Потом магические движения рук умерили его пыл – Думаю, Каролина плохо себя чувствует, или поехала к Алине…

– А если она сейчас с этим лысым выскочкой?! – грубо кинул её папа. Фраза, похожа на грозное рычание охотничьего пса, чью пасть набили жирным мясом. Вот-вот и забрызжет слюна. «Фрр-фррр-выскочка-фррр»

– На неё многое навалилось за эти дни, ты же знаешь, дорогой – факт есть факт: постоянный повтор слова «дорогой» на «отлично» усмиряет мужа.

– На нас всех многое навалилось – широкая улыбка Надин заблестела в ответ блеску жемчужин матери Каролины. Будто они общались азбукой Морзе.

И тут завязался разговор: нытьё и перечисление очевидных фактов. Все обсуждали жуткие убийства, посматривая на меня. Имя «Влад» звучало чаще любого слова в этой болтовне. Папа завязал разговор с родителями Алины о самочувствии их чада. «О нет, только не это!». «Господа, как чувствует ваша дочь после многочисленных ультрафиолетовых ожогов?», «Ох, мистер, вы не поверите, ЧЕРТОВСКИ ПЛОХО»

Будто невидимая сила отвела – собрание началось.

На тесную сцену вышил мэр, краснолицый и довольный. Явно принял на грудь до выхода. Харизматичная улыбка точно не вязалась с темой убийства подростков, это заметил Арсений.

Мне мэр напоминал пингвина. Схожий рост и походка на коротких неказистых ножках. Да чего уж там, в комиксах Бэтмена есть персонаж, его вылитый близнец. Только стоящий подо мной на сцене – лысеющий тип. Короткие волоски окружают блестящую как прожектор лысину.

Болтовня и ля-ля на очевидные как пять копеек прописные темы. Все явно начали скучать после пятой минуты речи. Я это заметил по взглядам, отвлекающимся от мэра. Все они тянулись к нам, на балкон. Гораздо интереснее узнать во что сегодня одета Надин. Как переживают горе родители Алины. Ну и конечно, брат Арсения, его жена и несчастный сынишка «всегда-в-нужном-месте». Смотрели, скажу без самодовольства, в основном на меня.

Старые тигрицы протягивали холодные наглые взгляды ко мне медленно и забвенно, будто толкали вперёд набитый углём вагон поезда. Старикашки-орлы просверливали мою грудь словно острой дрелью. Сверстники и вовсе отвлеклись от телефонов, ведь молчаливое зрелище на видном балконе интересней.

А как поймаешь себя на факте что среди них всех сидит убийца – мурашки по телу. И пытаешься поймать самый ненавистный взгляд как мяч, играя в волейбол. Но он пролетает мимо. Ничего.

Сейчас же сидящие в «партере» начали замечать мой заинтересованный взгляд. Их явно это озадачивало. «И что он хочет увидеть?»

Семь минут после начала заседания в зал ворвалась семья Никиты. Хотя, ворвалась – громко сказано. Вошли, влетели, впорхнули в своей стандартной манере: бесшумно, переступая ногами будто они были двумя лёгкими голубиными перышками. Сзади тащился Никита, смешавшись с тенью.

Андрей и Макс имели абсолютно равнодушный вид. Разговаривать не удавалось, веселиться тоже – осудят видите ли. Макс начал играть в “Candy Crush”, Андрей пролистывать ленту Инстаграмма, не поставив ни одного лайка. Жлоб.

Выход священника на сцену казался главным событием вечера – зал оживился, взгляды заходили с новой скоростью, устремившись к сцене. Будто на неё вышла известная поп-звезда. Конечно, священник был звездой в местных кругах. У него даже страница в Инстаграмм была, догоняющая Макса по подписчикам. Там встречались посты из спортивного зала: потный и подкачанный служитель Божий делал селфи в зеркале качалки.

Подписан просто, с напыщенным аскетизмом – «rostyslav.”

Сейчас он ощущал себя в центре водоворота городской жизни, словно на него нацелили прожектор: он расцвёл, вытянул осанку и заговорил звонким дикторским тембром, слизанным у ведущих поздних шоу. Его голос эхом отбивался от высоких потолков и хрустальных люстр, он звучал везде и доносился до каждого.

Моё тело покрывал огонь. Я чувствовал жар, со мной бывает такое. И на ощупь я наверное как кубик льда, но внутри меня не угасая пылает костёр. Я почувствовал это сразу же зайдя сюда. Становилось душно, воздух представлялся тяжелой сплошной массой, на вдыхание которой требовались усилия. Предложения священника стали пролетающими мимо птицами. Они улетали прочь со скоростью звука, в полёте неловко врезаясь в друг друга. Слышались отдельные слова. Что-то про важность Бога в такие времена.

«Такие времена» – словосочетание, ставшее термином для короткого обозначения последней недели.

Он призывал всех идти в церковь, молится за души покойников и за сохранность детей. И все слушали недвижимо внимая, как загипнотизированные. Их околдовывал его звонкий бас, уверенные взмахи руками и чуткие советы. По крайней мере, чуткими они казались для каждого сидящего тут – такие у них были лица. Будто вот-вот и с глаз ручьём польются слёзы, даже у старых тигриц и престарелых орлов. И, шок -откровение! – подростки не стали исключением. Даже Макс выключил “Candy Crush”, правда лишь после удара локтем от отца.

Священник даже шутил. Я то не слышал, понимал по смешкам волной прокатывающимся по залу. Судя по ним, те шутки были самыми смешными и остроумными за всё существование каждой живой души сидящей тут.

Ростислав, время от времени, руками поглаживал свои тёмные длинные одеяния, скрывавшие тело от ног до шеи (но селфи из тренажерного зала видел каждый), будто боясь надоедливую пыль, липнувшую на мантию. Длинные светлые волосы переливались золотыми огоньками в свете ламп. Его рука, выгладив мантию поднималась к ним, старательно подправляя укладку. Причёской он напомнал принца Чармильгтона из Шрека.

Борода его подошла бы больше моднику-хипстеру, одевавшему красные вязанные свитера с оленями. Короткая щетина – даже не бородка как у обычного священника.

Совсем нетипичный Богослужитель.

На секунду, казалось, Ростислав взглянул вверх, взглядом выловив меня – ёрзающего на стуле от внезапного жара. Он посмотрел карими глазами прямо в душу: ещё один приём, за который его обожают жители.

Захотелось в туалет. Серьёзно, срочно и не откладывая. Вот-вот и жидкость хлынет из краника прямо в штаны, нутром чую.

Я закрыл глаза. Крепко зажмурил, пытаясь подавить желание. Не подавил. Чувствовал как жидкость прилила к краю краника, просясь наружу. Во избежание фиаско я подорвался с места. Тонкие ножки стула шаркнули по полу. Звук разлетелся по всему залу, заглушая громкий голос священника. Тигрицы оторвали взгляды от сцены, устремив его вверх, на «того самого» Влада. Надин и свита идеальных мамочек повернула голову на меня.