Руслан Передельский - Чугунные облака

И теперь, я понимаю как никто другой, почему «адидасы» вселяют страх не только школе, но и всему городу. Тут же намечается вопрос, терзающий меня всегда, когда дело заходит о чём-то мистическом в этом месте. Почему все молчат? Всем жителям будто наплевать что у них под носами творится самая настоящая мистика.

Это странно.

Странно то, как буднично школьники покидают стадион. Хихикают, сплетничают, а окровавленный флаг в виде человека, с которым они учатся, их не смущает.

Странная реакция у них на силу Валентина, поднявшего на высокий столп крупного парня. Это вообще не натянуть на голову. А ещё перед глазами стоит рыжий, передвигавший стаканы в баре силой мысли.

Кто они такие?

В копилку загадок и тайн добавилась ещё одна. Решать их все нет не малейшего желания. Хочу уйти отсюда подальше. Побежать через тоннель, закиданный использованными презервативами, к свету, и скрыться восвояси.

Я не какой-то там Шерлок Холмс или долбанная Нэнси Дрю. Оставлю невероятные детективные линии, где любопытный герой говорит «Ох, как же это страшно!», берёт лупу и начинает расследовать дело для миллиона подростковых книжек. Я же хочу уйти подальше от всего этого. Хлопнуть дверью выкрикнув: «Я предельно далёк от всего этого вашего дерьма!» и ускакать в закат.

Так я и поступлю.

Вижу спины последних выходящих. Это баскетболисты. Они хихикают и завистливо обсуждают методы подкачки Валентина:

– Турники. Когда я еду к психологу всегда вижу его висящем на турниках.

Ярослав бросается за ними. Я выдыхаю и иду следом.

«ЭЭЭЭ…» – растерянное ворчание человека, не способного сказать ни слова от боли. Он умоляет нас остаться. А какой тварью нужно быть чтоб не послушаться?

Он хам, он поплатился за свои слова сполна. Поплатился за свой плевок. Нельзя его так оставить…

– Мы должны его снять

– Что? – переспрашивает Ярослав – Влад, Валентин увидит и…

– Да что ты заладил со своим Валентином! Увидит, и что? Повисел он, все поняли насколько этот лысый крут…

– НЕ КРИЧИ – шикает он – Ты привлекаешь внимание.

– Да мне пофигу! Я собираюсь снять этого несчастного – разворачиваюсь и иду к полю. Миную отгораживающую стенку с перилами, ступаю по мягкой траве и с ужасом смотрю вверх:

«ЭЭЭЭЭ…» – скулит он будто пьяный в хлам. Виктор даже не видит нас. Перед его глазами голубое небо, медленно затягивающееся воздушными облаками. Сюрреалистическая картина: над его головой проступает луна, готовящаяся к ночи. Через каких-то несколько часов земля погрузится во тьму, но месяц словно нарушает правила и выходит раньше. Напротив головы напекает яркое солнце, катящееся за горизонт как мяч для пинг-понга.

«ЭЭЭЭ…» – скулит несчастный. Капли крови стекают вниз красным дождём. Мне становиться жаль его мать, отца. Представляю чувство когда сын заходит на порог в таком состоянии.

Ярослав испуганно вздыхает. Этот парень, вообще, любит артистично вздыхать. Но сейчас для этого повод нешуточный: из темноты тоннеля, ведущего из раздевалок на арену, вышел Валентин. Чёрный цвет его спортивного костюма смешался с мраком, лишь лицо выделяется белым светом как фонарь на ночной улице.

Его губы плотно сжаты, глаза более спокойны. Но ноздри всё равно продолжают сужаться и расширяться.

– Нам полная жопа– шепчет Ярослав. Я согласился бы, не утратив дар речи.

– Убирайтесь, если не хотите повиснуть вместе с ним – этот громкий бас пугает всех слышащих его однажды. Холодный, стойкий как хороший парфюм, злобный.

– Он не сможет слезть оттуда сам, там метров двадцать над землёй, не меньше – отвечаю я. Правый уголок рта Валентина нервно вздымается в воздух. Я отчаянно не могу понять его расположение духа: то ли он сейчас засмеётся, то ли бросится ко мне надрать задницу.

– Заткнись-заткнись-заткнись! – тараторит Ярослав, машинально отступая назад как заводная кукла.

– Он будет висеть тут сколько я захочу, и сейчас ты и твой дружок повиснут вместе с ним… – очень пафосно, но эта фраза прозвучала как выстрел на начале марафона. Мы же вроде как в свободном демократичном обществе? Во мне заиграло чувство СВОБОДЫ, такое окрыляющее (ненадолго).

Грудь вперёд, голову выше, я собрал смелость в кулак (на самом деле я выпалил за одну секунду, перебив лысого):

– Да кто ты такой, чтобы мне угрожать? – нервно спрашиваю я. Мой голос на конце фразы нелепо ломается. Ну да ладно.

– Нет-нет-нет-нет – скандирует Ярослав, поднося ладони к лицу.

– Бегите – должно быть, парень мыслит себя главным персонажем крутого боевика. Представляет шумный взрыв за своей спиной, медленно идя к нам. Его уголок рта так и продолжает дрожать, и мне становится не по себе. Вблизи он выглядит как психопат-убийца, полоснуть ножом человека которому – раз плюнуть.

– Новенький мажорчик – смеётся Валентин. И с чего они все взяли что я мажорчик?Очень бы хотелось, но нет – Так и знал, что твой язык как помело. Не спроста же все так тебя обсуждают.

«Не спроста»

Я оглядываюсь на Ярослава. Он белеет от страха, принимая цвет холодного пломбира. Пытаясь сказать глазами «Не бойся, он один, нас двое», я наоборот, выдаю своё волнение. Затем начинаю нервничать ещё больше. За широкими плечами гопника вырастают один за другим все «адидасы». Чёртова шестёрочка. Точно наблюдали за нами из тёмного угла.

Они неторопливо шагают в нашу сторону. Белые кеды шаркают по траве, нагнетая саспенс:

«ТОП! ТОП! ТОП! ТОП!»

– Бля – шепчет за мной Ярослав.

– Плюсую – отвечаю я отступая назад. Поднимаю глаза вверх, смотрю на окровавленное обезображенное тело – для меня оно как напоминание.

«ЭЭЭЭ…» – скулит он. Ну, спасибо!

– Ярослав, бежим! – кричу я оборачиваясь. Он уже дал дёру, забегая в какой-то неизвестный тоннель. Инстинкт самосохранения долбанул в голову вместе с адреналином. Всё расплылось, цвета стали ярче а шаги громче. Теперь «адидасы» бегут. Как рота солдат, нога в ногу.

«ТОП! ТОП! ТОП!»

А мы уже во тьме. Нащупываю телефон и освещаю им дорогу. Первое время встречается куча пластиковых бутылок и знакомые шприцы. Я перепрыгивал через них как пасхальный кролик.

А дальше пошла земля не обетованная: сюда даже самый поехавший сквотер не сунулся бы. Кажется, что мы уже глубоко под землёй.

«Фух, фух, фух» – Ярослав тяжело дышит. Кажется, слышно громкое биение его сердца, или это я спутал его со своим? Неважно. Важно то, что супер сильные невероятно жестокие крутые злобные и быстрые хулиганы тащатся хвостом за нами. И что-то мне подсказывает, что в добавок ко всему они видят в темноте как Хищник.

Вот зуб даю.

Ярослав уткнулся в мягкую сырую…

– Земля! – растерянно констатирует он.

– Да я вижу! – ещё одна странная картина: коридор раскололся как фарфоровая посудина, провалившись вниз. Ярослав приседает на корточки и проскальзывает в его нижнюю часть, почти погребенную под землёй.