Сергей Еримия - Маяк туманного мыса

Лодка развернулась, обошла вокруг катера и направилась в открытое море. Я растерянно мигнул глазами. Как! Зачем? Я же здесь!

Скоро звук двигателя доносился из-за скал. Я все понял – они знали, что я на берегу, но не знали, где меня искать, сейчас прилив, вот и решили начать поиски с приливного озера, возможно, в этом есть смысл…

Думать было некогда, ведь вполне вероятно они не станут обыскивать всю территорию, вон какие у них странные способы поиска, посмотрели с воды, да и по домам, а как же я!

– Спасение умирающих в одиночестве, точно как и утопающих…

Я рванул с места и громко завопил. Ощущение, будто в ногу снова вонзили нож, да еще и провернули несколько раз.

Моего крика никто не услышал, да я на это особо и не рассчитывал. Как мог быстро поковылял в сторону озерца, искренне надеясь на то, что меня увидят, что без меня не уплывут…

Взобравшись на холм с ракетной установкой, я замер. Что-то изменилось. Что именно понял почти сразу – шум двигателя толкающего лодку стих. Она остановилась, и остановилась не там, где я рассчитывал, а раньше, намного раньше.

Мгновение и я догадался: они за сопками, на северной стороне, там небольшой выступ, маленький полуостров. Скорее всего, они к нему подошли, но зачем? Где они растеряли логику, дома забыли? Неважно, главное, это недалеко. Прямо, взбираюсь на небольшую возвышенность и я на месте.

Вот оно! Я слышал голоса! Не вымышленные голоса, а настоящие, принадлежащие настоящим людям! Они здесь, они рядом надо только поспешить. Эта новость буквально окрылила меня. Даже нога перестала строить козни, ныть перестала. Я искренне поверил в то, что меня спасут, а значит и вылечат.

Плоская вершина невысокой сопки. Я остановился перевести дух, отдышаться. Сверху маленький полуостров был как на ладони, симпатичный такой: неправильной формы камень в воде, связанный с материком узкой полоской ровной суши, своеобразной «долиной». Скорее всего, летом там растет трава, иван-чай, к примеру, делая пейзаж просто восхитительным.

Сейчас же травы, что и неудивительно, не было, но был снег. Его частично расчистили, благодаря чему образовалась прямоугольная площадка метра два на два. Посредине площадки виднелось что-то яркое. Что-то бесформенное, что-то оранжевое, просто как башня маяка, что на краю мыса. Рядом находились двое из катера. Один сидел на корточках и что-то задумчиво бормотал себе под нос, второй медленно прохаживался вдоль кромки воды. Он смотрел вниз, расчищал снег ногами, внимательно вглядывался в белый с серым отливом снег.

Бег времени отдавался пульсом на виске. Я понял, что меня не видят, что в любой момент эти двое уплывут, вернутся на катер, тот снимется с якоря и мне их не догнать. Это шанс, а ждать другого такого можно долго, да еще и не факт, что я смогу дождаться…

– Люди! – да, этот хрип – это мой голос. Да, я и сам его не расслышал. – Люди!

Как мог быстро я начал спуск. Несколько раз чуть не упал, чудом удержался на ногах. Спустился в «долину», остановился буквально в шаге от человека на корточках, застыл, нависая над ним, протянул даже руку, собираясь коснуться его плеча.

Тот энергично кивнул головой и, упорно игнорируя меня, заговорил:

– Так и есть, он здесь никак не меньше месяца лежит. Твой смотритель не ошибся, его можно смело рекомендовать в судмедэксперты! Как ты говоришь, все произошло?

Второй вздрогнул, поднял голову, посмотрел на человека, сидящего на корточках, взглянул на меня, сквозь меня, равнодушно пожал плечами.

– На прошлой неделе береговая охрана остановила яхту, ее течением в наши воды занесло. Поднялись на борт, а там никого! Следы погрома, все в копоти, будто пожар был. Обыскали помещения и тут нашли, всех нашли: капитана, команду, пассажиров. В морозильнике. Трупы свалены на кучу. Проверили судовую документацию – не хватает двоих. Нет новенького – матроса-моториста и девочки, дочери капитана. Ее нашли почти сразу, рыбаки норвежские выловили, его же вон только сейчас обнаружили. Вчера смотритель маяка наведывался, наутофон вышел из строя, отремонтировал, заодно территорию обошел – наткнулся.

Человек у кромки моря умолк и внимательно посмотрел себе под ноги, наклонился, поднял блестящую вещь, кулон на цепочке, кивнул.

– Вот и еще одна улика – кулон стюардессы. Украл наверняка…

– Не украл, мне подарили! – мысленно закричал я, удивляясь тому, что не могу ничего сказать вслух.

– Личность этого матросика нам известна, несмотря на молодость две судимости, вот-вот должен был третью получить. Представь, забрался в чужую квартиру, пожар устроил, сам чудом спасся. Долгое время его считали погибшим, а он вот где! Непонятно, как его на судно вообще взяли с такими-то рекомендациями?! Думаю, причина в аварии. Его девица пьяная сбила из этой же компании. Видимо, взяли в качестве компенсации… – мужчина умолк на секунду. – Как-то раньше он больше на кражах специализировался, теперь же вот до чего докатился. Да, он это, он. Пальчики нашли на яхте, везде они: на пистолете, на ружье для подводной охоты, на ноже. Видишь, успели-таки его раскусить, наручники попытались надеть, жаль, застегнуть не успели! Ну да ладно, поехали, за ним вертолет из области обещали прислать, хватит мерзнуть…

Тот, который сидел на корточках поднялся, повернулся ко мне, кажется, подмигнул и направился к лодке. Я же стоял и смотрел на свою руку, с болтающимися на ней наручниками. Смотрел и медленно пожимал плечами. Раз, другой, третий. Вздрогнул, будто опомнился, бросился за незнакомцами, но так и замер, успев поднять одну ногу.

Просто передо мной на расчищенной от снега каменистой площадке лежал человек. В том, что он мертв сомнений не было. На нем был яркий оранжевый гидрокостюм, верхняя часть левого бедра сильно распухла, на груди красовалась большая дыра, то ли вырванная «с мясом» то ли прожженная огнем. На правом, неестественно вывернутом запястье блестели хромом наручники. Его бледное небритое лицо смотрело вверх, в небо, будто любовался он редким лучиком первого солнца. Его лицо – лицо незнакомца из тумана. Оно было мне знакомо, слишком знакомо, ведь это мое лицо. Единственное, что изменилось в нем с той поры, когда я видел его в последний раз – левую сторону пересекал широкий, наверняка образовавшийся вследствие падения на камни шрам…

Шум удаляющейся лодки слился с легким плеском волн. Она быстро скрылась за мысом. Я же стоял и все не мог пошевелиться, лишь заслышав громкий рокот винта вертолета, вздрогнул. Посмотрел на себя, опирающегося на трость из водопроводной трубы, на себя, лежащего в снегу, и медленно попятился назад. Странное дело, но нога уже совершенно не болела. Хотя, что же в этом странного, да так и должно быть, вряд ли у мертвых бывают болезни…