Виктор Соловьев - Крещёные небесами

Не отводя ладонь, капитан направил руку в сторону одного из врагов, неловко карабкающихся в попытках встать на ноги, изорванные выстрелами и падениями. Едва кому-то, каким-то образом удавалось встать на одну ногу, при первом же движении подкашивалась вторая, увлекая туловище в полёт к земле. Издалека могло сложиться впечатление, что сборище прилично перебравших с алкоголем людей, пытается собраться и отправиться в путь по домам.

Но в отличие от пьяниц, Проклятые были лишены всех остатков человечности. Они не чертыхались при очередном фиаско. И их лица всегда оставались мрачными, как если бы на них надели маску.

С ладони воителя сорвался тонкий белый луч, сотканный из света. Устремившись вперёд, он впился в ближайшего из нападавших. Потерявший обе ноги, Проклятый полз к цели. Пирс не сводил ладонь с цели. Луч постепенно прожигал спину ползущего. Из пузырящейся волдырями раны курился дымок, разнося вокруг запах палёной плоти. Спустя почти минуту на краях раны показался язычок пламени. Небольшой, он постепенно разрастался, захватывая больший участок тела вокруг. Но, помимо поглощения тканей вокруг, огонь прожигал в теле Проклятого дыру. Этого и добивался Пирс. Секунды таяли, ничего не происходило. Квин и Сади продолжали стрелять, теперь уже посматривая за подпаленным врагом.

Когда до обороняющихся оставалось меньше пяти метров мишень капитана замер. Вся спина адской твари была охвачена огнём. Проклятый приподнялся на руках, не сводя глаз с людей перед ним. Сади ощутил, как от этого не живого, пристального взгляда, по спине пробежал холодок. Капитан оставался невозмутим, глядя в остекленевшие глаза твари.

В ту же секунду грянул сильный взрыв. Разлетаясь во все стороны, взрывная волна смела толпу Проклятых. Калеча и разбивая об землю не людей, чьи судьбы были, так же, искалечены мановением воли Ищущих. Устремившись в сторону отряда, волна ударилась в незримую стену. Послышался свист, переходящий в вой, который сошёл на нет. Прежде, чем всё стихло, Пирс успел заметить едва видимые волны воздуха, несущие на них грязь, пыль, ошмётки плоти. Атака с этой стороны захлебнулась окончательно.

Этот незримый барьер был не его творением. Жилль на секунду умолкла, прервав молитву.

«Это было крайне рискованной затеей Пирс»

Голос настоятельницы в собственном сознании заставил капитана разочарованно вздохнуть. Он оставил замечание без ответа.

«Жилль, вы запечатали проход?»

«Немного времени, капитан».

Командир стёр с лица не к месту наползающую ухмылку. Ответ настоятельницы был кратким. Но по интонации было понятно, что ангел оборвала себя на полуслове. Пирс без труда догадался, о чём умолчала целитель.

Воцарившееся затишье было подарком. Нарушаемое, лишь шорохом одежды кого-нибудь из людей, тяжёлым дыханием, от волнения и выброшенного в кровь адреналина, щёлканьем затворов оружия.

– Держим оборону.

Как и Жилль, командир решил не тратить время на лишние слова. Сейчас был идеальный момент для отхода к транспорту. Стайки Бесов, затем появившиеся несколько групп Проклятых, могли быть лишь началом штурма. Где-то были разрывы в пространстве, сквозь которые всё это время выползали новые твари, оставленные здесь для охраны павшего поселения и пленников. Пирс мог лишь стиснуть зубы крепче, вспомнив пару нелицеприятных слов, граничащих с недозволенными наречиями. Надо было принимать решение, здесь и сейчас.

Активировав динамик в шлеме, капитан озвучил приказ.

– Суламбек, приём!

– На связи, сэр!

– Выдвигайся вглубь поселения. Приступаем к эвакуации спасённых.

– Понял. Выдвигаюсь.

– Будь предельно осторожен. Конец связи.

Прервав сеанс связи, Пирс обозрел пространство перед собой. Ландшафты поселения, где происходила схватка, с разметанными по земле хижинами, сменялись однообразными серыми просторами. Пока, истоптанная лапами и ногами твердь покоилась благодаря затишью. Обманчивая, какой могла быть тишина в Нейтральных Землях, сулила большие беды. Капитан понимал масштаб риска в своих действиях. Ответственность за решение давила на плечи, сильнее любого неподъёмного камня. Сейчас, Жилль смолчала, не сказав ни слова. Но случись, что он будет держать ответственность за решение перед ней, своим отрядом и каждым, кто получил надежду на спасение.

Ничего не происходило. Не доверяя тишине, солдаты оставались начеку, вновь и вновь изучая бескрайний горизонт вокруг, вслушиваясь в каждый шорох. Люди и души немного успокоились. Даже зная, чем грозят простому человеку, или заблудшей душе, просторы отверженных, они верили в ангелов и тишину. Почти шесть-семь минут ничего не происходило. Только настоятельница, не открывая глаз и продолжая нашептывать молитву запечатывала тёмный разлом в материи мира. Невольно отвлекшись, капитан засмотрелся на её лицо, почти такое же белое, как ткань плаща, в тех местах, на которые не села серая пыль. Едва заметный румянец, слегка красил щёки в нежно розовый цвет, давая понять, что женщина ещё жива и не отдала все силы без остатка. Будь в отряде хотя бы ещё один защитник, Жилль было бы несравненно проще завершить начатое дело. Но, идти одной, было всецело её решением. Настоятельница не желала подставлять братьев и сестёр. И, как понимал Пирс, вопрос заключался не только в риске, сопряжённом с путешествием по Нейтральным Землям.

Целитель вытянула перед собой левую руку и направив к земле, стала мерно водить ладонью над поверхностью. Круговые движения были похожи на труды скульптора, который решил равномерно замазать комком глины брешь в своей заготовке. И Жилль так же, ставила последнюю точку в своих трудах по запечатыванию выхода из подвала.

От периодического созерцания трудов настоятельницы и слежки за местностью, капитана вырвал рокот двигателя. Звук постепенно нарастал.

– Суламбек прибыл – сказал Пирс, глядя на движущуюся к ним бронированную машину. Бронетранспортёр без труда пробирался вдоль засыпанной мусором территории. Хлипкие остатки крыш и стен, некогда бывших хижинами не стали препятствием для больших колёс транспорта. Чтобы остановить железного, бронированного монстра требовалось что-то потяжелее.

Заложив поворот, Акымов остановил бронетранспортёр так, чтобы люк находился прямо напротив людей. Вопреки ожиданиям Пьянича, массивная дверь, ведущая в спасительный салон, оставалась закрытой. Водитель ждал приказ капитана. Либо, только в экстренном случае, имел право открыть люк, на своё усмотрение. Не было худшего расклада, чем попадание какой-нибудь твари в салон машины. Особенно по глупости личного состава, ответственного за военную технику.

Не теряя времени даром, лейтенант перевёл боевые системы в полную готовность. Пушка на башне ожила, превратившись из статичного монумента в боеспособное орудие.