Анатолий Пеннер - За гранью земной жизни – второй шанс

Я не говорю, что не надо принимать беженцев. Надо, но только из стран, в которых идёт война, и только женщин, детей и стариков. Молодые, здоровые мужчины должны воевать или восстанавливать свои страны, а не щупать немецких женщин. Большинство из них не беженцы, и приехали они в поисках лучшей жизни, а не спасаясь от войны.

А беженцы из Африки? Десятки тысяч из них в нечеловеческих условиях переплывают Средиземное море. Тысячи тонут. Уцелевших размещают в переполненных лагерях, на прибрежных островах Греции и Италии. Другие страны не хотят их принимать, и они месяцами ожидают своей участи.

– И что же по-твоему надо делать?

– Укрепить границы Европы. – продолжает Иваныч. – Не границы между странами Европейского союза, а его внешние рубежи. Пункты приёма беженцев разместить в приграничных зонах. Заявления принимать только от граждан тех стран, в которых ведутся боевые действия. Всех остальных ни под каким видом не пропускать через границу.

Беженцев из Африки вылавливать прямо в море, оказывать медицинскую помощь и транспортировать назад. То же самое и с теми, кто, несмотря ни на что, доплыл до европейских берегов. Каждый нелегальный эмигрант должен знать, что его в любом случае и без всяких исключений вернут назад. Всех тех, кто уже находится в европейских странах, тщательно рассортировать. Нелегалов из невоюющих стран немедленно выдворить из Европы. Деньги, которые идут на их содержание и так называемую интеграцию, использовать для помощи их странам. Конечно, многие европейские политики считают это неприемлемым, нарушением прав человека.

– А разве это не так?

– А разве есть в этом мире страны без границ? Разве можно въехать в Штаты, в Канаду или в Австралию без визы? Нет нельзя, а в Европу можно. Но что интересно, не всем. Можно только арабам и африканцам. Да, в этих регионах неспокойно, идут войны, процветает экстремизм. Но ведь именно поэтому нужен строжайший контроль на границах. Никто не знает, сколько экстремистов уже проникло в Европу, а сколько ещё готовится к этому. Это же целая армия в нашем тылу.

– Если мы такие добренькие, почему бы не впустить беспрепятственно украинцев, узбеков, корейцев. В их странах тоже не спокойно. Да и несколько десятков миллионов китайцев можно было бы прихватить, им и так уже мало места в своей стране.

Я не говорю, что все беженцы экстремисты, ни в коем случае. В большинстве своём это обычные люди, с которыми вполне можно жить вместе в одной стране. Но только в разумных количествах. Если это количество превышено, конфликты неизбежны.

Беженцы будут считать, что им чего-то недодали. Они не получат того, на что они рассчитывали. Даже их дети, рождённые уже в европейских странах, будут чувствовать себя людьми второго сорта.

При этом резко возрастает преступность и опасность террористических актов. И не только в настоящее время, но и в будущем, через десятки лет. А при бесконтрольном потоке беженцев по принципу, мы возьмём всех, последствия вообще не предсказуемы.

Да и простых жителей европейских стран не помешало бы спросить, хотят ли они всего этого. Не думаю, что они хотят, чтобы их благоустроенные, удобные для их жизни страны, превратились в один большой лагерь для беженцев.

– Но ведь беженцы тоже хотят жить в благоустроенных, удобных для жизни странах.

– Перемещением их в Европу проблему не решить. Она переместится вместе с ними. Проблему надо решать на месте её возникновения. Вкладывать деньги, строить, развивать промышленность.

А в Европе, после того как поток беженцев сократился, создаётся впечатление, что проблема решилась сама собой. Всё, нет никакой проблемы беженцев. Негативное тщательно умалчивается. После каждого теракта, которых, кстати, становится всё больше, проблема опять появляется. Но через две-три недели всё стихает. Зато любые, самые незначительные успехи представляют, как торжество европейской демократии. Всех, кто высказывается против такой политики, считают нацистами. За всё, что я сейчас сказал, меня бы уже назвали и нацистом, и расистом.

Евросоюз на грани развала. Англия уже ушла. Восточные страны категорически отказываются принимать беженцев. Центральные, наиболее развитые, переполнены ими. Количество терактов катастрофически растёт. В Средиземном море всё также тонут тысячи беженцев.

А в остальном всё хорошо, всё прекрасно. Что хорошо, что прекрасно? Такое впечатление что они ждут чего-то грандиозного, чего-то типа одиннадцатого сентября. В последнее время добавилась ещё одна проблема. В Америке сменился президент. Евросоюз в растерянности, из-за океана нет никаких указаний. В этом всём и заключается европейская ложь. И один Бог знает, к чему это всё приведёт.

– Ты закончил, политолог ты наш? И кому ты всё это рассказываешь! – фыркает Мефистофель. – Кто же, по-твоему, заварил всю эту кашу?

– Вы что ли? – восклицает Иваныч изумленно.

– А то кто же? – самодовольно заявляет Мефистофель. – Одно из лучших моих творений. Ну, конечно, творят всё людишки сами, моё дело – общее руководство. Одному нашептал на ушко, как ему хорошо в Европе будет. Другого пугнул хорошенько: выступишь против, потеряешь должность, а с ней и всё чиновничьи блага. Мои черти день и ночь по Европе мечутся, они своё дело знают.

– И какая у вас цель? К чему это всё должно привести?

– А мне-то какая разница, главное, что-нибудь пограндиознее, что-нибудь весёленькое.

– Гомосексуализм на Западе тоже ваша работа? – возмущённо спрашивает Иваныч.

– Почему именно на Западе, по-моему, этого добра во всём мире хватает. И не только в наше время. Гомосексуализм был, есть и будет всегда, пока существует человечество.

– Да с этим никто и не спорит. Проблема не в этом. Проблема в отношении государства к этому. Во многих странах идёт активная и настойчивая пропаганда гомосексуализма. Каким-то образом Геи стали неприкосновенны. Любой, кто выступает, даже не против них, а всего лишь против пропаганды гомосексуализма, подвергается самой настоящей травле.

– А что ты, собственно говоря, имеешь против этого самого гомосексуализма? – недоумевает Мефистофель.

– Я это не понимаю, – категорично заявляет Иваныч, – и не хочу иметь с этим ничего общего. Как ты ни крути, а дело это противоестественное. Человеку для секса даны определённые органы. Если у кого-то богатая фантазия и он пользуется для этого еще и другими частями тела, то это его дело, ну и его партнёра, конечно. Если мужчина хочет мужчину, то это тоже его дело, хотя женщина для этого намного удобнее.

Но утверждать, что это нормально? Регистрировать однополые браки, да и ещё разрешать им усыновлять детей? Это же противоречит самой природе человека, угрожает вымиранием всему человечеству. Я думаю, вы лучше других должны это понимать. Если человечество вымрет, вы останетесь без работы. Поэтому мне категорически не понятно ваше участие в этом.