Макс Бодягин - Сонница. Том первый

Прошу прощения, господа, но вы тут, по-моему в пиар заигрались, откашлявшись, сказал эпидемиолог. Да как вы сме… начал надуваться глава города, но эпидемиолог снял очки, чтобы снова нервно протереть их, и перебил его: смею-смею. Я вам в присутствии губернатора напомню, что вообще-то пока у нас нет никакого средства от массовой летаргии, или нарколепсии, если угодно. Ну можно им гипокретины повводить, как-то поднять уровень содержания орексинов в головном мозге, мы это уже пробовали, к выраженным результатам это не приводит. Главный невролог этим занимается, они на базе областного диспансера пробуют различные схемы, но это, простите за выражение, мёртвому припарки. Понимаете? Во всяком случае, пока.

М-да, чмокнул мясистой верхней губой губернатор, получается, мы сейчас запросим у центра помощь, допустим, этих ваших кретинов-орексинов, результата не будет и они нам сразу сыктым сделают нахуй. Голову, так сказать, с плеч, блять. Он почесал шею, как бы ясно представляя себе грядущие ужасы взаимоотношений с федеральным центром. Ну что, господа, мы попали. Губернатор с силой растёр лоб ладонью и сухо зачитал секретарю: главе города пока рекомендую собрать заседание гордумы, пусть подготовят постановление об обращении к областному центру за финансовой помощью. Напишите от меня письмо спикеру заксобрания, пусть готовятся обратиться в федеральный центр. Руководителю государственно-правового управления подготовить пакет документов по введению в городе чрезвычайного положения и пусть проконсультирует меня о возможных последствиях. Только пусть не выёбывается, расскажет всё простым человеческим языком. Никита, ты же не думаешь, что до этого реально дойдёт дело, слегка испуганно спросил первый вице. Гена, я ничего не думаю, потому что никто не готов сегодня блять так быстро реагировать, понимаешь, с досадой сказал губернатор. Может быть, ты готов взять на себя ответственность за ситуацию, продолжил он с ехидцей. Первый вице хмыкнул и, скривясь, потупил взор. Что и требовалось доказать, удовлетворённо отметил губернатор. Как сука мыши блять какие-то. Молчат как рыбы об лёд. Вот сейчас сука гитлер напади на нас, сразу всю страну просрём.

Ну, если гитлер нападёт, тогда мы как-нибудь справимся, на этот счёт мобилизационные схемы действуют, с облегчением сказал глава комитета по взаимодействию с правоохранительными органами. И чем они нам сейчас помогут, саркастически ответил губернатор. Когда нет ни врагов, ни диагноза, ни хоть сколько-нибудь понятной информации. Эпидемиолог деликатно кашлянул и сказал: мне кажется, что всё-таки решение об изоляции уснувших было преждевременным. Оно не ограничило ни скорости распространения эпидемии, ни локализовало её очаг. Губернатор изумлённо воззрился на эпидемиолога и медленно проговорил: сдаётся мне, вы сейчас несколько горячитесь в оценке наших действий. Мне остаётся только надеяться, что время не подтвердит мою правоту.

День пятый.

Суббота, 19-е мая

19:15

Бардин вошёл в эту квартиру не то, чтобы крадучись, но всё-таки не без определённой опаски. Ия открыла дверь практически сразу, но он слегка помедлил перешагивать порог, вглядываясь в полумрак прихожей, давая глазам привыкнуть к недостатку света. Проходи скорее, улыбнулась Ия. Бардин наконец шагнул внутрь и будто нырнул в горячее озеро, Ия прижалась к нему всем телом, обняла, и её объятия показались Бардину слишком тесными, нарочитыми. Но чтобы не предполагал холодный разум, в такой ситуации здоровый мужской организм наплевательски отнёсся бы к любому предостережению. Бардин тяжело облапил Ию, отвечая на поцелуй, ощущая дрожь женщины через пропотевшую насквозь кожаную куртку. Стоило ему лишь слегка до тронуться до Ии, как её тело обдало Бардина волной удивительного тёмного запаха, в котором ему почудилось нечто животное. Такое ощущение, что ты надушилась феромонами, неуклюже попробовал пошутить Бардин. Я ничем сегодня не душилась, только глаза слегка подкрасила, ответила Ия, так что эти чары ты смело можешь приписать моему природному обаянию. Она исподлобья посмотрела Бардину в глаза и прижала его сухую ладонь к своей промежности. Трусики отсутствовали. М-м-м, простонал Бардин, подхватил Ию на руки и внёс в комнату, на ходу сбрасывая ботинки и по дороге думая, что, выходя утром из дому, он удачно надел именно то, что не нужно было расшнуровывать. Донеся женщину до широкой кровати, он бросил её на имитирующее китайский шёлк цветастое покрывало, сбросил куртку, и начал медленно расстёгивать рубашку. Он пытался сосредоточиться на красивой женщине, разметавшейся по покрывалу перед ним, в волнах огненных с отливом кудрей, но сознание предательски фиксировало мелкие детали, настойчиво подсказывая: хата съёмная, это не её квартира. Ия подползла к нему и начала целовать каждый сантиметр кожи, освобождающийся от рубашки. М-м-м, солёный, улыбнулась она, проведя языком по его ребристому жилистому животу. Сейчас забегу в душ, смущённо сказал Бардин. Не надо, мне нравится так, улыбнулась Ия и расстегнула его широкий офицерский ремень, слегка хлестнула себя по щеке его освободившимся концом, зажала его в зубах и взялась за джинсы. Снова это ощущение водоворота, который втягивает твою лодочку прямо в омут, подумалось Бардину перед тем, как сознание покинуло его, освободив место рвущему глотку хрипу и животному движению.

Через какое-то время Бардин лежал на животе поперёк кровати, прихлёбывая кофе из крохотной бесполезной чашки, то и дело заново наполняя её из френч-пресса. Он смотрел в жёлтую полоску света, разрезающую темнеющий коридор и вслушивался в шум воды, представляя себе как бегут крохотные овальные капельки по медной ииной коже. Тихий постук ксилофона отвлёк его от приятных мыслей, он дополз до брошенных в беспорядке джинсов, ухватил пальцами штанину, подтянул её к себе и достал из кармана айфон, цепляющийся резиновым бампером за грубую ткань. Только бы не жена, подумал Бардин, досадуя, что забыл отключить звуковой сигнал, и в ту же секунду испытал дьявольское искушение рассказать жене о том, что сейчас у него случился превосходный, сумасшедший секс с бабой совершенно модельной, нет вовсе даже не модельной, порнографической внешности. Но этот несомненно идиотский порыв прервался новой порцией постукиваний. О, сказал Бардин, увидев вместо имени безликое *. Здра-а-авствуйте, товарищ полковник, полушёпотом сказал он в трубку, оглядываясь на двери ванной комнаты. Привет, Бардин, сказал полковник, ты так говоришь, как будто занят чем-то грешным. В точку, улыбнулся Бардин. Ах ты старый похабник, засмеялся полковник, я тогда не буду тебя отвлекать. Нет в природе, точнее, не значится в нашей области никакой Иоланты Кромм, равно как и Ии Кромм, и телефон её зарегистрирован на какого-то московского алкаша, за которым числится ещё около тысячи разных сим-карт. Так что делай выводы. Если хочешь, возьмём её за подделку документов или ещё что-нибудь. Нет, возможно позже, быстро прошептал Бардин. А, так ты ещё не все её отверстия освоил, хулиган, захохотал полковник. Вообще-то все, ответил Бардин, но я просто хочу кое-что проверить. Веди себя разумно, пожалуйста, ответил полковник и положил трубку. Ох, хотелось бы, пробормотал в ответ Бардин, глядя в весёленький экран айфона.