Тьере Рауш - О сломанных людях и зверях, бродящих в темноте

– Идет.

Выйдя на улицу и вдохнув морозный воздух полной грудью, юноша собирался уже направиться к дому, как пакет порвался и яблоки, огромными красными жемчужинами, покатились по снегу. В свете золотисто-фиолетовых сумерек яблоки казались багряными, припорошенные сахарной пудрой. С бархатных небес просыпались крупные белые хлопья. Прежде чем броситься собирать главный ингредиент для пирога, юноша какое-то время любовался ими.

Паренек обернулся на лавку, на витринах которой были выставлены старинные фарфоровые куклы. Ему давно хотелось заглянуть во внутрь, да только все не решался. А теперь у него в рюкзаке лежала «исключительная редкость», купленная в лавке. Надо будет показать мистеру Лису.

– Ян, это ты? – послышался мамин голос, когда юноша вошел в прихожую.

– Кто же еще, – отозвался Ян, запирая дверь. В квартире было темно, только из кухни лился свет. Юноша потянул носом воздух. Мама что-то готовила.

Ян скинул ботинки, поставил рюкзак на пол. Из зеркала, усыпанного наклейками, небольшими открытками, на него смотрел нелепый худощавый паренек с копной непослушных кудрей. Ярко-рыжие, тяжелые и строптивые. Одна беда с ними. Расчесать невозможно, даже шапка, которая всегда приглаживает волосы другим людям, не помогала. На острых скулах алел румянец. Ян нахмурился и отражение тоже сдвинуло густые брови к переносице.

– Помой руки и садись ужинать, – велела мама, – я накрыла на стол.

– Сейчас, – Ян был слишком занят разглядыванием носа с горбинкой. Покачал головой.

Прежде чем отправиться в ванную, юноша притащил на кухню пакет с яблоками. Увидев эти чудесные, крупные красные рубины, мама ахнула и всплеснула руками.

– Ну надо же! Где ты купил такие красивые?

Ян гордо вздернул подбородок.

– Места знать надо.

Мама заулыбалась, но тут же нахмурилась:

– Марш руки мыть, думал, отвлечь меня яблоками? Как бы не так!

Пока паренек мыл руки и умывался, его мама принялась раскладывать яблоки на широком кухонном подоконнике. На улице их сосед, мистер Лис, выгуливал свою собаку. Увидев маму Яна из окна, сосед помахал ей рукой. Женщина махнула в ответ.

Ян вернулся из ванной и сел на свое привычное место в торце стола, взял в левую руку ложку, вдохнул аромат супа в тарелке, стоявшей прямо перед ним. На отдельном блюде лежало несколько кусков домашнего хлеба. И лучше этого хлеба не было ничего в целом мире. Мама пекла его в хлебопечке, но Ян тоже пробовал однажды приготовить хлеб, и получилась у него несъедобная штукенция, больше похожая на кирпич. У мамы же хлеб выходил воздушным, как облачко.

– Завтра с утра встанешь, а пирог уже будет готов, – сказала мама, любовно разглядывая яблоки. Затем она, прихрамывая, подошла к столу, села напротив сына, придвинула к себе тарелку.

– Чем ты занималась сегодня? – спросил Ян, привстав и перегнувшись через стол, чтобы взять сметану в соуснике. Мама начала рассказывать про то, что почти закончила шить куклу, что смотрела выступления фигуристок, которые показывали по телевизору, что успела прибраться в гостиной. Когда она завершила рассказ, то пришел черед Яна говорить о почти прошедшем дне. Юноша не хотел смотреть в ясные глаза мамы.

– Да как обычно все, – Ян старательно отводил взгляд, внимательнейшим образом рассматривая свою тарелку, умалчивая о том, что паренька снова заперли в женском туалете, а когда получилось оттуда выбраться, то его рюкзак запихнули в мусорное ведро. На последний урок он не пошел, оттирал рюкзак влажными салфетками. У мамы было слабое здоровье, именно поэтому на работу она не ходила, шила на дому нарядных кукол, за которыми выстраивалась очередь. Мама ужасно радовалась тому, что ее творения настолько популярны, подумывала о том, чтобы начать шить игрушки в виде зверят.

После ужина мама направилась к себе в комнатку-мастерскую, дабы завершить эскиз куклы, которую она начнет шить на следующий день. Ян же, после того, как помыл посуду, вернулся в прихожую за своим рюкзаком, потом отправился в свою спальню. Когда он полез в рюкзак за тетрадями, то тут же вспомнил про коробку, купленную в лавке. Выпустив чёрта из нее еще раз, Ян спрятал игрушку обратно и поставил коробку на книжную полку рядом с часами.

Ян проснулся оттого, что что-то упало. Оторвав голову от учебника, который последний час служил ему неудобной подушкой, юноша потер глаза. Горит настольная лампа, от чьего света нагрелись тетради. Ян осмотрелся по сторонам. Сколько времени вообще? Он поднял глаза к полке. Десять вечера. Юноша зевнул, потянулся. Можно приготовить чаю, отложить домашние задания и часок-другой поторчать в интернете. Видео на «ютубе» сами себя не посмотрят.

Паренек хотел было встать, но вдруг заметил, что коробки с чёртом, стоявшей возле часов, нигде нет. Ян покрутился на месте. Сон как рукой сняло. Неужели так ненадежно поставил, что она свалилась? Ему тут же стало немного не по себе. Некрасиво как-то, а вдруг сломается? Только купил же вот.

Коробка обнаружилась почти у самой двери в спальню, что странно. Упала так далеко да еще и без посторонней помощи. Ян выглянул в коридор. Свет в маминой мастерской горел. Наверное, опять решила допоздна засидеться. Паренек подобрал коробку и ему стало совсем нехорошо. Крышка была открыта, игрушка испарилась. Больше всего пугал тот факт, что если игрушка валяется где-то в коридоре, то ее легко раздавить, прежде чем доберешься до выключателя, а полную стоимость Ян еще не отдал.

Из глубины квартиры доносилось приглушенное пение. Мама частенько слушала радио, пока шила, потому Ян не удивился. Ладно, он же за чаем собирался.

Пение, однако, становилось громче по мере приближения к кухне. Еще не успел включить там свет, Ян увидел, что на подоконнике кто-то сидит и жонглирует яблоками. Ноги тут же стали ватными и юноша вцепился в дверной косяк, чтобы не рухнуть на пол. Протер глаза. Нет, там действительно кто-то сидел. Пение оборвалось и у Яна к горлу подкатила тошнота. Его всегда тошнило, когда становилось страшно.

– Разве яблоки так хранят? – спросил скрипучий голос, – я слышал, что их лучше всего держать в погребе! У вас дома есть погреб?

Рука юноши нашарила выключатель и спустя мгновение на кухне вспыхнул свет, однако незваного гостя он совсем не напугал. Жонглером оказался чёрт из коробки, только куда крупнее своей игрушечной копии, соответственно, страшнее во много-много раз. Его неестественно длинные руки, покрытые короткой шерстью цвета сажи, ловко управлялись с яблоками. С подоконника свисал хвост с кисточкой. Чёрт сидел по-турецки, на его копытах красовались серебринки, будто фольга приклеилась. На страшной морде сиял оскал, в котором несложно было разглядеть заостренные зубы. Ян издал громкий вопль, затем же провалился в темноту. Последнее что он услышал, так это крик чёрта, обращенный к маме Яна: