Стивен Кинг - Бессонница

— Да? — Парнишка в «Нирване» смерил его нахальным взглядом. — И как же вы разговаривали?

— Точно не помню, — сказал Ральф, — но не думаю, что это звучало похоже на ваш пустой треп. — Он отвернулся от них, когда хлопнула стеклянная дверь закусочной. Из «Данкин донатс» вышла Лоис, в каждой руке держа по большому термосу с кофе. Мальчишки тем временем вскочили на свои светящиеся велики и покатили прочь; парнишка в «Нирване» оглянулся и кинул через плечо последний подозрительный взгляд на Ральфа.

— Ты можешь пить это и одновременно вести машину? — спросила Лоис, протягивая ему термос с кофе.

— Думаю, да, — сказал Ральф, — но на самом деле мне больше не нужен кофе. Со мной все в порядке, Лоис.

Она проводила взглядом двух мальчишек и кивнула:

— Поехали.

Мир полыхал вокруг них, пока они съезжали с шоссе № 33 и направлялись туда, где когда-то были Сады Барретта, и им не нужно было скользить ни на дюйм вверх по лестнице восприятия, чтобы видеть это буйство красок. Город исчез из виду, и они ехали через молодой лесок, горящий красками осени. Небо голубой равниной простиралось над дорогой, и тень «олдсмобила» мчалась рядом с ними, мелькая по листьям и веткам.

— Господи, это так красиво, — сказала Лоис. — Правда, красиво, Ральф?

— Да. Здорово.

— Знаешь, чего я хочу? Больше всего на свете?

Он отрицательно качнул головой.

— Чтобы мы могли просто съехать на обочину, остановиться, выйти и погулять по лесу. Найти полянку, посидеть на солнышке и посмотреть на облака. Ты бы сказал: «Посмотри на это, Лоис, оно похоже на лошадь». А я бы сказала: «Взгляни вон на то, Ральф, это вылитый человек с метлой». Как бы было здорово, правда?

— Да, — сказал Ральф. Слева открылась узкая прогалина в лесу; столбы высоковольтной линии электропередачи спускались со склона как солдаты. Провода высоковольтки сверкали серебром между ними под лучами утреннего солнца, тонкие, как паутинки. Основания столбов зарывались в медные наносы красного сумаха, и, взглянув вверх, над прогалиной Ральф увидел ястреба, скользящего на воздушном потоке, таком же невидимом, как мир аур. — Да, — повторил он, — это было бы здорово. Может, нам даже удастся когда-нибудь сделать это. Но…

— Но что?

— Если я начинаю, я действую стремительно, чтобы успеть потом что-то еще, — сказал Ральф.

Она слегка изумленно уставилась на него:

— Что за жуткая мысль!

— Ага. Думаю, самые верные мысли действительно жуткие. Это из сборника стихов под названием «Кладбищенские ночи». Его дал мне Дорранс Марстеллар в тот самый день, когда он пробрался наверх, в мою квартиру, и положил баллончик с газом в карман моего пиджака.

Он глянул в зеркало заднего обзора и увидел как минимум две мили шоссе 33, простиравшегося за ними, — черная полоса, прорезающая полыхающий красками лес. Луч солнца вспыхнул на хромированной поверхности. Машина. А может быть, две или три. И быстро догоняют.

— Старина Дор? — изумилась она.

— Да. Знаешь, Лоис, я думаю, он тоже часть всего этого.

— Может быть, и так, — сказала Лоис. — И если Эд — особый случай, может, Дорранс — тоже особый.

— Да, это приходило мне в голову. Самое интересное в нем — я имею в виду старину Дора, а не Эда — то, что, по-моему, ни Клото, ни Лахесис о нем не знают. Он словно из совершенно другой местности.

— Что ты хочешь сказать?

— Я сам не уверен. Но ни мистер К., ни мистер Л. ни разу не упомянули о нем, и это… Это кажется мне…

Он взглянул в зеркало. Там появилась четвертая машина, едущая на большой скорости, и он увидел синие мигалки на крышах первых трех. Полицейские машины. Направляются в Ньюпорт? Нет, скорее чуть поближе.

Может быть, они гонятся за нами, подумал Ральф. Может быть, внушение Лоис дамочке Ричардс, чтобы она забыла про нас, не сработало.

Но стала бы полиция отправлять четыре патрульные машины за двумя престарелыми в такой ржавой рухляди, как «олдсмобил» Ральфа? Ральф так не думал. Вдруг в его мозгу вспыхнуло лицо Элен. Он почувствовал, как у него засосало в желудке, и вывел «олдс» на обочину.

— Ральф? Что… — Но тут же она услыхала нарастающее завывание сирен и круто повернулась на сиденье, а глаза ее расширились от ужаса. Первые три полицейских автомобиля с ревом пронеслись мимо них, выжимая больше восьмидесяти миль в час, обдав тачку Ральфа гравием и пустив хрустящие опавшие листья в пляску безумных дервишей у себя в кильватере.

— Ральф, — почти заорала она. — Что, если это в Хай-Ридж? Там Элен! Там Элен с ребенком!

— Я знаю, — сказал Ральф, и, когда четвертая машина промчалась так близко от них, что «олдсмобил» качнулся на рессорах, он почувствовал, как снова произошел тот внутренний щелчок. Ральф потянулся к рычагу переключения передач, а потом его рука застыла в воздухе за три дюйма до него. Его взгляд застыл на горизонте. Грязное пятно там было более призрачным, чем отвратительный черный зонт, который они видели висящим над Общественным центром, но Ральф знал, что это та же самая штука: «мешок смерти».

— Быстрее! — заорала Лоис. — Поезжай быстрее, Ральф!

— Не могу, — сказал он. Зубы его были крепко сжаты, и слова вышли сдавленными. — Больше из нее не выжать. — И еще, не стал он добавлять, с такой скоростью я не ездил тридцать пять лет. И я боюсь до смерти.

Стрелка спидометра дрожала в волоске от отметки 80; лес пролетал мимо смесью красных, желтых и бордовых полос; двигатель под капотом уже не просто щелкал, а грохотал, словно целый кузнечный цех. Несмотря на это, трио полицейских патрульных машин, которое Ральф раньше видел в зеркале, быстро приближалось.

На дороге впереди показалась крутая выбоина. Вопреки всем инстинктам Ральф не поставил ногу на тормоз. Он снял ее с педали газа, когда они въехали в канавку, а потом снова вдавил в пол, почувствовав, что задняя часть зависла в воздухе. Теперь он сидел, изо всех сил вцепившись в руль, крепко закусив нижнюю губу верхними зубами, с широко раскрытыми и вытаращенными глазами под серебристым прямоугольником сдвинутых бровей. Покрышки задних колес взвыли, и Лоис рухнула на него, шаря рукой по спинке своего сиденья, чтобы найти за что ухватиться. Ральф потными пальцами сжимал рулевое колесо и ждал, что машина застрянет. Однако «олдс» был одним из последних детройтских дорожных чудовищ — широким и тяжелым, с низкой посадкой. Он одолел выбоину, и Ральф увидел вдалеке слева красный фермерский домик. За ним стояли два сарая.

— Ральф, вон поворот!

— Вижу.

Их настигла новая упряжка полицейских машин — они шли на обгон. Ральф прижался как можно ближе к обочине, молясь, чтобы они не задели его на такой скорости. Они не задели; подлетели вплотную, бампер в бампер, рванулись влево и стали взбираться вверх по пологому холму, ведущему к Хай-Ридж.