Анатолий Шинскин - Тихий омуток

-- Напомни, -- съерничал Колян. -- Ты в своих превращениях Карлом Марксом не был?

-- Нет, я был Адамом Смитом и пытался обосновать приоритет натурального продукта над денежной массой! – развеселился Гульфик. – Мне интересен оскал нарождающегося Российского предпринимательства, ставящего во главу угла деньги, добытые любым путем.

-- Вроде скручивания колес с нашей машины и продажи их нам же... Я и раньше догадывался, что желающих воровать и брать взятки в разы больше, чем легитимных коррупционеров и карманников. И это не какой-то скрытый резерв или партийка, пусть и правящая, -- это уже ближе к народному фронту. На этом направлении у России есть будущее.

-- Слушай по пунктам и останови, если я не прав. Каждый сам за себя – раз, никогда не чувствовать себя сытым – два…

Джульетта приподнялась с заднего сиденья и, обхватив Коляна руками за шею, громко промурлыкала:

-- А если я сейчас не прокушу наполненную кровью артерию, а еще лучше аорту – озверею – это три. Немедленно везите меня к служебным обязанностям.

-- Уже приехали, – Гульфик остановил машину, не доезжая ста метров до здания администрации. – Продемонстрируй народу свои лучшие чувства – голода и неутолимого голода.

-- Уже бегу. Я сейчас согласна даже вену прокусить. Черт! -- Джульетта замахала рукой и стремительно выскочила на дорогу. -- Гульфик, у тебя в машине таракан. Убей немедленно.

-- Ага, сейчас, -- ухмыльнулся в ответ Гульфик. -- Тараканы выносливы, жизнеспособны, всеядны, плодовиты, красивы по-своему. С места срываются со скоростью семьдесят км. в час. Других проблем у меня нет, кроме как такое чудо природы уничтожать! Иди себе, работай над созданием новых кровососущих тварей.

Колян засмеялся и тоже приоткрыл дверцу, собираясь выйти:

-- Ты прав. Они так хотят и так много работают, чтобы иметь все и сейчас, что уже превратились во всесокрушающую силу, денег у ребят уже по грудь, а надо, чтоб до горла, чтоб обратно лезло; а кодекс Российского предпринимательства один в один повторяет кодекс чести вампира. Не резерв они, а конкуренты.

-- Согласен с тобой, -- Гульфик придержал дверцу. -- Но и наши собратья давно не следуют правилу: "Жри, но знай меру." Бескорыстных вампиров уже и не осталось почти, а которые в горло вцепляются и высасывают до капельки, так те и не вампиры, а меркантильные упыри -- хрен им, а не счастья и бессмертия.

Рыбинспектор Никитенко тонул. Погибал на рабочем месте. Страдал за преданность долгу. Загибался на трудовом посту. Терпел за попытку отстоять государственные интересы. Он всхлипнул, жалея себя, и почувствовав ногами дно, оттолкнулся и всплыл, хлебнул воздуха ртом и носом, и снова начал медленно погружаться.

Умирать не хотелось, и Никитенко активно работал на спасение своего большого молодого тела. Он учел первый опыт и теперь действовал по системе -- подгибал ноги, и, достигая дна, резко отталкивался, лицо на пару секунд поднималось над поверхностью воды, а это возможность дышать и запас времени на освобождение от сетей, которые Никитенко судорожно рвал кончиками пальцев. К сожалению, дно речушки в этом месте круто опускалось, и с каждым нырком расстояние до поверхности возрастало.

-- Обхохочусь, когда ты порвешь последнюю ячейку, а вынырнуть уже не сможешь, -- захихикал Мнимозина в голове рыбинспектора.

-- А вот хрен тебе! – Никитенко оттолкнулся очередной раз и, сколько мог, набрал воздуха. – Вылезу и вытрясу душу у… у всех вытрясу. А у тебя первого, нет, сначала у Коляна.

-- Чем тебе Колян не угодил? Он хороший парень.

-- Хороший, когда спит, но спит зараза мало. А когда не спит, житья от него нет. Везде он. Порву гада.

-- Продолжай мечтать, -- Мнимозина зашелся смехом. –- Тебе осталось от силы три прыжка, а потом буль-буль-буль. Жаль, придется искать новое тело. Твое мне нравилось. —- Мнимозина глумливо всхлипнул. –- Эх, и порадоваться не успел обретению.

-- А ты со мной не потонешь? –- опешил Никитенко. –- Куда иголка, туда и нитка.

-- Держи карман. Вампира можно застрелить серебряной пулей, пронзить осиновым колом, сжечь в огне, но нигде не сказано, что можно утопить в вонючей речушке. Быстренько переселюсь в водяную крысу и буду ждать, пока братка Гульфик найдет приличный образ моей шаловливой натуре. Мне четыреста лет, а я уже достиг уровня руководителя среднего звена. К семиста годам в Москву на белой кобыле,... без тебя. Обидно, да?... Ты порадуйся за меня, и я не подведу. Главное вовремя встать на правильный путь, а дорога приведет к вершине.

-- Сука-а! – Никитенко так резко выпрямил ноги, что из воды выскочила почти половина его головы, и он смог набрать полную грудь воздуха. – Я буду раков кормить, а ты вверх по карьерным ступенькам, ни единой не пропуская, без устали шагать?

-- И на каждой получать свою долю наслаждений. Ты меня двуствольным обозвал? А не сообразил, что секс – надежный проводник во власть не только для женщин. И за руку никто не схватит. Желание молодых здоровых людей особого пола перепихнуться, пусть и в служебном кабинете, в рабочее время, взяткой не назовешь. Хи-хи. Ругай теперь себя, придурок -- не оценил подарок судьбы.

-- Вылезу, набью морду, -- на этот раз погружение шло медленнее – легкие были наполнены воздухом, и следующий толчок на поверхность мог не получиться.

-- Сначала «вылези», -- передразнил Мнимозина. – А я помечтаю на досуге. Путей к деньгам и власти много, но, главное, -- это особое мышление, запрограммированность на всегда хватание и никогда отдавание, всегда втягивание и никогда выдувание, всегда подгребание и никогда отталкивание. А ты меня оттолкнуть хотел,… гадкий. Ты живой еще?

Никитенко мостился на дне, пытаясь присесть пониже, чтобы повыше выпрыгнуть и ничего не ответил.

-- Продолжаю. Мы с тобой похожи. Нам лишь бы карман, лишь бы чужой, лишь бы залезть, и плевать, трудовые или не трудовые доходы в том кармане. Напиться крови, наскрести бабла. Маленькая задача, но это на первое время. А с высоты кучи наворованных денег и кругозор расширится, и мышление обогатится, а как потребности возрастут... – мечтательно протянул Мнимозина. -- Эй, всплывать пора.

Никитенко отталкивался раз за разом, но подвсплывал только сантиметров на двадцать и снова опускался на дно – сеть, обматывающая его тело, прочно зацепилась за корягу.

-- Застрял? Жалко, утонешь теперь, -- в сочувствии Мнимозины зазвучали победные нотки. – одна всего перспектива – скоро свет в конце тоннеля увидишь. Красиво, когда первый раз… Но есть альтернатива -- играешь по моим правилам и выигрываешь.