Сакс Ромер - Ведьмино отродье

И вот Роберт беспокойно мерил шагами просторную комнату, а доктор сидел, опершись на руку, и пытался ухватить ускользающее воспоминание; стрелки часов уже переползли за полночь, по капле из Майры Дюкен уходила жизнь, а он по-прежнему не понимал причину ее таинственной болезни.

Где-то вдалеке ударили куранты. Час ночи! Осталось всего три часа!

Роберт начал нервно бить кулаком правой руки о левую ладонь. Отец не пошевелился, лишь между бровями залегла глубокая морщина…

— Боже мой! — Доктор вскочил и принялся лихорадочно перебирать связку ключей.

— Что, сэр? Что?

Ученый отпер ящик письменного стола и достал внушительный манускрипт, написанный мелким и чрезвычайно аккуратным почерком. Он положил рукопись под лампу и начал быстро переворачивать страницы.

— Надежда есть! — взяв себя в руки, спокойно сказал он.

Роберт обошел стол и склонился над плечом отца:

— Почерк сэра Майкла Феррары!

— Его неопубликованная книга, Роб. Мы собирались завершить ее вместе, но смерть забрала его. Учитывая содержание, я — возможно, из чистого суеверия — отказался от мысли ее опубликовать… Вот!

Доктор указал на аккуратно сделанный набросок, служивший иллюстрацией к тексту. Очевидно, он представлял собой точную копию древнеегипетского рисунка. Несколько жриц с волосами, туго заплетенными в толстые косы, стояли перед служителем храма, вооруженным ножницами. В центре был изображен алтарь, на нем — вазы с цветами; справа располагались в ряд мумии — их было столько же, сколько жриц слева.

— Боже мой! — повторял доктор. — Мы оба ошибались, мы блуждали в потемках!

— Почему, сэр? Ради всего святого, что это значит?

— Этот рисунок скопирован со стены некой гробницы, ныне вновь запечатанной, — ответил ученый. — Мы знали, что захоронение принадлежит одному из самых могущественных колдунов Египта и поэтому полагали, что изображение имеет магический смысл. Знали, что цветы на фреске — вид уже вымершего священного Лотоса. Но нам так и не удалось выяснить, зачем и каким образом выращивались эти растения. Также мы не узнали и значение, — он провел пальцем по рисунку, — ритуала, во время которого у жриц срезал волосы первосвященник богини…

— Какой богини, сэр?

— Богини, Роб, а какой — об этом египтологи не ведают! Некий таинственный культ. О существовании его смутно догадывался один французский исследователь… Но сейчас не время рассуждать. — Доктор вернул рукопись в ящик, запер его и взглянул на часы. — Четверть второго. Нам пора!

Ни секунды не мешкая, они вышли из дома. Их ожидал автомобиль, и вскоре они помчались по пустынным улицам туда, где смерть в странном обличье нависла над Майрой Дюкен. Когда машина тронулась, доктор спросил:

— Ты случайно не знаешь, покупал ли Сондерсон орхидеи, я имею в виду совсем недавно?

— Да, — непонимающе ответил сын, — купил несколько луковиц пару недель назад.

— Пару недель! — возбужденно воскликнул отец. — Ты уверен? То есть покупка была сделана после того, как Феррара…

— Перестал посещать дом? Да. Точно! На следующий день после этого!

Доктор Кеан боролся с сильным волнением.

— Где он купил орхидеи? — спросил он, уже спокойно.

— Кто-то пришел прямо к ним, какой-то незнакомец.

Ученый, положив руки на колени, барабанил пальцами.

— Он их высадил?

— Взошли только две. Одна должна вот-вот зацвести, если еще не зацвела. Сондерсон называет ее «Тайной».

Услышав это, доктор окончательно разволновался. Внезапно он высунулся из окошка и закричал шоферу:

— Быстрей! Быстрей! К черту безопасность! Поезжайте на максимальной скорости!

— Почему? — забеспокоился сын. — Боже, почему?

— Ты ведь сам говорил, что цветок, наверное, уже зацвел, Роб!

— Три дня назад Майра, — Роберт громко сглотнул, — сказала мне, что он зацветет к концу недели.

— Как он выглядит?

— Больше метра в высоту, с огромными яйцеобразными бутонами.

— Боже помоги нам, мы не должны опоздать, — прошептал доктор Кеан. — Я вновь поверю в справедливость Небес, если обширные познания сэра Майкла Феррары действительно станут оружием, способным сразить врага, которого мы с ним сами же воспитали, да простит нас Господь!

Роберт ужасно волновался.

— Почему вы молчите? — Он сорвался на крик. — На что надеетесь? Чего надо бояться?

— Не спрашивай, Роб. Через пять минут сам все узнаешь.

Машина, подпрыгивая, неслась на бешеной скорости по темным дорогам городских окраин. Шофер, как заправский гонщик, срезал углы — время от времени два колеса отрывались от земли; несколько раз тяжелый автомобиль заносило, но благодаря мастерству водителя все обошлось.

С диким громоподобным рыком съехали они по уходящей вниз аллее к воротам дома мистера Сондерсона, и пассажиры едва не вылетели из сидений, когда шофер резко ударил по тормозам.

Доктор Кеан выскочил из машины, распахнул калитку и побежал к дому. Роберт старался не отставать. В холле горел свет: миссис Сондерсон, ожидавшая их, открыла дверь, как только услышала приближающийся рев мотора.

Оказавшись внутри, доктор сказал:

— Подожди-ка тут секундочку.

Не обращая внимания на вышедшего из библиотеки Сон- дерсона, он бросился вверх по лестнице. Минуту спустя, сильно побледнев, он сбежал вниз.

— Ей хуже? — начал Сондерсон. — Но…

— Мне нужен ключ от оранжереи! — сухо потребовал доктор.

— От оранжереи…

— Быстрее. Нет времени. Дай ключ.

По лицу Сондерсона было заметно, что он считает Кеа- на сумасшедшим; тем не менее, он опустил руку в карман и вытащил связку ключей. Доктор сразу схватил ее.

— Который из них? — рявкнул он.

— С бородкой, но…

— Роб, за мной!

Он побежал по коридору, сын за ним, мистер Сондерсон чуть отставал. Они выбежали в сад и бросились через лужайку к кустарнику.

Оранжереи лежали в полной темноте, но доктор сразу помчался к двери.

— Зажги спичку! — задыхаясь, распорядился он. — Уже не надо, я открыл!

Дверь с грохотом распахнулась. Из теплицы на них обрушился тошнотворный запах.

— Спички, спички! Роб, сюда!

Спотыкаясь, они зашли. Роберт вынул коробок и чиркнул спичкой. Отец уже стоял посреди оранжереи.

— Дай нож, мальчик, скорей! Скорей!

Неяркий огонек осветил проход между рядами орхидей, и Роберт увидел искаженное ужасом лицо отца, а за ним — ядовито-зеленое растение в кадке. На голых ветвях красовались четыре огромных и гладких яйцеобразных бутона: два из них набухли, а один почти раскрылся, показав сочные розовые лепестки.

Доктор Кеан выхватил нож из трясущихся рук сына. Спичка погасла. Послышался удар, тихий треск и глухой стук чего-то упавшего на плитки пола.

Когда вспыхнула еще одна спичка, таинственная орхидея, срубленная под корень, выпала из кадки. Доктор топ