Тим Вернер - Двенадцать шагов. Книга 2

— На Дальний раньше ходили рыбачить. Там были хорошие места, удобные подходы. Но недавно оттуда перестали возвращаться. Одна лодка, вторая. Третью послали уже не за рыбой, а вернуть людей. Собрали крепких ребят, покрепче нас с то... покрепче меня уж точно. Не вернулась и третья. Стали пропадать и те, кто просто заходил далеко в воды. Люди решили, море в этих местах проклято.

"А ты как решил?" — мысленно спросил у него Кияр, потому что дыхание и темп нужно было удерживать, и только мысленно голос звучал ровно. И то, Кияр подозревал, что ненадолго. Слишком тяжёлой оказалась работа гребца.

— Что-то поселилось на Дальнем, — ответил рыбак, вздрогнув: забыл, что Кияр так может. — И наверное, выходит охотится в море. А к берегу не подойдёт, потому что слишком большое. Так что безопасно ловить рыбу только у берега...

"Ты решил рыбачить только у берега. И раз большая лодка больше не нужна — отправить на гибель других людей ради наживы", — сказал ему Кияр.

Человек, кажется, побледнел, впрочем, в свете Рихан все бледны, как мертвецы. Он осёкся. Помолчал. Спросил совсем по-другому, тихо и глухо:

— Откуда знаешь?

"Я много чего знаю, — жёстко ответил Кияр. — Теперь давай на вёсла. И к Дальнему".

Страх и чувство вины. Отлично. Задавил.

Рыбак вновь послушно поменялся с ним местами.

Кияр подумал о том, что ему нравится давить на людей. Это просто. Это приносит гордость, удовольствие, ощущение собственной значимости и силы. И наверное, есть какая-то точка, в которой нужно останавливаться, чтоб не поломать: кому интересно играть с поломанными игрушками?

И наверное, об этом нужно спросить Алекса. Пусть объяснит: где та точка. До какой черты можно доходить, а какую — нельзя переступать. И ещё, что странно: несмотря на разочарование в нём как в герое, мнение Алекса для Кияра всё равно значимо. Может, потому что узнал как человека.

Может, человек и герой — понятия, противоречащие друг другу.

Дальше Кияр молчал, даже прекратил давать резкие отрывистые команды.

Море продолжало мерно дышать, накатывать небольшими волнами. Теперь Кияру казалось, оно шевелится. Будто где-то под ними, на дне, спит чудовище. И если сказать лишнее слово — проснётся. А может, море само и есть чудовище. В любом случае, сейчас лучше помолчать.

Кияр мысленно позвал Алекса.

Естественно, никто не отозвался.

***

— Отлично, — пробормотал Алекс себе под нос.

Широкая прибрежная полоса здесь была не песком: утоптанной сухой и серой почвой, на которой безвольно лежали сухие пожелтевшие травинки. Но она была. И море было совсем рядом. Правда, внизу: обрыв не слишком глубокий, в пару человеческих ростов. При большом желании можно спуститься: вот место, где склон становится более пологим. При очень большом — возможно, даже стащить лодку.

Алекс даже представил как: поставить под углом, и пусть едет, как сани. И ещё внутрь забраться, чтоб веселее было.

"Изобрёл новый вид спорта, — мелькнуло в голове. — Молодец. Лучше бы придумал, как сквозь заросли эту бандуру протащить..."

Тропа оборвалась уже давно, задолго до рассвета, который теперь был на подходе: ночное небо светлело, Ирхан всё ещё прятался за горизонтом, но исподтишка окрашивал низкие густые облака в красные тона.

Когда идти стало некуда, и Алекс застрял в зарослях, жутко хотелось повернуть назад и продолжить поиски следующей ночью. Зайти дальше или пойти в другую сторону, что-то поменять, начать заново. Но собственное упрямство удерживало. Упрямство — и странная, твёрдая уверенность, что туда надо идти. Настолько твёрдая, что не знай он, что Имира осталась позади, решил бы, это она зовёт его.

Может, у неё есть сестра? Она, конечно, утверждает, что одна-одинёшенька, но вдруг это потому, что она не хочет ни с кем делиться Алексом? А сестра в это время на другом конце острова себе добычу вылавливает?

Кстати, насчёт Имиры. Он вымотал её на эту ночь, а на следующую его может и не хватить: он-то не спал. И спать нельзя, а то кто её знает, чего удумает. Спать можно только после того, как хорошенько стукнуть её какой-нибудь дубиной по голове...

"Совсем недавно на острове, а уже мыслю, как пещерный человек", — подумал Алекс.

Остановился над обрывом, изучая воду вокруг. Видимых проблем не нашёл. Может, разве что, и тут есть подводные камни, на то и подводные, что незаметные. Но кто не рискует — тот навсегда остаётся в объятиях синей женщины, так?

Алекс ещё раз окинул взглядом море, собрался было шагать обратно, но вдруг увидел вдали небольшое тёмное пятно. Пятно медленно, но уверенно приближалось, обретая очертания.

Сначала ему показалось, что это корабль, просто очень далеко. Потом — что маленькая лодка, но ближе. Потом — вовремя, зараза! — на небо выплыл и ослепительно полыхнул Ирхан. Лодка пропала где-то в его лучах, в бликах на воде.

Алекс на всякий случай отошёл дальше, остановился так, чтобы его прикрывали высокие заросли. Присмотрелся, щурясь на яркий свет. Пожалел, что в этом мире не изобрели чёрных очков. Подумал, не изобрести ли. Вот тогда, когда всех победит, останется при Императоре вести переговоры и есть. Ну и вернётся к синей женщине. Вот тогда и изобретёт, прямо перед тем, как возвращаться.

Ну, примерно в то время, когда рак на горе свистнет.

Ага, вот она лодка.

Сначала Алекс вновь разглядел её, потом — две фигура на ней. Сравнил размеры. Очень маленькое судно — меньше того, на котором приплыли они. У них было свободно, там же — эти двое с трудом умещались. Кажется, оба стояли на ногах. Друг напротив друга. Слишком близко. Странное распределения веса в лодке, странный способ вести её. Кто же тогда гребёт? Моторов тут, видимо, тоже ещё не придумали, как и очков.

"Почему гномы до сих не взялись за это? У них же два режима: шитьё и ковыряние во всяких механизмах. Вот и поковыряли бы..."

С другой стороны, ясно почему. Гномы живут слишком либо в горах, либо где-то неподалёку. Их все эти морские приключения не касаются. Финансовая выгода, конечно, была бы. Но они о ней могут и не знать: тут плохо с коммуникацией. Что между людьми, что между городами, уж тем более, между расами и видами. У этих двоих в лодке тоже, кажется, было плохо.

Тот, что выше, неожиданно толкнул собеседника. Собеседник рухнул в воду. Лодка опасно качнулась, но не перевернулась, и высокий метнулся к вёслами. Теперь лодка стала удаляться. Алекс прошагал к обрыву, всмотрелся в воду.

Увидел чёрную точку. Человек вынырнул и снова ушёл вниз.

А потом услышал в голове очень знакомый голос, панически крикнувший: "Алекс!"

Тихо выругался под нос, отошёл на шаг и прыгнул с обрыва в воду. Подумал о том, что тут могло быть мельче, уже когда вынырнул и поплыл вперёд, к барахтающейся точке. Ещё успел подумать, что прыгать надо было бы хотя бы не щучкой, потому что встрять головой в песок на дне, а то и расшибить об какой-нибудь камень было бы глупой смертью, даже для него.