Тим Вернер - Мы, монстры. Книга 3: Зверь [СИ]

— Что Эйре ничего нельзя давать в руки, — пробормотал Ух’эр. — Что не сгрызет и не сломает — потом само доломается.

— Это не ново, брат, — пожал плечами Лаэф. — Я о другом. Думай, — и протянул. — Ду-умай…

А Ух’эр подумал, как же они все надоели. И этот — в первую очередь. Избавиться бы…

— Нивен, — сказал он, вдруг додумавшись.

Эльфенок пролез в сон к Затхэ, наверняка прознал о его планах, наверняка попробует теперь ему помешать.

Только вот — где эльфенок, что с ним, Ух’эр не видел, не знал, не чувствовал. Как вышвырнули его из последнего сна — с тех пор и не знал.

Где и как тот проснулся, проснулся ли вообще, или бродит теперь еще одной тенью по его царству и скоро станет таким же надоедливым, как почти мертвый король Даарен… А если они еще и подружатся...

Ух’эр мотнул головой, отгоняя эту страшную мысль. Мысль отогнал, Нивена — так и не нашел.

Нивен, конечно, и раньше возводил стены, и раньше не подпускал, закрывался, защищался, но теперь — другое. Как будто нет его вовсе. Как ни тянись, ни зови, ни пытайся прокрасться в мысли — нет Нивена. Для них больше нет Нивена.

А Ух’эр так увлекся сетями — ну вылитая Эйра, и дурак такой же, — так заговорился с братом, что даже не вспоминал о нем, и лишь только что вдруг понял: Нивен больше не защищается, Нивен больше не борется, не закрывается и не спорит.

Нивен просто развернулся и ушел.

Лаэф пристально всматривался в лицо.

Лаэф не просто стал зрячим, он видел глубже, больше, дальше, он смотрел внутрь, и Ух’эр с каждым таким взглядом все лучше понимал Сорэн, выколовшую ему когда-то глаза.

— Ты потерял его? — спросил Лаэф так, будто даже не злился, будто просто жалел: то ли Ух’эра, то ли себя — которому достался такой вот нелепый брат.

— Я? — удивился Ух’эр. — Я только и делаю, что нахожу его! И уж если кого-то обвинять…

— Не время, — перебил Лаэф, качнул головой, и черные волосы не рассыпались по плечам от этого движения — поползли змеями.

— А? — задумчиво глядя на них, переспросил Ух’эр, протянул коготь и ткнул в одну. Та тут же повисла безвольной прядью — прикинулась, что Ух’эру привиделось.

— Не время обвинять, — объяснил Лаэф и положил ладонь на плечо. Ладонь жглась холодом даже через плащ. — Сейчас — тот самый момент, о котором ты твердил так давно. Я знаю Нивена, я знаю Затхэ в новом обличье, я знаю: никто из них не уступит. Сил Нивена не хватит, чтобы бороться с Затхэ. Но он не уступит.

— И что делать нам? — спросил Ух’эр, в очередной раз не успев придумать шутку.

Когда ожидаешь обвинений, а тебе кладут руку на плечо, когда делает это Лаэф, — трудно не растеряться.

— Ждать, — пожал плечами Лаэф и едва заметно улыбнулся кому-то за его плечом.

Ух’эр привычно развернул голову назад, чтобы глянуть себе за спину.

Тэхэ осторожно шагала к ним — ступала медленно, сосредоточенно глядя под ноги, будто боялась, что сейчас то ли ноги сломаются, то ли земля под ней провалится. Ух’эр в общем-то мог устроить и то, и другое, особенно после дождей и трав, которые они тут развели. Хорошо, хоть ланей с оленями не успели завести…

Он подозрительно огляделся — прокрутил голову вокруг себя несколько раз.

Не успели же?

Ланей не нашел, зато увидел остальных.

С ближайшей скалы вприпрыжку спускалась Эйра.

Чуть поодаль, на пригорке, сидел подперев коленом локоть, а кулаком бородатую рожу огромный и мрачный Заррэт.

А еще — несмотря на затянутое черным небо — было как-то слишком хорошо всех видно.

Слишком светло.

А значит, Свет тоже где-то здесь. Просто прячется: камню легко затеряться среди скал, даже если он белый.

А Сорэн — как есть камень. Просто прикидывает живой.

Прикидываться они все хорошо умеют.

***

Мирт зарычал даже не обиженно — злобно, утробно, низко. Так он всегда рычал на врагов и никогда — на Рэя.

Но Рэй никогда раньше и не делал того, что сделал сейчас: взял из гнезда другую виверну.

Уговор ведь был, что он придет один, а с Миртом он — никогда не один.

Впрочем, дело было не в этом. Рэю просто казалось, что Мирту не понравится то, что он увидит. При любом исходе событий — не понравится. Мирту не нужно было этого видеть, он ведь — как ребенок. Огромный черный чешуйчатый ребенок, готовый разорвать врага в клочья при первой же возможности.

Кто станет ему врагом, когда закончится бой?

И если Рэй — что вряд ли, но все же — если Рэй победит, станет ли врагом он? Конечно, разрывать Рэя в случае чего Мирт не станет, но посмотрит так, как больше никто не сможет: что жить не захочется.

Мирт всегда был больше, чем ездовым зверем, иногда — даже больше, чем другом. Мирт был его частью, и сейчас — той частью, которая могла помешать.

Когда виверна взлетела, Мирт зарычал вслед во второй раз. Рэю показалось — пообещал съесть при первой же возможности. Его самого или виверну — не понял. Зато виверна все поняла: стремительно взмыла вверх и помчалась вперед.

“Какая ты мелкая”, — подумал Рэй, пытаясь поудобнее усесться. Перехватил поводья и оглянулся. Ему показалось, что расслышал третий рык.

Показалось, что Мирт сейчас разнесет гнездо, разорвет цепи и рванет следом за ними.

Этого даже немного хотелось. Совсем чуть-чуть хотелось. Чтобы кто-нибудь его остановил. Снегопада нет, небо чистое, и Ирхан наверняка будет ослепительным сегодня…

Рэй не закончил мысль. Во-первых, не очень хотелось. Во-вторых, его отвлекло какое-то движение в небе впереди. Дикие виверны небольшими стайками по трое-четверо мчались к южным границам гор.

Рэй пустил свою ниже: дикие не любят, когда кто-то болтается в небе над ними. Могут даже отвлечься от своих занятий — чем бы они там ни занимались — чтобы съесть нарушившего их порядки.

А занимались они явно чем-то серьезным: очень уж организовано шли к границам. Не по-своему организованно — дикие виверны не ходят такими группами.

Дело рук Йена?

Он, конечно, говорил о своих вивернах, но одно дело услышать и совсем другое — увидеть.

И когда огромные черные тени промчались над головой, Рэй впервые по-настоящему осознал, насколько серьезную угрозу представляет Йен. Не когда тот заявил о побежденном вражеском войске — когда виверны помчались югу в невозможном для них строевом порядке: три вдали, четыре ближе, три — сверху, и дальше группами — сколько глаз видит.

“К чему вообще этот глупый поединок?” — подумал он.

Это было неправильно.

Всё было неправильно.

Рэй легко ударил пятками в бока свою виверну — подгоняя.

Почему-то казалось, если она будет лететь быстрее, то и решится все быстрее.

Глупо, конечно. Рассвет придет вне зависимости от того, когда он прилетит. Ирхан поднимется в небо вне зависимости от того, когда он прилетит. Поединок состоится на рассвете, и от Рэя уже ничего не зависит.