Тим Вернер - Мы, монстры. Книга 3: Зверь [СИ]

Тейрин запер за собой дверь, прошелся по комнатушке, опустился в кресло рядом со столом. Откинулся на спинку и тихо сообщил:

— У меня… плохое предчувствие.

— Погадать? — хмыкнула Алеста.

Спутанные волосы все так же закрывали лицо, но теперь были видны глаза. Зеленые, хищные, насмешливые. Всегда такие.

— Нет, — Тейрин покачал головой. — Это насчет Даара. Я не хочу отпускать своих людей. Но не пойму: есть ли действительная причина не делать этого.

— Тебе их жалко? — спросила она.

Тейрин помолчал. Потом — медленно кивнул. Хорошо, что Крит не видит. С другой стороны, эти двое не раз беседовали с глазу на глаз. Что помешает ведьме и сейчас рассказать обо всем гному?

Та пристально изучала его из-под волос.

— Я привык доверять им, — объяснил Тейрин: пускай рассказывает, но рассказывает то, что скажет он сам. — Если отпущу, буду чувствовать себя незащищенным.

Все должны знать: ему не их жалко, а себя. Все должны помнить: он безжалостен.

— У тебя есть твой гном, — напомнила ведьма. — У тебя есть я и мои химеры. У тебя есть стражи. Новых Чистильщиков набрать и обучить — не проблема. Так что тебя тревожит?

— Говорю же, — Тейрин откинулся на спинку кресла, забросил ногу на ногу. — Предчувствие.

Алеста хмыкнула.

Тейрин уже не смотрел ей в глаза — устремил взгляд вдаль, потому не видел, но чувствовал: она продолжает изучать его. Пристально, придирчиво.

Спросила наконец:

— Как я могу помочь? Ты ведь не жаловаться пришел…

— Я написал письмо даарцам, — проговорил Тейрин. — Мне нужна химера, чтоб отправить его.

— Почему? — удивилась Алеста.

Вести химеру до самого Даара, без еды, без сна — слишком тяжело для любого колдуна, даже для такого хорошего, как она. Конечно, есть вещи и потяжелее, но это еще и глупо, оттого кажется, что труднее вдвойне. Куда проще послать почтовую птицу или гонца.

— Мне нужна возможность повернуть назад, — тихо ответил Тейрин.

Почувствовал: Алеста теперь не просто окинула — вонзила в него пристальный взгляд.

— Ты не уверен в своем решении?

Тейрин покосился на нее, но ответить не успел.

— Это хорошо, — вдруг сказала она. — Кажется, ты наконец взрослеешь.

Отряд гномов под предводительством Тверга пробирался сквозь редкий еловый лес. Снегопад был таким же редким, даже не снегопад — одиночные мелкие снежинки кружили в воздухе. Под сапогами похрустывал наст, Ирхан клонился к горизонту, тени вытягивались и, казалось, так и норовили схватить за ногу кого-нибудь из идущих по лесу гномов.

— Мы слишком далеко отошли, — прошептал Могр, идущий по правую руку от предводителя. — Пора остановиться. Найти место для ночевки, разбить лагерь.

Остальные одобрительно загудели. Пока еще тихо, нескладно и невпопад, но когда он предложит это во второй раз, заговорят увереннее.

Тверг видел: им не по себе. Они слишком далеко от дома. Черт, да они уже даже от Даара далеко!

Может, Могр и прав. Привал сделать нужно и правильно: отдохнуть, перекусить, осмотреться. И главное: привыкнуть к этой местности. К этому воздуху. К редким снежинкам. К земле, укрытой не снежным ковром, а тонкой ледяной коркой.

Мир ниже гор был другим, неправильным, словно бы вывернутым наизнанку. Тверг мысленно не одобрял этот приказ Говра, главы клана и предводителя в грядущей битве — изучить и перекрыть пути к отступлению из Даара. Во-первых, он считал, что и людям, и гномам, всем всегда нужно дать возможность отступить. Загнанное в угол животное всегда опаснее, так ведь? А во-вторых, одно дело биться на своей земле и совсем другое втихаря, как дикие лисы, красться по чужой. Нет в этом никакой чести...

Но с главой клана не поспоришь. К тому же спорить было бесполезно: Говр сказал, решение принято на общем совете. А еще сказал: не великанам же тут засады устраиваться — великан издали виден.

И добавил: "А если уж это придется делать гномам — отправим лучших".

Да, Тверг предводитель лучшего отряда Говра, и не только потому, что силен, быстр и умен. Он еще и обладает даром чувствовать, что впереди. И хоть тут, в неизведанных землях, все как в тумане, он твердо знает: нужно еще немного пройти. Да, Могр прав, но нужно еще немного пройти.

Там, впереди, что-то есть.

Пусть они выйдут к ночи — это тоже неплохо. Что бы там ни было, в темноте будет проще к нему подобраться.

***

Нивен поднялся на холм.

Кажется, он начал понимать, почему Иные не покидали Запретный лес. А когда покинули — так легко проиграли битву. Конечно, потому что Совет, ну и они с Йеном, остановили битву. Но даже если б этого не произошло — Иные проиграли бы. Возможно, чуть позже, но проиграли бы. Совет это понимал. А Да-он-хал-леген… Так, вроде? Так вот, Даонхаллеген — нет. Не успел почувствовать.

Как только ты выходишь из Запретного леса — дышать становится труднее. Нет, не невозможно, как после Белого острова, совсем немного, почти незаметно труднее. В лесу ты дышишь не один. Там с тобой и земля, и травы, и мерцающие огни в кронах, и твои братья, даже если они не братья, даже если ты им никто, а они не слишком хотят тебя видеть рядом — с дыханием-то не поспоришь. Там всё едино. И ты — часть этого. Опять же — даже если сам не желаешь.

Тут… Ну а что тут?

Тут Нивен уже другой. Не тот, что был когда-то. Не тот, что был только что в Запретном лесу. Тут Нивен — человек, который, поднявшись на холм, остановился, чтоб отдышаться. И оглядеться.

Земля под холмом, когда-то залитая кровью, уже давно ее впитала. И кажется, забыла об этом.

Тихо и тепло, ни порыва ветра, ни звука из рощи поодаль, ни шевеления сочной зеленой травы под ногами.

Тут, наверное, и не ходил никто с тех пор. Всем, должно быть, тяжело возвращаться сюда, где погибли дорогие им люди. Или боги. Или звери. Еще тяжелее — если погибли бессмысленно.

"Почти всегда так, — подумал Нивен. — Бессмысленно".

Ну и тихо здесь — как и положено на месте гибели кучи народу. Никто не хочет тревожить мертвых.

Потому есть способ очень быстро вызвать на разговор местную богиню.

— Нильф! — крикнул он. Крикнул негромко, но звук его голоса с треском разорвал здешнюю тишину.

Нивен огляделся.

“Где ты, рогатая? Не померла же… За пару лет-то… Даже я не помер”.

Прокашлялся, набрал побольше воздуха и заорал громче:

— Ниииииильф!

Из рощи у холма выпорхнула пташка и метнулась было к нему, но пролетела мимо.

— Промазала, — пробормотал Нивен, оборачиваясь. Пташка уже летела обратно, возвращалась.

“Хоть с сетью тут стой…” — подумал он.

Вскинул руку. Она вновь пролетела мимо, но теперь не так далеко, вовремя развернулась, взмахнула пару раз крыльями, вцепилась наконец лапами в перчатку, несколько взмахнула крыльями еще — нашла равновесие. Уселась.