александр Баркалев - Центральный зомбилэнд

Среди командных видов спорта безусловным лидером являлся футбол. В Центральном Зомбиленде насчитывалось больше пятисот профессиональных команд, раскиданных по десятку футбольных лиг. И играли они не в тот оголтело-варварский и безнадежно выродившийся футбол, которым так увлекались в Западном Зомбиленде. Отрывки из их матчей, наполненных беготней с выпученными глазами и явно неадекватными криками и ударами, изредка показывали по новостям в рубриках: «Какой ужас» и «Жуткие репортажи с запада».

Нет, в М-полисе и других центральных поселениях предпочитали настоящий футбол, усовершенствованный и адекватный. Правила его были неимоверно сложны, а комбинации, разыгрывавшиеся на поле, просто поражали поклонников. Суть великой игры заключалась в следующем. На поле присутствовали две команды. Они состояли из одиннадцати зомби-игроков каждая и отличались друг от друга цветом трусов и маек, увешанных золотыми ярлыками. В процессе игры игроки обеих команд с удивительным и бескомпромиссным упорством ходили из одного конца поля в другой его конец вслед за медленно катившимся мячом. Причем нужно было именно ходить, а не бегать. Любое ускорение, резкое движение и даже просто немотивированный поворот головы приносили штрафные баллы. А уж за пробежку такие же степенные судьи, зорко следившие за соблюдением правил, безжалостно удаляли с поля.

Иногда мяч оказывался в ногах у кого-нибудь из игроков, но произойти это могло только случайно и вопреки его воле. Целенаправленные пасы, а тем более попытки перехвата были строго запрещены. Получив мяч, зомби должен был с задумчивым видом остановиться (степень задумчивости после матча оценивалась по десятибалльной шкале) и только после этого мог оттолкнуть мяч от себя. Ни в коем разе не пнуть, а именно толкнуть, стараясь не направить кому-то конкретному сей нечаянный дар. Штрафные баллы начислялись, если мяч ненароком катился после этого к игроку противоположной команды, и в двойном размере, если к партнеру по команде своей. Разумеется, при таких условиях мяч чаще всего выкатывался за пределы поля, откуда он неспешно возвращался обратно. Дабы мяч не оставался неподвижным всю игру, внутри у него имелся слабенький моторчик.

Понятно, что агрессивные, да и попросту активные моменты в таком футболе случались не то что редко, а их вообще не было никогда. Всему этому зрелищу не хватало только аккомпанемента из заунывной музыки. И его включали на поле, но не часто, только если все игроки останавливались или засыпал один из вратарей. Музыка должна была взбодрить команды и напомнить, что недопустима полная остановка, равно как и уклонение от мяча, летящего к тебе… неправильный эпитет… более адекватно сказать – ползущего к тебе.

Голевые ситуации, а тем более голы, случались в футбольных матчах центральных зомби-лиг крайне редко, в среднем один раз на десять игр. Никакой ценности им не придавалось, поскольку победу в конце все равно присуждали путем сложных и трудно понятных подсчетов положительных и штрафных баллов. Наблюдать за данными вычислениями, которые были, пожалуй, увлекательнее самого матча, Кириллу приходилось нечасто. Как и большинство его знакомых болельщиков, а болели за футбол все адекватные зомби-мужчины, Кирилл в первом тайме выпивал весь подготовленный заранее запас зомби-тоника и пива. Поэтому к середине второго тайма он успешно засыпал под очередное объяснение робота-комментатора о том, что игрок под номером девять не просто так завис над мячом, а реализует очень сложную и заранее продуманную комбинацию. На следующее же утро никто из смотревших игру зомби ничего не помнил и особо ее не обсуждал. Таким образом, для просвещенного зомби-социума зомби-футбол выполнял вполне подходящую умиротворяющую роль, являясь по праву величайшим спортом.

С хоккеем, волейболом и еще какими-то видами спорта, которые Кирилл не записал себе на подкорку, дело, кажется, обстояло не так хорошо. Ходить медленно на коньках у игроков получалось с трудом. Они то и дело срывались в стремительных движениях, возбуждая у зрителей нездоровый азарт и неадекватные реакции. С волейболом дела обстояли и того хуже. У спортсменов категорически не получалось бросить мяч так, чтобы он не летел, а полз по воздуху. В силу этих вполне понятных причин остальные командные игры считались не слишком популярными и распространенными. Официальная позиция гласила, что они рождают излишне активное сопереживание, тем самым вредя зомби-психике. Их бы и вовсе, наверно, закрыли, если бы было возможно наполнить эфир сотен спортивных каналов по зомби-панели чем-то иным. Однако, к сожалению, зомби-футбола и чемпионата по покеру среди роботов для наполнения эфира катастрофически не хватало.

Итак, Кирилл был не чужд спорту, и в выбранном еще в детстве родителями виде оного, а именно – в плавании, достиг достаточно хороших результатов. Хотя, как и большинство его повзрослевших сверстников, постепенно уже переходил в диванную лигу. Так что во сне удивило его не то, что он плыл. Его поразило место, выбранное для плавания. Однозначно дикий, неогороженный водоем, поросший по берегам ивняком и осокой, с сильным течением и самое главное ? с неочищенной водой. Скорее всего, это была река. Однако зомби не плавают в реках, это просто противоестественно и неадекватно даже для его современного положения. В речке или в пруду могут плавать только рыбы. К М-реке данное утверждение, конечно, давно не относится, но в каких-нибудь ее притоках наличие подводной жизни все-таки теоретической наукой допускается.

И тут вдруг он плыл в этой необеззараженной воде. Да мало что плыл, он наслаждался сим неадекватным процессом. Солнце над ним стояло в зените и нещадно припекало макушку. Мелкая назойливая мошкара стелилась над поверхностью водоема и норовила забиться в каждое отверстие на лице. И потому всякое погружение с головой в янтарно-темную, прохладную и пусть горьковатую, но вполне приятную на вкус воду приносило ему необыкновенное удовольствие. Течение было встречным и быстрым. Приходилось грести изо всех сил, мышцы в руках и ногах начинали болеть и настойчиво требовать отдыха. Однако боль эта ощущалась такой же нежной и ласкающей, как и упругая прохлада потока. Кирилл греб равномерно, тело его работало, как идеально отлаженный механизм. Медленно, но неуклонно продвигался он вверх по реке. И берега, хоть и казались недвижимыми, потихоньку отступали, открывая новые виды.

Вот закончился длинный песчаный плес, что никак не хотел отпускать его. Вот старая ива, моющая в воде концы своих унылых кос, что еще недавно лишь маячила впереди, стоит уже рядом, смотрит свысока на его потуги и милостиво закрывает от него на какое-то время жалящее светило. Вот из-за ивы выскочили затаившиеся в тенечке мостки. Поддерживающие их столбы почернели от сырости и обросли чем-то скользким. Доски настила мостков наоборот чистые и выбеленные, как свежая простыня, что сушится на веревке.