JK Светлая - Змееносец. Легенда о летящем змее

Не отнимая руки, Катрин слушала Никталь.

— Глупости говоришь, — негромко бросила она. — С чего мне людей беречься? Это все Салет. Жадный он. А к красоте да любви он равнодушен.

— Пусть будет так, моя хорошая, — ведьма грустно улыбнулась и отступила на шаг. Руки ее свесились вдоль тела, словно бы сил у нее теперь не было. И заговорила она тихо, устало, безо всяких красок в голосе: — Его принесли ко мне осенью, когда лес стал золотистым, но еще не начал становиться серым. Он чуть дышал, говорили, не выживет. Грудь ему стрела пронзила. Ее подожгли сперва, а потом уже запустили. Но я слушала его сердце, и оно говорило мне, что не все еще кончено, что он хочет жить и будет жить. Я выхаживала его в этой башне, в змеином гнезде. Я и цыган Шаню. Он метался в бреду несколько дней, а потом глаза распахнул… и ничего не сказал. Ни о чем не спрашивал. И вопросов слушать не хотел. Будто не пускал никого… Лишь после я увидела — это его не пускают.

— Это он велел могилу свою сделать? — не глядя на женщину, спросила маркиза.

— О какой могиле ты говоришь?

— Король Мишель видел его могилу. И обещал… по весне… — Катрин замолчала, не в силах продолжать.

— Якула могилу? — переспросила ведьма. — Зачем ему могила, когда он живой?

— Откуда вообще взялось это имя? — устало спросила Катрин.

— Так его Шаню окрестил. Он говорил, что, когда на Якула в лесу напали, он на прежнего атамана так с мечом наскочил — ну, сущий летучий змей. Его за то предводителем и вынудили стать. Разбойники ценят отвагу и силу. Другого языка они не знают. Он выбрал жизнь и взял это имя.

— А прежнее похоронил, — прошептала маркиза и отвернулась. — С новым именем легко быть отважным и сильным с пленниками, верно, ведьма?

Никталь посмотрела на Катрин и улыбнулась, обнажив удивительно белые и ровные зубы.

— Это ты про упрямого рыцаря, который тоже имя свое забыл?

— А есть еще какой?

— Есть еще пятеро в колодце, которые усердно помогают ему не помнить. А ведь назовись он, Якул получил бы свой выкуп и отпустил бы их восвояси.

— Так рыцарь тот, наверное, велит им помогать?

— Уж не знаю, милая. То мне не ведомо. Знаю только, что смерть им принять проще, чем выдать имя упрямого рыцаря. Вот и сидят в колодце. Каждый день выбирают, кого следующим повесят. А тот в темнице томится. И молчит!

— Может, ему тоже прежнее имя не по душе. Вот и забыл он его, — усмехнулась маркиза, оттолкнулась от дерева и побрела по тропинке дальше в лес.

Ведьма же смотрела ей вслед еще некоторое время, потом содрала с дерева, о которое опиралась маркиза, кусочек мха, понюхала его, растерла пальцем по ладони да и сунула в суму, висевшую на поясе.

— Ну, поглядим, правду ли говорят, что от похмелья верное средство, — проворчала она себе под нос и направилась вниз, к подножию горы.

30 декабря 2015 года, Париж

Детей пришлось поделить. Полю достался Серж-младший. У этого изверга, кажется, никогда не садились батарейки. На улице глаза мальчишки округлились, он все время тыкал во что-то пальцем и категорически отказывался быть на руках, оглашая окрестность воплем: «Сааам!». Поль опускал его на дорожку сквера недалеко от дома Лиз, где Его Светлость постоянно норовил опуститься на четвереньки — так двигаться у него получалось гораздо быстрее и увереннее.

Минут через тридцать Поль чувствовал себя совершенно разбитым. Он не уставал так, даже когда приходилось рубить лес, чтобы расчистить место для новой келарни. А тогда приходилось работать по десять часов в сутки, и ему часто доводилось пропускать часы молитвы.

— Лиииз! — обернулся Поль в поисках подруги, пытаясь все же одним глазом следить за неугомонным пацаном.

Лиз держала Мишеля подмышкой и разговаривала по телефону. Юного принца, кажется, столь непочтительное к нему отношение нисколько не смущало. Он отчаянно тянулся к ее руке с телефоном, но перехватить его ему не удавалось. Он морщился, казался очень серьезным, но в истерику не впадал — не пристало особе королевской крови рыдать на весь сквер.

Услышав голос Поля, Лиз обернулась. Вид ее был не самым радостным.

— У? — спросила она, не отнимая трубки от уха, и тут же закричала в телефон: — Нет! Я сказала, что это исключено! Конкретно сейчас все должно быть именно так, как эти засранцы хотят!

— Может, хватит им свежего воздуха? — с надеждой в голосе спросил Поль.

— Хватит! — решительно объявила Лиз то ли Полю, то ли собеседнику из телефона. — Я еду. Разберусь на месте.

— Ты куда? А мы?

В это время Серж-младший снова плюхнулся на колени и жизнерадостно пополз в сторону прогуливающегося вместе с хозяином мраморного дога.

— Со мной, разумеется! — рявнула Лиз, пытаясь спрятать свой телефон. Это вызвало живейшее негодование Его Высочества. Лиз погрозила ему пальцем и посмотрела на Поля. — Пусть Мари сама с рыжим отсыпается. А ты бери этого и поехали. Устроишься с монстрами на заднем сидении.

Поль устремился за юным маркизом, поймав его за капюшон комбинезона и предусмотрительно сунув ему в рот леденец на палочке, помчался за девушкой.

— Мы куда? — поинтересовался он на ходу.

— Как минимум взрывать офис одного придурка, который вино нам в ресторан поставляет. Как максимум — разрывать с ним контракт.

Лиз открыла дверцу машины и кивнула Полю:

— Заодно посмотришь, какая я неумеха в ведении дел.

Поль запихнул обоих детей в салон, уселся рядом и сообщил:

— Ни фига не понял, что ты хочешь сделать с придурком.

— Убить и закопать где-нибудь в лесу. И эти двое, — она кивнула на малолетних аристократов, — определенно готовы стать соучастниками.

Устроившись в авто, Лиз решительно спросила:

— Готовы?

— Готовы? — повторил Серж и живо занял место между передними сидениями.

— Весь в папашу, — проворчал бывший монах и подпер юного трубадура коленом.

Вино, как и прочие алкогольные напитки, в ресторан семейства де Савинье поставляла маленькая, но давно хорошо зарекомендовавшая себя компания, с которой у месье Пьера де Савинье завязались партнерские отношения много лет назад. Почему сейчас они сорвали поставку Chateau La Lagune 2009 года, Лиз искренно не понимала. А заказчик, который устраивал вечеринку в ресторане в новогоднюю ночь, хотел именно это вино. Именно. Это. И у Лиз это был шанс доказать отцу, что она на что-то там способна в управлении рестораном. У отца не было вариантов, кроме нее. Брат и младшая сестра избрали себе совсем иной род деятельности. Лиз же бредила ресторанным бизнесом с тех пор, как в пятилетнем возрасте переступила порог «Сhateau du troubadour».

И она совсем не была готова к тому, чтобы потерять этого заказчика.

Они доехали до Ля Дефанс в рекордный срок.

Припарковав авто возле высотного здания, где размещался офис поставщика, Лиз спросила: