Терри Пратчетт - Наука Плоского Мира

«Мне кажется, это больше похоже на страшдественские украшения», — наконец сказал Главный Философ, после того, как волшебники закончили прием аперитивов и собрались у вездескопа, чтобы рассмотреть сверкающий белую планету. — «Кстати, довольно красиво».

«О студнях теперь можно забыть», — сказал Думминг Тупс.

«Хлоп», — весело заметил Декан. — «Еще хереса, Архканцлер?»

«Вероятно, какая-то нестабильность на Солнце…», — задумчиво произнес Думминг.

«Которое было создано неквалифицированным трудом», — заметил Архканцлер Чудакулли, — «Рано или поздно это должно было случиться. Теперь все замерзнут насмерть, боги устроят чаепитие и наступит вечный холод».

«Шмыглихейм» [89] В оригинале — «sniffleheim» от англ. «sniffle» — сопеть, шмыгать носом. Судя по всему, это отсылка к Ётунхейму — одному из девяти миров в германо-скандинавской мифологии, на котором, в частности, основаны «Ледяные гиганты» Плоского Мира (см. роман «Sourcery» «Посох и шляпа») — прим. пер. , — сказал Декан, который первым добрался до хереса.

«Если верить ГЕКСу, то изменился воздух планеты», — сообщил Думминг.

«Это звучит как-то более научно, да?» — согласился Главный Философ.

«О, у меня есть идея!» — просиял Декан, — «Мы же можем запрограммировать ГЕКСа, чтобы он обратил поток чаров в хтонической матрице оптимизированного двунаправленного октагоната?»

«Что ж, это мнение четырех бокалов хереса», — поспешно заметил Архканцлер, чтобы нарушить последовавшее молчание. «Тем не менее, если вы хотите знать мое мнение, то я бы предпочел в следующий раз услышать что-нибудь помимо бессвязной чепухи, если можно. Итак, господин Тупс, это конец света?»

«И если это так», — добавил Главный Философ, — «стоит ли нам ожидать появление толпы героев?»

«Ты о чем, дружище?» — удивился Чудакулли.

«Ну, Декан считает, что мы здесь вроде богов, а во многих мифологиях герои после смерти попадают на вечный пир во дворце богов», — пояснил Главный Философ. — «Я просто хотел понять, нужно ли нам предупредить поваров».

«Да они же просто студни», — возразил Чудакулли. — «Что они могут совершить такого уж героического?»

«Ну, не знаю… Классический способ — это что-нибудь украсть у богов», — задумчиво ответил Главный Философ.

«Предлагаешь нам проверить содержимое карманов?» — спросил Архканцлер.

«Кстати, я уже давно свой перочинный нож не видел», — сказал Главный Философ. — «В общем, я просто высказал предположение».

Чудакулли похлопал подавленного Тупса по спине.

«Выше нос, дружище!» — засмеялся он. — «Это замечательное достижение! Честно говоря, в итоге получилась куча студней с интеллектом на уровне горохового супа, но ты не должен позволять крайне безнадежному провалу омрачить твое настроение».

«Да, мы такого никогда не позволяем», — заметил Декан.

На следующий день после завтрака Думминг Тупс забрел в здание Института Высокоэнергетической Магии. Его глазам предстала картина запустения. Повсюду были разбросаны чашки и тарелки. Пол был завален бумагами. Забытые на столе сигареты оставили на краю стола обуглившиеся следы. Недоеденная пицца с сардинами, сыром и черной смородиной, остававшаяся нетронутой уже несколько дней, осторожно двигалась в поисках безопасного места.

Вздохнув, он взял метлу и перешагнул через лоток с распечатками ГЕКСа за ночь. Лоток оказался загруженным куда больше, чем того ожидал Думминг.

«Не только студни — здесь полно разной живности! Некоторые даже извиваются …»

«А это растение или животное?»

«Это растение, я уверен».

«А разве оно… не движется…, причем довольно быстро?»

«Не знаю. Я раньше не видел ходячих растений».

По мере распространения новостей, волшебники начали возвращаться в здание Института. Теперь, когда невозможное случилось, старшие волшебники собрались вокруг вездескопа, объясняя друг другу, что этот исход был предопределен заранее.

«Все эти трещины на дне моря», — сказал Декан, — «И вулканы, разумеется. Со временем планета должна была накопить достаточно тепла».

«Но это никак не объясняет разнообразие форм», — заметил Главный Философ. — «Сами посудите, море выглядит так, будто кто-то перевернул огромный камень».

«Полагаю, у студней было время подумать о своем будущем, пока они находились под слоем льда», — предположил Декан. — «Можно считать, что у них выдался долгий зимний вечер».

«Я — за уборную», — высказался Преподаватель Современного Руносложения.

«Я думаю, мы все с этим согласны», — сказал Чудакулли. — «Но сейчас-то это к чему?»

«Я имею в виду, что студни… ну, вы понимаете,… облегчались в течение многих миллионов лет, а после этого должны были остаться горы… ээ… удобрений», — отважился сказать Преподаватель.

«Хоть задницей жуй» — вставил слово Декан.

«Декан! Ну в самом-то деле!»

«Простите, Архканцлер».

«…а как мы знаем, навозные кучи буквально кишат жизнью…», — продолжал Преподаватель.

«Раньше считалось, что кучи мусора породили крыс», — заметил Чудакули. — «Конечно же, это было всего лишь суеверие. На самом деле, они породили чаек. Но ты утверждаешь, что жизнь на самом деле движется вперед, подъедая за мертвецами их обувь [90] Вероятно, это отсылка к поговорке «wait for dead man's shoes» (букв. «ожидать туфли мертвеца»), означающей «ожидать получения наследства» — прим. пер. ? Ну, или мертвых студней, в данном случае. И, конечно, никакую не обувь, потому что у них нет ног. А даже если бы они были, то студни не настолько сообразительны, чтобы придумать обувь. Хотя, даже если бы и придумали обувь, они не смогли бы ее изготовить. В тот момент ее просто не из чего было сделать. Но в целом метафора соответствует ситуации».

«Студни там до сих пор есть », — сказал Декан. — «Просто появилось много других существ».

«Есть признаки разумной жизни?» — спросил Чудакулли.

«Не уверен, как мы сможем это заметить на данном этапе…»

«Очень просто. Кто-нибудь из них убивает не ради пропитания?» Они всмотрелись в кишащую живностью питательную среду.

«Не так-то просто определить их намерения», — заметил Декан, немного погодя.

«А есть ли признаки того, что кто-нибудь вот-вот обретет разум?» Они всмотрелись снова.

«Вон та штука, похожая на двух пауков, сцепленных вместе», — указал Главный Философ через какое-то время. — «Она кажется вполне мыслящей».

«Я думаю, она кажется вполне мертвой».

«Послушайте, я знаю, как мы можем решить этот эволюционный вопрос раз и навсегда», — предложил Чудакулли, отвернувшись от вездескопа. — «Господин Тупс, ГЕКС может использовать вездескоп, чтобы заметить, когда одно существо превращается в другое?»