Терри Пратчетт - Наука Плоского Мира

Что они собой представляли? По своей внушительности мозазавры не уступали динозаврам, но все же не были динозаврами. Они не получили столь же хорошей рекламной поддержки, поскольку, не считая специалистов, слышали о них немногие. Их распространенное название, «рыбо-ящеры», звучит не так красиво, как «ужасные ящеры», но дает о них неплохое представление. Одни из них были похожи на рыб примерно так же, как ихтиозавры или дельфины, другие больше напоминали крокодилов, некоторые были хищниками пятьдесят футов ( около 17 м — прим. пер. ) длиной наподобие большой белой акулы, а некоторые достигали в длину всего лишь пары футов ( примерно 65 см — прим. ) и питались молодыми аммонитами или другими распространенными моллюсками. Их век длился целых двадцать миллионов лет, большую часть из которых они, по всей видимости, были преобладающей формой морских хищников. Тем не менее, когда большинство людей встречают это слово в истории про динозавров, считают мозазавров не слишком интересной разновидностью динозавров и сразу же о них забывают.

Еще одна странная особенность K/T-вымирания — хотя назвать это «особенностью», пожалуй, неправильно, поскольку в данном контексте «особенность» — это, скорее, уравнение, связывающее неизвестные величины, в то время как мы имеем дело с многообразием связанных загадок — это те существа, которые вымирание пережили . В морях вымерли все представители аммонитов и других видов, обладающих раковиной вроде белемнитов («развернутых аммонитов»), однако наутилусы, каракатицы, кальмары и осьминоги дожили до наших дней. Удивительно, что крокодилы, которые кажутся нам больше других похожими на динозавров, пережили границу K/T, сохранив большую часть своего видового разнообразия. А маленькие динозавры, которых мы называем «птицами», не понесли практически никаких потерь. (Здесь нам следует вкратце упомянуть одну историю. Не так давно представление о птицах как о живых реликвиях динозавров было новым и спорным, а потому становилось предметом горячих обсуждений. Затем оно быстро превратилось в доминирующую точку зрения. Тем не менее, обнаруженные впоследствии ископаемые останки вполне достоверно свидетельствуют о том, что основные группы птиц в эволюционном смысле разделились задолго до наступления события K/T. Так что птицы — это не живые реликвии динозавров, все остальные представители которых погибли — они заблаговременно избежали этой участи, так как к тому моменту уже не были динозаврами).

Мифы — и, не в последнюю очередь, сам «Парк Юрского Периода» — создают впечатление, что «на самом деле» динозавры не вымерли. Опираясь на смесь из полу-правды и полу-вымысла, мы приходим к выводу, что они остались в живых — в «Затерянных мирах» южноамериканских долин, на необитаемых островах, в глубинах озера Лох Несс, на других планетах или более таинственным образом образом в виде ДНК, которая сохранилась внутри кровососущих насекомых, заключенных в янтарной ловушке. Увы, почти наверняка, это не так. Кстати, образцы «древних ДНК», которые по некоторым сведениям были извлечены из останков насекомых, находящихся внутри янтарных камней, содержат современных примеси, а не следы доисторических организмов — по крайней мере, если возраст янтаря составляет более ста тысяч лет.

Немаловажен тот факт, что еще никто не снял фильм о возвращении к жизни дронтов, моа [115] Моа — гигантские бескрылые птицы, населявшие Новую Зеландию. По официальным данным последние представители моа были уничтожены около 1500 г. — прим. пер. , слонов-пигмеев или мозазавров — только динозавры и Гитлер остаются популярными темами для мифов о возрождении. Стоит соединить их вместе — это было бы хорошим рекламным ходом.

Динозавры — это наивысшее отражение того эволюционного факта, который мы обычно обходим стороной и о котором мы наверняка предпочитаем не думать: почти все виды, которые когда-либо существовали на Земле, вымерли. Осознание этого факта заставляет нас по-новому взглянуть на проблему охраны животных. Должны ли мы беспокоиться о том, что количество особей менее пятнистой разновидности птиц пого уменьшилось до сотни, или, что сотня видов древесных улиток были уничтожены хищниками, которых завезли люди? О некоторых решениях сожалеют даже люди, которые несли за них ответственность — хотя бы даже из-за того, что новая экосистема оказалась намного менее продуктивной. Примером может служить заселение озера Виктория нильскими окунями в целях спортивного рыболовства — в результате исчезло несколько сотен видов интереснейших рыб, известных как «цихлиды». Пожалуй, никто (за исключением распространителей неведомых старинных «лекарств», их еще более бестолковых покупателей и упрямых варваров) не станет отрицать, что потеря таких поразительных существ, как большие киты, слоны, носороги и, конечно же, растений вроде гинкго [116] Дерево гинкго — это одно из сохранившихся до наших дней «живых ископаемых». В диком виде они встречаются на востоке Китая. Как и хвойные растения, не имеют цветков и принадлежат к группе голосеменных — прим. пер. или секвойи была бы настоящей трагедией. И все же мы настойчиво продолжаем сокращать биологическое разнообразие в экосистемах по всей планете. Вряд ли кто-то сочувствует гибели множества видов жуков и бактерий.

С точки зрения большинства людей, живые существа делятся на «хороших», бесполезных и «плохих» вроде оспы или комаров, без которых нам, очевидно, жилось бы лучше. Если вы не придерживаетесь крайней точки зрения, согласно которой все живые существа обладают «правом» на неограниченно долгое существование, то оказываетесь в ситуации, когда приходится выбирать, какие именно виды должны охраняться. Если же вы принимаете крайнюю точку зрению, то сталкиваетесь с серьезной проблемой, пытаясь одновременно защищать права гепардов и их добычи, например, газелей. С другой стороны, если вы всерьез намереваетесь принимать решения о судьбе тех или иных организмов, нельзя слепо предполагать, что, к примеру, комары приносят вред и должны быть уничтожены. Экосистемы отличаются динамичностью, и исчезновение какого-нибудь вида в одном месте может повлечь неожиданные проблемы в другом. Мы должны оценивать последствия своих действий — и не только запланированные, но и непредусмотренные нами. Когда для уничтожения малярии было принято решение об истреблении комаров в мировом масштабе, наиболее распространенным решением было массовое распыление инсектицида ДДТ. Какое-то время этот метод работал, однако уже в среднесрочной перспективе эти действия уничтожили множество полезных насекомых и других существ и произвели на свет более устойчивые разновидности комаров, которые, если уж на то пошло, оказались еще хуже своих предшественников. Теперь ДДТ запрещен к применению по всему мире — к сожалению, некоторые люди продолжают его использовать, несмотря на запрет.