Самое лучшее оружие

То есть — поцеловала. И с максимальной страстностью.

Кажется, кто‑то в толпе зааплодировал. А Эдит торопливо прикрыла Чарли глаза. Но, по крайней мере, Креол вышел из состояния неконтролируемого бешенства и вернул жезл на место. Он рассеянно хмыкнул, глядя, как Конрад холодно выслушивает крики разозленного сержанта, и вошел в гараж.

— Святой Креол, леди Ванесса! — ликующе вскричал лод Гвэйдеон, опуская меч. — Да благословит вас Пречистая Дева! Я начал бояться, что опоздал слишком сильно, и вы уже улетели!

Паладин выглядел точно так же, как несколько дней назад, когда они оставляли его на Каабаре. Седовласый воин с добрыми голубыми глазами, закованный в доспехи из чудесного керефа, смотрелся очень странно рядом с автомобилями, стоящими в гараже. Он выглядел чужеродным элементом, попавшим сюда случайно и, без сомнения, осознавал это и сам. Но в его глазах, тем не менее, не было ни тени волнения — человек до такой степени верующий просто не способен чувствовать себя неловко где‑либо. А теперь он вновь обрел старых друзей, и легкая тень беспокойства окончательно испарилась.

— Лод Гвэйдеон, как же здорово снова вас видеть... — тепло обняла его Ванесса.

В этот момент она неожиданно поняла, что самые лучшие друзья — это товарищи по оружию, те, с кем ты прошел огонь и воду, кто сражался рядом с тобой бок о бок, кто прикрывал твою спину в трудный час. Креол и лод Гвэйдеон казались ей роднее и ближе, чем даже брат с сестрой — те, с кем она прожила в одном доме долгие годы.

— Во имя Пятидесяти Воплощений, паладин, как ты здесь оказался? — добродушно осклабился Креол. — Разве ты не должен быть на Каабаре?

— А в самом деле, лод Гвэйдеон, откуда вы тут взялись?

— О, я освободился раньше, чем рассчитывал, — поклонился Креолу лод Гвэйдеон. Перенесясь в наш мир, он начал говорить по‑английски. — Я почти три дня вещал рыцарям Ордена через Божественное Слово...

— Телепатию, — автоматически перевел Креол.

— Орден готов встать в строй, святой Креол! — гордо поднял голову паладин. — Со всех концов Каабара паладины скачут к центру материка — в священную Каббасиану! Через два... в самом худшем случае два с половиной месяца все без исключения соберутся в нашем герцогстве, и будут ждать, когда ты явишься возглавить их! Остатки нечисти уничтожаются со всей возможной спешкой, и вскоре...

— Это все потом, — прервала его Ванесса. — А тут‑то у вас что стряслось? Там говорят, вы кого‑то убили... это ведь неправда?

— Боюсь, правда, леди Ванесса... — вздохнул паладин. — Я не хотел, но у меня не было выбора... Разрешите, я расскажу все с самого начала.

Когда Генерал Ордена Серебряных Рыцарей перенесся в неведомый мир под названием Земля, на душе у него было светло, как еще никогда в жизни. Он видел Пречистую Деву своими глазами, говорил с ней, даже удостоился чести поцеловать ей руку! Одного этого достаточно было, чтобы навеки осчастливить любого паладина!

Но Пречистая Дева оказала ему даже б о льшую честь — она дала своему паладину возможность еще раз послужить ей. Она приказала отправиться в измерение Земля и там вновь хранить и оберегать святого Креола — человека, к которому лод Гвэйдеон за месяцы совместных странствий успел проникнуться искренним уважением, и коего почитал превыше всех на свете (само собой, после Пречистой Девы).

Богиня Инанна перебросила лода Гвэйдеона не в точности возле дома Рипплов — там было слишком людно. Паладин высадился на заброшенном пляже неподалеку. Но ему дали магическую картинку (фотографию) бунгало дедушки Джо и указали общее направление, так что он не боялся заблудиться. Конечно, его наряд для этих мест выглядел странно, даже смешно (сначала он еще и коня хотел прихватить), но лод Гвэйдеон никогда не обращал внимания на такие мелочи.

Зато на другие мелочи он обращал внимание всегда. Когда до уха пожилого паладина донесся чей‑то перепуганный крик, он немедленно понесся на выручку, по щиколотку увязая в рыхлом песке. Металлические подошвы оставляли глубокие следы.

Там происходило то, чего бы никогда не позволил себе ни один истинно верующий иштарианин — склонение девы к любовным играм против ее воли. Говоря вульгарным языком — изнасилование. Четверо загорелых парней прижимали к мокрому песку худенькую веснушчатую девчонку — явно несовершеннолетнюю.

— Да не дергайся ты! — досадливо вывернул девчонке руку один из них. Та в ужасе завопила. — Не ори, кому сказал!

— Именем Ордена, немедленно прекратить! — прогремел лод Гвэйдеон, одним резким рывком выдергивая из‑за спины меч. При этом он чуть не вывихнул плечо: двуручный меч, носимый за спиной, нужно вынимать плавно и не торопясь, без лишней торопливости. Но паладин очень уж разъярился. — Как вы смеете творить такое непотребство, нечестивцы?!

Парни раздраженно обернулись взглянуть, кто это вздумал мешать в самый интересный момент. Седобородый рыцарь в доспехах, стоящий на макушке дюны, не показался им значительной угрозой. А точнее — он показался им ряженым дурачком. Светящийся меч, правда, выглядел странновато, но в лавках шуток и фокусов можно купить и не такие феньки.

— Слышь, дед, ну‑ка разворачивайся и топай обратно, — процедил сквозь зубы самый рослый. — И только вякни кому, я т‑тебя!..

Паладин непонимающе нахмурился. Ситуация выглядела ненормально — происходи дело на Каабаре, эти четверо уже валялись бы у него в ногах, вымаливая прощение. Там слишком хорошо знали, на что способны Серебряные Рыцари...

— Не бойтесь, сударыня, вас больше никто не обидит, — любезно сказал он, решив, что юные подонки просто беззубо тявкают. Лод Гвэйдеон спустился с бархана и подал девчонке руку, помогая ей подняться с земли.

— Ну, дед, сам нарвался!.. — прорычал здоровый, выхватывая длинный нож. Он резко ударил в бронированное плечо паладина.

К чести парня надо сказать, что убивать пожилого рыцаря он не собирался. Всего лишь слегка пустить кровь, чтобы тот понял свое место и перестал мешать приличным людям развлекаться в выходной день. И даже этого он все равно бы не сделал — дешевая железка не смогла бы даже поцарапать уникальный сплав.

Однако лод Гвэйдеон отреагировал на нападение радикально. Он перехватил руку с ножом на полпути и с силой сжал шуйцу, ломая хрупкие косточки пясти. Одновременно с этим он ударил эфесом меча в челюсть парня.

Боль и ужас сделали свое дело — парень отшатнулся и упал на песок. А потом повернулся и пополз, не в силах видеть этих строгих глаз, похожих на отражение самих Небес.

Трое остальных застыли, шокированные такой быстрой расправой. Самый маленький трясущимися руками вытащил из кармана полуспущенных штанов самый настоящий пистолет и прицелился в паладина. Оружие в его руках ходило ходуном, а палец нервно дергался, угрожая в любую секунду надавить на курок.