Екатерина Лесина - Понаехали!

- Еще тогда… понимаешь, ведь большинству и вправду большего не надо. Те же селянки еще меньший выбор имеют. Или купчихи. Или боярыни… они все-то выходят замуж скорее по слову родительскому, чем по любви. А мы…

Марьяна молчала, на камень глядя.

А Эльжбета рукой ощущала жар, от него исходящий. И этот жар будил в душе что-то… непонятное. Смутное. Заставляющее сомневаться в себе. И не только в себе.

- И я боялась… вот честно, боялась… если подумать… дурного мы не делаем, а девочек пристраиваем. В хорошие семьи. Богатые семьи. В семьи, которые о них позаботятся, потому как… - Эльжбета Витольдовна замолчала.

- Сами о себе они позаботиться не способны, верно?

Она всегда-то прекрасно понимала её, старая подруга, которая однажны просто вернулась в Китеж. Тогда-то Эльжбета еще не была Верховной, но власть имела. И могла себе позволить не обращать внимания на чужое недовольство.

- Именно, - тихо произнесла она. – Мы… мы растим ведьм, которые не могут быть ведьмами. В этом правда… и если я разрушу школу, что с ними станет? Ладно, маленькие, их можно переучить, как-то… не знаю… попробовать… а те, которые выпускаются в нынешнем году? Такие… как Аглая?

- Не пропала жа, - пожала плечами Марьяна Францевна. – Вон, сперва к купцам прибилась, потом к барону… барон человек толковый, не обидит.

- Ей просто повезло, - Эльжбета накрыла ладонью камень, надеясь, что тепло его избавит от сомнений, позволит принять то единственное верное решение. – Ты ведь понимаешь, что ей просто повезло встретить хороших людей. Что… они есть, но есть и другие, такие, которые с удовольствием воспользуются ситуацией. И… и что из этого выйдет?

- Не знаю, - столь же тихо ответила Марьяна Францевна. – Я… ты никогда не спрашивала, где я была.

- А ты никогда не заговаривала. Я бы выслушала, но мне казалось, что… не стоит лезть самой.

- Я бы рассказала, - старая подруга грустно улыбнулась. – Но мне казалось, что не стоит пугать тебя своими призраками.

Она тихонько вздохнула. И камень, почудилось, засветился ярче.

- Я… была глупой. Все молодые кажутся себе мудрыми. И еще думают, что уж они-то знают, как жить правильно. И я вот знала… я ведь ведьма. Одаренная. Талантливая. И красивая, да… мне все пели о красоте и замужестве. Потом еще Дубыня… помнишь его?

- Смутно.

- Я помню… хороший был парень. Для мага. Вот только… сперва-то я обрадовалась. Он ведь и красив, и родовит. И наставница моя все баила, что лучшего мне не сыскать. А он предложение сделал. Сперва-то я приняла, с родичами его познакомилась. И там уже… я её увидела.

- Кого?

- Его матушку. Тоже ведьму. Точнее когда-то она была ведьмой, я почуяла остатки силы, а ныне… боярыня родовитая. Важная. Челядью окруженная, сидящая целый день во дворце… знаешь, что она любила делать? Гадать на тыквенных семечках.

- Это как?

Марьяна Францевна лишь рукой махнула.

- Она вот сидела и гадала… или слушала старушек, которых вокруг собралось. Обсуждала с ними, что да как, каких-то людей, чужую жизнь. И тогда-то я поняла, что я тоже такой стану. Я… спросила у неё о силе, о том, почему она не использует её, а на меня глянули с ужасом. Мол, как возможно? Это неприлично боярыне, чтоб ведьмовать… и тогда поняла, что, если выйду замуж, сама такой стану. Испугалась.

Камень становился то теплее, то холоднее, и тогда казался вовсе уж обыкновенным, разве что светящимся.

- Наставница, которой я рассказала, только отмахнулась. Мол, блажь это все… и вообще так принято. Что учат нас лишь управляться с силой, чтоб себе не навредили или там людям. А главное – это правильно выйти замуж. И что в жизни сила мне не пригодится.

- Тогда ты…

- Я не хотела. Я… пыталась поговорить уже с Дубыней, что не хочу в терем, что лавку открою… помнишь, мы мечтали, еще в школе?

Эльжбета кивнула, соглашаясь. А ведь и вправду мечтали, там, в классе, когда наступала ночь и время сна, когда они-то ложились в кровати и накрывались пуховыми одеялами, и там-то, в тишине, шепотом начинали рассказывать друг другу, как вырастут.

Станут ведьмами.

Откроют лавку, где будут торговать. И помогать людям тоже. И…

- Я ему сказала, а он обозлился. Мол, невозможно такое. Урон чести родовой. Что, если мне чего хочется, то в тереме я могу травки сушить, но так, чтоб не мешать другим и вовсе лучше бы отказаться от дурной затеи. Я настаивала. А он… раз за разом, слово за слово… вот и вышло, что вышло, да. Разругались. И я… я сказала, что ежели так, чтоб иную жену искал. Он, к слову, и нашел. Не долго по мне тосковал, да… почему-то это было обиднее всего. Вроде как любовь ведь была.

- Вроде…

- Именно, что… наставница, когда я все это выложила, осерчала крепко. Стала кричать, чтоб я мириться шла, чтоб не думала, а как я отказалась… в общем, она выставила мне долг. За воспитание. За учение. Проживание… и еще много за что. Вышло почти в десять тысяч золотых…

Эльжбета промолчала.

…а ведь платили и по двадцать, и куда поболе… тот же Гурцеев, помнится, все сорок пожертвовал школе.

- И добавила, что если я такая умная, то найду способ заработать эти деньги. Сама. Велела убираться. И возвращаться в Китеж только тогда, когда все-то верну.

- И ты…

- Клятву дала. И сдержала. Что уж тут… не скажу, что было легко. Не было. И ты права, люди всякие попадаются. Порой… мне хотелось все-то повернуть, переиграть, согласиться на эту вот свадьбу и оказаться в тереме, где тепло и кормят сытно. Где нет… многого дурного нет. Но я смогла.

- Думаешь, иные тоже смогут?

И все-таки сомнения оставались.

- Я ведь… я собиралась потихоньку изменить программу… те же факультативы… их ведь сперва не было, а теперь есть. Я хотела сделать их обязательными. Увеличить количество часов по травоведению, целительскому мастерству, проклятиям и прочему… я…

Эльжбета Витольдовна замолчала.

- Только… им это не надо, верно? Тем, кому и так неплохо.

Камень под ладонью сделался и вовсе холодным. И показалось вдруг, что зря она пришла, что и книга-то эта, и сам камень и вправду всего-навсего история.

А что толку от истории?

То-то и оно…

Эльжбета осторожно сняла почти остывший камень с подставки, чтобы убрать его в мешочек, а тот спрятать в складках платья. Душу не отпускало двойственное чувство, с одной стороны никуда-то сомнения не делись, с другой… она не знала, как еще им помочь.

А главное, надо ли?

Глава 40 Сказывающая, что ведьмы бывают разными

Глава 40 Сказывающая, что ведьмы бывают разными

…мне стали сниться вещие кошмары.

Запись, оставленная некой боярыней Невтюховой, весьма любившей всякого рода гадания, а после вовсе убедившейся в своей способности прозревать грядущее.

Во дворец ехали не просто так. Оно и понятно, разве можно вот так взять и поехать во дворец? Сперва надобно вид приобрести годный для визиту высочайшего. И вот уже кружаться над Стасей девицы, хлопают руками, вздыхают и охают, сетуя, что кожа у боярыни темновата, а волосы и вовсе коротки.