Владимир Сорокин - Доктор Гарин

— Не стреляйте! — завопила Салтанат по-казахски.

— Не стреляйте! — закричал Сильвио по-итальянски.

— Не стреля-я-яйте! — заревел по-русски Гарин на манер протодьякона.

— Русские? — громким высоким голосом выкрикнул один из всадников.

— Русские! — пророкотал Гарин.

— Слава Богу! Отставить!

Всадник опустил ракетницу. Конные подъехали ближе. Они были хорошо одеты и вооружены, на сытых, холёных лошадях с добротной сбруей. Их вожак восседал на вороном коне с роскошной гривой. В руках он держал автомат с оптическим прицелом.

— Откуда? — спросил он строго высоким голосом.

— Мы врачи. Бежим от войны в Барнаул, — ответил Гарин.

Всадник остановил на лице Гарина взгляд своих быстрых и неприветливых глаз:

— Врачи?

Его худощавое загорелое лицо с пышными усами, перетекающими в густые бакенбарды, и орлиным носом выражало суровое недовольство.

— Да, врачи, — с достоинством повторил Гарин, выпрямляясь в корзине и нервно оглаживая бороду.

Всадник подъехал ещё ближе. Его конь покосился смоляным глазом на лицо стоящего на коленях маяковского и всхрапнул. Подъехавший сузил свои злые глаза, вглядываясь в Гарина.

Маша и Пак замерли, опустив оружие.

Гарин стоял под взглядом незнакомца, как гранитный столб.

— Так это же прекрасно! — вдруг воскликнул фальцетом всадник и расхохотался.

С его орлиного лица мгновенно, как слетевшая маска, сошло злое выражение, оно стало приветливым, глаза тоже засмеялись и залучились радостью.

— Граф Сугробов! — кивнул он головой под маленькой кожаной шапкой с меховой оторочкой.

— Доктор Гарин, — поклонился Платон Ильич.

Медики тоже представились.

— Прекрасно, прекрасно! — Слегка картавя, граф обвёл их изменившимися, радостными глазами. — А мы вас приняли за витаминдеров. А те кто?

Он резко обернулся, глянул на убитых.

— Они напали на нас, — заговорила Маша.

— У нас раненый! — Пак склонилась над Штерном.

Он был в сознании и держался за сочащееся кровью плечо.

— Раненый? Поможем, поможем. — Граф развернулся на своём мощном коне. — Братцы, гляньте раненого! Хотя…

Он рассмеялся.

— Вы же сами врачи! Пров!

— Ваше сиятельство? — подъехал на кауром жеребце здоровенный усатый детина.

— Обыщи тех, забери оружие!

— Слушаюсь! — рявкнул Пров и, пришпорив каурого, метнулся к леску.

— Врачи, врачи… — повторял граф. — Русские врачи! Расчудесно! А это кто?

Он заметил осмелевших, повысовывавшихся из корзин бути.

— Бути, — ответил Гарин. — Pb.

— А? — непонимающе усмехнулся он и тут же завертелся с конём вокруг Гарина. — Я-то грешным делом принял тех за вашу охрану! Мы вас издалеча засекли. Думали, караван витаминдеров с Казахстана идёт. А эти бриганды, видать, на вас решили поохотиться, устроили засаду. Так?

— Так, так, — кивал Гарин.

— У вас есть бинт, антисептик? — отчаянно спросила Пак. — Мы ничегошеньки не взяли…

— Бинт? — Граф обернулся к своим.

— Я имею! — ответил Ананий.

— Давайте, давайте! — торопила Маша.

Вытащили из корзины, положили на землю и смотрели Штерна. Одна пуля пробила ему бок навылет, другая застряла в плече.

— Не радикально, не радикально… — бормотал он, силясь улыбнуться.

Кот жалобно мяукал и жался к его ногам. Маяковский Штерна, изрешечённый очередью, стоя на коленях и улыбаясь, совершал руками одно и то же движение, поднимая что-то невидимое и отправляя назад в корзину.

Маша и Пак перевязывали Гарина. Подъехал усатый детина с тремя автоматами:

— Ваше сиятельство, не казахи. Монголы или чечены. Вот!

Граф осмотрел оружие, два автомата швырнул в речку, один вернул всаднику.

— Это был не монгольский язык, — заметила Пак.

— Чеченов много тут бродит, — заговорил детина. — Китайцы навешали им люлей в Дагестане, вот они и попёрли на Алтай.

— Знакомьтесь, господа, мой есаул! — представил его граф.

— Пров Петров, — кивнул головой усач.

— Надо вынуть пулю, — бормотала Пак. — Обязательно!

— Дома у меня есть и врач, и инструменты, — сказал граф. — Поедемте!

— Подъём! — скомандовал Гарин маяковским.

Маяковский Штерна вспрыгнул на ноги и снова бухнулся на колени. И стал непрерывно повторять это вместе с погрузочным движением. От него посторонились.

Стали залезать в корзины. Перевязанного Штерна погрузили.

— Вперёд! — скомандовал Гарин.

Маяковские зашагали. Повреждённый маяковский продолжал падать на колени и вскакивать. Его так и оставили на берегу речушки.

Граф и всадники поехали рядом с шагающими маяковскими. Гарин и Маша переговаривались с графом, оказавшимся словоохотливым. Выслушав от Гарина историю бегства из санатория, он сочувственно цокнул языком:

— Казахи! После проигранной уральской кампании им неймётся. Там получили по зубам, решили двинуть на Алтай. И снова бомбой начинают, дурачьё. А потому что за спиной — китайцы. Я говорил генералу Порфирьеву: казахи воюют не сами по себе, у них хоуфан [31] Тыл (кит.). прикрыт надёжно.

— Они пойдут на Барнаул? — спросила Маша.

— Не думаю! — Граф выпростал одну ногу из стремени и ловко закинул её перед собой на луку седла. — В Барнауле стоит Западносибирская дивизия генерала Шварцмана, казахам это хорошо известно. И у них есть небо, стало быть, с бомбой не получится. Казахстан просто хочет сдвинуть границу. Это им временно удастся, АР отступит, естественно. А там посмотрим. Сейчас трудно что-либо предсказывать.

— Сюда они дойдут? — спросил Гарин.

— Не думаю. А если и дойдут, нам, русским алтайцам, будет чем их встретить. Я себе маленькое небо прикупил вовремя, не поскупился.

Он снова цокнул языком и хлопнул себя по голенищу:

— Какое счастье, что я встретил сегодня русских! Это неизменно радость для меня. Русская речь! После трёх войн нас разбросало по миру и уже не собрать. Только родная речь и собирает. Фатум, фатум… Пров!

— Ваше сиятельство?

— Скачи вперёд, распорядись насчёт баньки, а Бориска пусть надевает колпак!

— Слушаюсь! — Пров пришпорил коня.

— Я надеюсь, господа, что вы голодны, аки крещенские волки?

— Есть малёк, — щурился на солнце Гарин. — Голод — не снег, на солнце не растает…

— Мы не успели поесть, как на нас напали, — сказала Маша.

— Так это же прекрасно! Отобедаете у нас. Часик ходьбы вашим богатырям, и мы дома.

— Граф, у вас дома есть сеть?

— Что? Сеть? Это вредно для нейронов, вы же знаете с детства.

— А мобильная связь? Вы пользуетесь мобильным смартиком?

Граф усмехнулся, хлопнул себя по голенищу:

— Голубушка, зачем мне мобильный, если я сам мобильный?

Имение графа Данилы Карловича Сугробова располагалось на берегу Оби — широкой, полноводной реки — и было окружено с трёх сторон глубоким рвом с водой и земляным валом. С четвёртой стороны обрывался невысокий песчано-каменистый речной берег. Сразу за земляным валом воздымались бревенчатые стены со сторожевыми башнями и бойницами. Имение было обширным: графский дом, сложенный из алтайского природного камня, церковь, казарма, хозяйственные деревянные постройки, конюшня, скотный двор, стрельбище, спортзал, яблоневый сад и теплица с солнечными батареями. Имение окружали ровные, аккуратные поля с зеленеющими озимыми и цветистый луг.