Кассандра Монтег - После потопа [litres]

Дэниел снова вздохнул:

– Если придется, просто брошу плавучий якорь, и все. Абрана спрашивать не стану. Пусть меня лучше за борт выкинут, но кораблю затонуть не дам.

Дэниел вышел. От сильного ветра дверь мотало туда-сюда. У меня замерло сердце. Самодельные петли скрежетали. Я кинулась к двери и захлопнула ее поплотнее, но она все равно тряслась под моими ладонями.

К обеду ветер усилился. Пока ели, он завывал вокруг кают-компании. Все сидели молча, уткнувшись в миски. Ближе к вечеру небо потемнело, линия горизонта исчезла. Казалось, и небо, и море стали плоскими, будто их расплющила гигантская рука. Я то и дело находила повод дотронуться до Перл: убирала волосы ей за ухо, поправляла рубашку. Эти нервные жесты лишний раз доказывали, что мое спокойствие – всего лишь видимость. Перл только отмахивалась. Даже воздух изменился, стал напряженным, будто туго натянутый канат. Пахло чем-то сладким и резким.

Марджан убирала продукты и кухонную утварь в шкафы и свободные ящики. И то и другое она заколачивала гвоздями. Дэниел обходил Абрана стороной, а Уэйн предложил нашему капитану идти по направлению ветра без парусов.

– Ну уж нет, опускать паруса и сливаться с волной пока рано. Поплывем сквозь шторм, – объявил Абран.

У меня по коже пробежал холодок. Я видела: после Сломанного Дерева Абрана распирало от желания кому-то что-то доказать, но такого безрассудства не ожидала.

Дэниел рифил грот. Стоило Абрану это заметить, и во взгляде вспыхнула ярость. Он бросился к Дэниелу и оттолкнул от паруса.

– Я сказал – полный вперед! – перекрикивая завывания ветра, рявкнул Абран.

Дэниел отпихнул его локтем и снова повернулся к гроту.

– Высажу! – взревел Абран.

Вздыбившаяся волна врезалась в «Седну». Нас закачало, как неваляшку. На палубу хлынул обжигающе холодный поток белой пены. Я побежала в кают-компанию, собрала все удочки в охапку и обмотала тросом. Перл вошла следом и потянула меня за рукав.

– Мама, мы утонем, – прохныкала она.

Я обернула другой конец веревки вокруг полки и затянула узел.

– Заверни мои крючки в эту тряпку и засунь на самое дно корзины, – велела я, протягивая ей кусок ткани.

– Опять не слушаешь! – Перл топнула ногой.

Я сунула ей охапку наживок.

– Их тоже убери.

Перл подчинилась, но ее губы сжались в тонкую нитку.

– Ненавижу тебя! – буркнула она.

Завывания ветра заглушали ее голос, но я разобрала.

Стиснув зубы, обернула трос вокруг полки, потом – вокруг ручек корзин и ведер.

– Может, шторма все-таки больше ненавидишь?

– Не хочу утонуть.

На лице Перл застыла мольба. Глаза круглые от страха. Она чуть подалась вперед, будто едва сдерживалась, чтобы не кинуться в мои объятия.

Я завязала узел, опустилась на колени и прижала дочку к груди. Исходивший от Перл нежный запах подействовал на меня успокаивающе.

– Не бойся. «Седна» не перевернется и не затонет. Дэниел знает, как провести корабль через шторм, – подбадривала я ее с уверенностью, которой не ощущала.

Я поцеловала кончики пальцев и прижала к ее губам. Перл слабо улыбнулась.

Тут в кают-компанию ворвался Абран. Хлопнув дверью, он рухнул на стул.

– Вот сукин сын! – буркнул он.

Уселся нога на ногу и запустил пальцы в волосы. Так и сидел, покачивая ногой и барабаня пальцами другой руки по столу. А когда посмотрел на меня, глаза у него были дикие, безумные. В них застыло что-то, похожее на удивление.

– Вода холодная, – ни с того ни с сего произнес Абран.

Я взяла Перл за руку. Мы вышли из кают-компании и направились к люку, ведущему в трюм. У кормы стоял Дэниел. Он зафиксировал руль так, что наш нос разреза́л волны. Небо стало почти черным, будто кто-то залил его чернилами. Над нами нависали тяжелые тучи. Перед кораблем вздымалась целая стена воды. Она неумолимо приближалась к носу «Седны», становясь все выше и выше. Как же нам преодолеть эту угрожающе черную стену? Я вцепилась в грот-мачту. Только бы нам с Перл удержаться на ногах! Вспомнилось, как мама смотрела на нависшую над ней волну, перед тем как та ее захлестнула.

Перл так крепко стиснула мою кисть, что руку обдало волной боли. Моя любовь к дочке вспыхнула ярче, проступила с ослепительной ясностью. Вот она, часть меня, которую ничто не изменит.

Сначала нас пробрал до костей холод. Потом палуба стала скользкой. Ноги разъезжались, будто на льду. Нас откинуло в сторону. Единственным нашим якорем была моя рука, отчаянно вцепившаяся в мачту. Тут ударила вторая волна и оторвала нас от мачты. Мы, отплевываясь, растянулись на палубе.

По палубе текли потоки пенившейся воды. «Седна» выпрямилась, потом снова качнулась, будто вот-вот упадет. Дэниел кинулся к нам. Схватил меня за руку и потащил нас с Перл в кают-компанию. Перл подпрыгнула и, обхватив ногами мою талию, спрятала лицо у меня на шее.

Вот наш корабль взлетел на другую волну. Нас швырнуло вперед. А потом «Седна» рухнула вниз. Корабль столкнулся с водой, и воздух расколол треск, заглушивший даже рев ветра и грохот волн.

Мы с Дэниелом и Перл не вошли, а упали в дверь кают-компании. С трудом поднялись на четвереньки.

Уэйн кричал Абрану, пытаясь перекрыть рев бури:

– В трюме течь по шву корпуса! Вода хлещет, а нас еще и болтает! Томас сейчас там, пытается заделать дыру, но…

Абран ни на кого не смотрел. Он не отрывал взгляд от палубы.

– Слишком поздно, – пробормотал он.

Дэниел встал.

– Полезай в трюм, помоги Томасу! – рявкнул он, обращаясь к Абрану.

Джесса держалась за живот. Ее рвало прямо в воду у нее под ногами. Уэйн схватил ее за руку и потащил к двери.

– Нужно бросить плавучий якорь, – сказал мне Дэниел, роясь в коробках на полках. – Черт! Хоть бы подписали их, что ли!

К нам подбежала Марджан и вытянула плавучий якорь из деревянного ящика. Он представлял собой ворох рваной парусины, за которой тянулся длинный трос. Плавучий якорь напоминал массивного, обтрепанного воздушного змея.

Корабль накренился вправо. Мы все заскользили по мокрой палубе. Я схватила Перл, она налетела на меня. Нас швырнуло об стену. Стол и стулья мотало по кают-компании вместе с нами. Их ножки царапали палубу с таким визгливым скрипом, что он прорывался даже сквозь рев бури.

Дэниел встал первым и, покачиваясь, добрался до Марджан. Взял у нее якорь.

– Веди Перл в трюм! – прокричал мне Дэниел.

Я закашлялась, выплевывая соленую воду, и похлопала Перл по спине, чтобы она последовала моему примеру.

Нельзя просто бросить плавучий якорь, и все. Сначала нужно опустить грот и лечь в дрейф. Дэниелу одному не справиться.

– Марджан, пожалуйста, отведи Перл в трюм, – попросила я.

Взяла Перл за плечи и хотела подтолкнуть к Марджан, но дочка развернулась и обхватила меня за талию.